Литжурнал «Бродячий заяц» № 3 «Классическая олбанская литература»
Шрифт:
А у Дмитрия Ивановича это качество всё упорядачевадь стало развевацца.
Тагкаг народу и детей в доме было много, то вещи некуда было девать и они волялизь.
Вот он и стал деладь чемоданы штоп вещи и другое всё в ниг складывать.
Для таково палезнава дела семья выделила Дмитрию Ивановичу сорайчег.
А Мария Дмитравна ещё падумала себе: «Чемоданы ж и продавадь можно».
Целыми днями Дмитрий Иванович Менделееф в сорайчиге чемоданы мастерил. Всё в доме было уже по чемоданам разложено: адежда, ложки, башмоки. И он чательна следил, штоп все раскладывали всё на места.
Нопример
А Дмитрей Иванович как закречид: «Мама, положите ложку на место в чемоданчиг для ложек!»
«Так я ш ещё второе езть буду», – начнёд противится Мария Дмитриевна.
«Ну вот када принесуд второе, тогда и возьмёте её из чемодана!» – скажид ей сын.
Очень он всем уже дома надоел. Асобенна братьям и сёзстрам. И тогда сестра Ольга зодумала ево женидь, штоп избавицца от нево. Выбрала из сваих подруг адну, на каторой никто ни зател женицца, патамушто у неё имя было Феозва и она уже хоть за ково нибуть замуж хатела.
«Что от неё с токим именем можно ожидадь?» – думали женихи и не женилизь.
А Ольга проявила хитразть: Дмитрию Ивановичу скозала што Феозва чемоданами очень интересуеца. А Феозве скозала, что Дмитрий Иванович в сваём сорайчиге фокусы паказываед, тагкаг он уже тогда стал зонимацца химией с помощью колбачег, пробирог и разныг веществ, каторые тут же в сорайчиге и размещализь.
Таг они и поженилизь незаметна для Дмитрия Ивановича Менделеева.
Феозва собрала все ево вещи в чемаданы и увезла Дмитрия Ивановича в деревню, штоп там жить семейнай жызнью. А в деревне када он стал просидь себе сорайчег для занятий химией и чемоданами, аткозала ему в этай просьбе, хатя в деревне сорайчегов зовализь.
Дмитрий Иванович расплаколса от такой несправедливой жизни.
Феозва сжалилазь над ним и всёж токи выделила малюсенький сорайчег.
Но потом и сама не рада была: он всё время сидел там и дверь зокрывал изнутри штоп она ни приставала целыми днями к нему с адним и тем же вапросам: «А ты меня любижь?»
Феозва всё время думала, как ево аттудава выкурить.
Первый раз развела в баночке кусучиг носекомыг и выпустила иг в сорайчег. Они и искусали быстренько всево Дмитрия Ивановича Менделеева с ног до головы. А он устроил кокую-та реакцию в пробиркаг и все до адного носекомые сдохли.
Так по случаю он изабрёл дихлофоз.
Второй раз она развела крыз и выпустела иг на ночь в сорайчег.
Они за эту одну ночь изгрызли сваими острыми зубами все чемоданы Дмитрия Ивановича. Он утром приходит, видит крысы погрызли чемоданы и ещё спадь на ниг увалились от усталости.
Дмитрий Иванович тут же и изобрёл яд крысин.
А с Феозвой развёлся, пока она не придумала ещё чего-нибудь.
И женился на хорошей девушке и женщине Анне Григорьевне.
Анна Григорьевна навела чистоту в сорайчиге и даже на каждый чемодан постелила кружевную солфетачку. От такой щасливой жизни Дмитрий Иванович Менделеев стал разные ноучные открытия и хозяйственные достижения делать на благо своей страны России.
Выйдед бывало на её просторы посмотрид и обязательно улучшид чтонибуть.
Вот нопример один раз идет смотред люди идуд друк за дружкой и каждый на коромысле по два ведра несёд. Увидели его, остановилизь и говоряд: «Здравствуйте Дмитрий
Иванович Менделееф!»«Здравствуйте, – говорит он им, – а что это вы такое несёте?»
«Да вот нефть переносим с юга на север», – отвечают люди с вёдрами.
Зодумался Дмитрий Иванович, потом достал из кормана бумагу и корандаж и быстренька набросал схему нефтепровода. И отдал им штоп передали самому главному своему.
Так в России появились нефтепроводы.
А вот в следующий раз идёд смотред целая толпа людей с ваздушными шариками.
Дмитрий Иванович подумал што это демонстрация трудящихся.
А люди остановилизь и говоряд: «Здраствуйте Дмитрий Иванович Менделееф!»
«Здраствуйте, – говорит он им, – а что это вы с шариками тут ходите?»
«Да вот природный газ переносим с севера на юг», – отвечают люди с шариками.
Зодумался Дмитрий Иванович, потом достал из кормана бумагу и корандаж и быстренька набросал схему газопровода. И отдал им штоп передали самому главному своему.
Так в России появились газопроводы.
А один раз министр транспорта Витте спрашиваед:
– Дмитрий Иванович, а почему в России мало всякого транспорта? Токо одно название што я министр транспорта.
А Дмитрий Иванович отвечаед:
– Так ты дороги построй – Россию спасут дороги! И тебя тож.
– А какие дороги? – не отставал Витте.
– Та разные, – говорид Дмитрий Иванович, – и простые, и железные.
– Ну простые то я знаю как прокладывадь: найти две колеи поглубже и поставить столбик с тобличкай «это дорога», а вот как железную проложить?
Тогда Дмитрий Иванович достал из кормана бумагу и корандаш и нарисовал с десяток короткиг вертикальных палочег, а поперёк зачеркнул их все двумя горизонтальными линиями, отдал Витте и скозал:
– Вот это железная дорога.
Витте и применил эту схему в жизнь.
Так в России появилизь железные дороги.
За это царь сделал Витте претцедателем всег министроф в России.
Хотел Витте это дело отметить. Да не нашёл чем.
Позвал он к себе Дмитрия Ивановича Менделеева и говорид:
– Скожи мне Дмитрий Иванович коким мне градусом эту свою особенную радазть отметидь?
Взял тогда Менделееф салфедку со стола и набросал на ней своим корандажиком пару формул.
Подал салфедку Витте и скозал:
– Это водка – сорог градусоф кокраз для тваей радости.
Витте кликнул человека, а когда тот пришёл, подал ему салфетку с формулами и скозал:
– Человег, водки! Вот формулы.
Пока человег бегал за водкой, Витте связался с всемирным патентным бюро и быстренька запатентовал это изобретение под нозванием «Московская особенная».
Так в России появилазь водка.
А один раз Дмитрий Иванович идет, смотред много людей ружьями стреляюд. И дым токой стоит прям коромыслом. Им даже не видна куда это они стреляюд.
Увидели они Менделеева и говоряд:
– Здравствуйте, Дмитрий Иванович Менделееф!
А он у ниг спрашиваед:
– Чё это у вас тут дыма так много? Фу, даже дышадь нечем!
А они ему и отвечаюд:
– Так порох же дымный токо езть.
Тогда Дмитрий Иванович достал из кормана бумагу и корандаш набросал на ней пару формул и отдал стреляющим людям. «Вот вам, – говорит, – бездымный порох».