Литературная Газета 6262 (№ 58 2010)
Шрифт:
После войны состоялась военно-научная конференция, посвящённая разбору Висло-Одерской операции и её роли в битве за Берлин. Мнения были разные. Наиболее авторитетным выразителем точки зрения о том, что Берлин можно было взять в феврале 1945 года, выступил маршал Чуйков. Его аргументы до сих пор оказывают влияние на некоторых историков. Невозможно однозначно доказать или опровергнуть утверждение, что Красная армия в феврале 1945 года после завершения Висло-Одерской операции могла взять столицу Германии.
Николай ЛЕБЕДЕВ
Прокомментировать>>>
Общая
Комментарии:
Тот самый Горин
Театральная площадь
Тот самый Горин
ПАМЯТЬ
12 марта исполнилось бы 70 лет Григорию Горину – известному драматургу и сценаристу, настоящему интеллигенту, скромному и обаятельному человеку. Его пьесы до сих пор идут по всему миру, фильмы по его сценариям входят в число самых любимых зрителями. К этой дате телеканал «Культура» показывает премьеру документального фильма из цикла «Острова» (12 марта), вечер в театре «Ленком» (13 марта) и любимый зрителями фильм по сценарию Горина «Тот самый Мюнхгаузен» (12 марта). Вспоминает один из самых близких друзей драматурга – художественный руководитель Театра сатиры, народный артист России Александр ШИРВИНДТ.
– Я помню его ещё с тех пор, когда он был молодым острословом в команде КВН Первого медицинского института. Там были однокурсники Арканова – Аксельрод, Левенбук и компания. Гриша был чуть помоложе, но жару давал будь здоров…
– Он был известен своими розыгрышами: знаменитая чугунная батарея, которую он вместе с Марком Захаровым подарил вам на новоселье, забег Григория Горина, Эльдара Рязанова и Андрея Миронова с сувенирным факелом вокруг вашего дома… Помнятся другие его розыгрыши?
– Их было столько, что перечислять просто бессмысленно. Вся наша жизнь, все праздники, весь досуг были сотканы из розыгрышей, шуток. Мы всегда стремились придумать что-то весёлое, необычное, остроумное, уйти от скуки, банального застолья…
– Известно, что многие комедиографы в жизни люди отнюдь не весёлые. Каким Горин был в личном общении, в компаниях, застольях?
– Чем мудрее и ироничнее человек, тем он грустнее. Знание умножает печаль. Он никогда не острил в компаниях, не был ни тамадой, ни шоуменом. Он был рабочей лошадью для друзей.
– Вы не только дружили с Григорием Израилевичем – у вас были общие увлечения: трубки, рыбалка, бильярд…
– Рыбалка – да. Что касается трубок – к этому пороку пристрастил его я. А бильярд здесь совершенно ни при чём – он был настоящим профессионалом, и, хотя я тоже любил эту игру, состязаться с Гориным было бессмысленно. Правда, иногда он снисходил до меня…
– Правда ли, что Горин любил самое ужасное занятие на свете – чистку рыбы?
– Да нет, конечно, – он был вынужден это делать. Никогда не пил на рыбалке, чтобы
нас потом отвезти домой, а мы пили. Место найти, костёр разложить, рыбу почистить – это всё всегда делал он, несчастный… Делал ради друзей – как и многое другое, в том числе его потрясающие пьесы.– Люди, знавшие Горина близко, говорят, что под маской шута скрывался философ и мудрец. Вы как-то назвали его «ребе». В чём его главная мудрость?
– Она проявлялась в жизни, в его реакции на события, в отсутствии суеты. При всём этом он был человек очень наивный, реагировавший непосредственно, как ребёнок. Сочетание мудрости и детской наивности рождало удивительный симбиоз, делало его абсолютно неповторимой личностью.
– Марк Захаров как-то сказал о Горине: «Он был большим писателем, рассказавшим что-то такое о жизни, чего я не знал». А что открыл Горин вам – в жизни, в творчестве?
– Когда рядом существует крупная индивидуальность, и в мелочах, и в крупном всегда что-то для себя открываешь. И хотя Гриша был младше нас, мы всю жизнь воспринимали его как источник истины. Но всё это понимаешь потом. А жизнь была совершенно другая, лёгкая. Никто не был ни мудрецом, ни глупцом. Дрюсик, Мишка, Гришка, насмешки над дикцией… Когда же человек уходит, начинаешь соображать, что это было.
– Огромная и яркая часть творчества Горина, скрытая от широкой публики, – театральные капустники, вечера в Доме актёра. Вы были свидетелем и соавтором этой стороны его жизни. Что запомнилось вам больше всего?
– Это сейчас авторы все читают сами, раньше такого не было. Существовала огромная конкуренция среди творческих домов интеллигенции, где «выпускали пар»: на вечерах в этих закрытых клубах позволялась немыслимая по тем временам смелость. И везде были свои очень сильные команды: в Доме архитектора – под названием «Кохинор и рейсшина», в Доме журналистов – «Вёрстка и правка». В Доме кино такой командой заправлял Виктор Драгунский, а у меня была команда в Доме актёра. И у всех были свои авторские группы. У нас – Горин с Аркановым. Сочиняли, придумали все вместе – этакое шари-вари. Вообще же Гриша всю жизнь огромное количество времени, мозгов и таланта был вынужден тратить на всевозможные капустники, поздравления, тосты… Он не мог отказать друзьям. Это был наш микромир – вокруг этих клубов, домов строилась жизнь, и он в это окунался с головой.
– Горин создал несколько пьес для Театра сатиры. Насколько активно он участвовал в репетициях, в жизни театра?
– Ко всем круглым датам я его насиловал, чтобы он сочинял нам тексты: обозрение «Нам – 50!», «Концерт для театра с оркестром»… Для нас с Андрюшей Мироновым он вместе с Аркановым написал «Маленькие комедии большого дома», для Андрея – «Прощай, конферансье!» и «Феномены». К юбилею Державина он написал «Счастливцев – Несчастливцев» – спектакль мы играем до сих пор. Таким образом, необходимость написать что-то для друзей превращалась в пьесы, спектакли.
– Как он вёл себя в репетиционном процессе?
– Он был не из тех авторов, которые сидят и проверяют, правильно ли актёры произносят текст. Он приходил, когда его звали на прогоны, репетиции, высказывался, но никогда не бегал в театр начиная с начального, застольного периода – он был корректен.
– Насколько охотно Горин менял драматургию, тексты в ходе репетиций?
– Это был идеальный случай работы театра с драматургом. «Гриша, здесь надо иначе сказать, здесь «жмёт», – тут же всё переписывал, перепридумывал…