Литературная Газета 6452 (№ 9 2014)
Шрифт:
Читаем и улыбаемся: «Русские, недовольные своей жизнью, не пытались её изменить, они просто уходили. В Литву, на Дон, за Урал, в Сибирь, теперь на Запад – русские бежали или, как тогда говорили, «гуляли» всегда». А как же вековые устои оседлой срединной Руси? Статика и динамика всегда присутствуют параллельно в истории больших народов. Вот Усков цитирует прогноз генерала Куропаткина, что население России к концу ХХ века приблизится к 400 миллионам. А ведь расчёты Куропаткина почти сбылись! Добавим Польшу к населению бывших республик СССР – и получим больше 350 миллионов. И это при урбанизации, которую не мог предсказать Куропаткин. А как вам такое смелое заявление громовержца: «Судьба будущей Руси во многом была предопределена
Странное отношение к истории у нашего заплутавшего европейца. Его нервирует, что в современной России нет единомыслия. Усков сокрушается: «Не потому ли так мучительно ищем и не находим себя, что потерялись в пространстве исторического мифа, где гербом является византийский, восточно-римский двуглавый орёл, знаменем – триколор Временного правительства, когда-то образованный Петром из флага Голландии, а гимном – неуклюже переписанный сталинский «Союз нерушимый» .
Что же в этом плохого? Огромная страна не может быть одноцветной, если это не антиутопия про роботов. В своё время влиятельнейшая православная церковь вынуждена была уживаться с языческими традициями. А коммунисты, изначально пытавшиеся перечеркнуть «царскую историю», обратились к образам Александра Невского и Александра Суворова и внедрили их в сознание народа с такой сноровкой, какой и в имперские времена не видывали. Усков – куда прямолинейнее и жёстче Иосифа Волоцкого и Иосифа Сталина. «Делай, как я!» – и никакой самодеятельности, никаких противоречий.
Есть словечки, которые искажают знакомые понятия в угоду моде. Раньше говорили о красоте, нынче – о «стильности». Говорили «убийца», а теперь – «киллер». Вместо «творчества» в кругу Ускова ходит слово «креатив». То есть всё то же самое – но в рекламных целях. И наукообразные статьи он пишет по одной причине: «не обманешь – не продашь», а реклама – двигатель торговли.
Есть в усковском креативе и меткие, резонные доводы – они заимствованы из привычного репертуара классиков критической мысли. Вяземский, Чаадаев, Герцен, Ленин пытались подняться над патриотическими стереотипами и встряхнуть российскую публику от сна. Иногда это полезно. Но Усков нелогичен! Осуждая Россию за индустриальную беспомощность, за отсутствие массового просвещения, за несамостоятельную внешнюю политику, он должен был найти хотя бы пару добрых слов о советском эксперименте, в ходе которого всего этого было с избытком! Но – мешает гонор сноба. Когда Усков пишет о советской истории, хладнокровие его покидает окончательно. Как будто перед нами ветеран врангелевской контрразведки! Даже о статистике он забывает: невыгодны ему статистические данные, когда речь идёт об истории СССР. Он безапелляционно ненавидит государство, говорившее простому человеку – плебею, а не патрицию: «Расправь плечи, ты – творец истории». Государство, в котором тон задавало большинство, а не патриции. Это не устраивает нашего благородного дона. Вот и приходится создавать миф о рабском труде рабочих и крестьян.
Если честно применить к ХХ веку логику, орудуя которой Усков расправился с историей Московского царства и Российской империи, выйдет примерно так. Большевики затеяли проект с опорой на массовое просвещение. Кое-что удалось – и тут можно привести, например, данные о средней продолжительности жизни. Но в 1988-м проект свернули, в 1991-м – перечеркнули, и просвещение резко пошло на убыль. В подтверждение приведём данные, ставящие Россию вровень с Габоном и Чадом. Ускову такое вряд ли понравится.
Он убеждён, что Россия никогда не была ближе к европейским идеалам, чем в начале 1990-х. Сократилась продолжительность жизни, возросло число убийств, появились тысячи беспризорных детей и безграмотных подростков. Уничтожены наука и промышленность,
а бывшие рабочие и офицеры ушли в криминал или вышли в тираж. Зато блистательный Усков и близкий ему круг молодых повес получили возможность путешествовать по свету и тянуть из нефтяных скважин средства на смелые частные проекты... Оказывается, это и есть европейский идеал. Ускову, конечно, виднее.Арсений АЛЕКСАНДРОВ
Теги: Н.Ф. Усков , Существует ли тысячелетняя Россия
Как победил Ленинград
А.Б. Чаковский. Блокада.
– М.: Вече, 2014. – В 2-х т. 1-й том – 670 с., 2-й том – 814 с. – 4000 экз.
Было время – и "вся Советская страна" зачитывалась блокадной эпопеей главного редактора «Литературной газеты». Эта книга не забыта поныне, чему свидетельством – частые телевизионные показы экранизации. Вот и с обложек нового издания смотрят на нас любимые актёры: Юрий Соломин, Евгений Лебедев. Да, новые сериалы о блокаде не затмили давней эпопеи. И во многом потому, что нет литературной основы, сравнимой с романом Александра Чаковского. Не забудем: молодой военкор Чаковский защищал Ленинград, хорошо знал жизнь фронта и трагедию великого города.
С тех пор и до последних дней блокадная тема не оставляла его. Чаковского нужно перечитывать! В «Блокаде» писатель предвосхитил самые острые идеологические споры нашего времени. И даже взбрыки «дилетантов» с канала «Дождь» у Чаковского описаны вполне точно. Ведь у провокаторов во все времена одинаковые ухватки[?] Оставить Ленинград, поверить в человечность завоевателей… Чаковский воспевает других героев – благородных и самоотверженных, таких как майор Звягинцев, истинный профессионал и рыцарь.
Чаковский вводит в повествование и полудокументальную историю: на страницах романа рассуждают и действуют Сталин, Жуков, Жданов… Отношение автора к этим героям лет 20 назад многим казалось старомодным, а сегодня – в самый раз. Время показало, что оценки Чаковского точнее публицистических открытий перестройки.
Теги: А.Б. Чаковский , Блокада
На балтийских берегах
Воробьёва Л.М. Прибалтика на разломах международного соперничества. От нашествия крестоносцев до Тартуского мира 1920 г.
– М.: Издательство "ФИВ", 2013. – 536 с. – 1000 экз.
Своё новое исследование доктор политических наук Людмила Воробьёва посвятила истории Прибалтики и её народов (преимущественно Эстонии и эстонцев). Анализ охватывает продолжительный период – более восьми столетий (с ХII века и по 1920 год).
Исследуя роль, которую всё это время играла Россия в судьбе прибалтийских народов, автор замечает, что Иван Грозный, разгромив Ливонский орден, спас «эстонцев и латышей от повторения судьбы пруссов, попавших под власть немцев и от которых кроме названия ничего не осталось», а Пётр I принёс «мир и стабильность на балтийский берег».
Вместе с тем русские «сохранили здесь прежний остзейский порядок: немецкое управление, немецкий язык, протестантское вероисповедание, заповедные привилегии немецких баронов, включая монопольное право собственности на землю, т.е. согласились с существованием государства в государстве, несмотря на то что остзейский порядок тяготел к германскому миру и работал на обособление Прибалтийского края от России». Не было поддержано царским правительством и массовое движение в православие эстонцев и латышей в Лифляндии в 1840-х гг.