Литературная Газета 6259 (№ 55 2010)
Шрифт:
…Совсем по-другому зазвучали романы Леонида Дайнеко, когда он обратился к более давней истории. «След волколака»– так называется первая книга романного цикла, который и принёс писателю настоящую славу исторического романиста, по праву поставив его в один ряд с Владимиром Короткевичем. Существующие в истории древней Беларуси персонажи слились в единое жизненное полотно с простыми и для историков безымянными героями. Главным, к чему Дайнеко привлёк внимание читателя, стали сами поступки, соизмерение их с интересами морали, нравственности, идеями служения Отечеству, родной земле, семье, близким людям. Сага о прошлых временах, в которые помогают заглянуть объёмное, динамичное письмо, многие художественные краски,
«Меч князя Вячки», «Железные жёлуди», «Назови сына Канстантоном»– романы, которые можно читать в отрыве друг от друга. Леонид Дайнеко, чутко относящийся к слову, художник, способный вовремя поставить точку, не создаёт многотомную эпопею. Он пишет о вчерашней и сегодняшней жизни, хотя материалом для писателя служит лишь только время ушедшее. На мой субъективный взгляд, белорусская литературно-художественная критика ещё не отдала должного внимания Леониду Дайнеко, хотя романы его и изучают в школе, а среди наград писателя и Государственная премия Республики Беларусь имени Кастуся Калиновского.
И ещё Леонид Дайнеко остаётся поэтом. Думаю, что к его книгам стихотворений «Моя весна сороковая», «Вечное мгновение», «Снежинки над огнём» добавятся и новые поэтические книги.
Максим ШАЦКИЙ
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии:
Я видел сны о снах...
Совместный проект "ЛАД"
Я видел сны о снах...
Леонид ДАЙНЕКО
***
Среди полей, ночною мглой укрытых,
Прислушайся– и в сердце долетит
Печальный звук,
давным-давно забытый,
Неясный шёпот, что со тьмою слит.
Чей голос над полями пролетает?
Шум леса или тайный взмах крыла?
Или звезда рыдает молодая,
Что над могилой матери взошла?
***
Я видел сны о снах...
Роскошных зданий пышные громады
И женщин, как богинь,
И рыцарей в железных латах,
И косы ив плакучих под дождём,
И мокрый блеск кирпичных
красных стен,
И мраморных среди деревьев нимф,
А в озере на острове– беседку.
И чей-то бледный, слабый силуэт...
Там жизнь мне неизвестная текла.
Оружие
там каждый день острили,Собак и слуг сурово муштровали,
Читали Библию, сидели у камина,
Задумчиво смотрели на огонь.
И жил там Бог. Он звался– Ожиданье.
Томительно-глухое ожиданье
Необратимых лютых перемен,
Кровавой сечи, головы рубившей,
Сметавшей их острейшим палашом.
И диких женских криков:
«Болесь, где ты?!
Скорее в Вильню!
Едем! Где ты, Болесь?!
О, Матерь Божья!»
А затем– молчанье.
Разруха... И зола... И горький прах...
Я видел сны о снах.
***
Тоска и страх смотреть на снег
И знать– нас время судит–
Был в мире Первый человек,
Последний тоже будет.
Что он увидит в страшный миг
Среди просторов неживых?
Что скажет мёртвым городам
Антиадам?
***
Беларусь, ты не забыта.
Ты в душе, как Божий Знак.
Хата... Конюшина... Жито...
Бульба… Бусел– вечный птах…
Беларусь, ты вся из пашен,
Из лесов, озёр, лугов.
Беларусь, ты вся из наших
Белорусских светлых слов.
Зима
Никуда от печали не деться,
Хоть заплачь, хоть
в могилу ложись...
В ледяных и метельных одеждах
Вновь, зима, ты пришла в мою жизнь.
Я люблю твои чёрствые звуки.
Не молчи, поскули у дверей,
Протяни мне холодные руки.
Своим холодом сердце согрей.
Вновь камин я дровами наполню,
Обожжёт уголёк мне ладонь.
Я стерплю. Я навеки запомню
Белый снег твой и красный огонь.
***
Ну вот и смолкает певучая лира.
Закончился век. Разъезжаются гости.
Как жаль, но великий язык Шекспира
Не выучил я, хоть
в костёр меня бросьте.
А ливень шуршит
над землёй перегретой,
Окрестный ландшафт и скупой,
и неброский.
Как жаль, но уж выросло
дерево где-то,–