Live-rpg. эволюция-3

– Мы в курсе. И бункер твой этот видели. Ночевали там как-то. Даже о вашем несостоявшемся немце-диктаторе знаем. Как и о заговоре психанутых эко-радикалов. Или ты выдаёшь полный пакет информации, не пытаясь её дозировать, или тебя начинают потрошить. Выбор за тобой.

Такого поворота он видимо не ожидал. С отчасти беспомощным видом оглядывается вокруг. Несколько мгновений переваривает полученные данные. После чего начинает рассказывать.

– Когда мы поняли, что Гюнтер всё это время просто использовал нас, то попробовали изменить ситуацию. Доступ на "базовый уровень", к ядру ИИ был только у него. Работа по формированию плана велась очень давно и поменять всё за день было невозможно. Поэтому мы начали работать по двум направлениям. Первое - обеспечение для себя свободного доступа в клиники ГЛОМС. Второе - их полное отключение. Изначально именно второй вариант был основным. Но из-за технической сложности написания подобного вируса, приоритет был отдан первому. Запустили мы в итоге всё-таки оба.

Делает короткую паузу. Продолжает.

– Первый сработал, как надо. Все включенные в список люди получили свободный доступ в клиники и возможность модифицировать тело, без наличия баллов эволюции. Вот со вторым всё пошло наперекосяк. Он поразил только небольшую часть объектов ГЛОМС. И вместо их отключения, привёл либо к запуску проектов, которые были отброшены ИИ, как нежизнеспособные, либо к генерации абсолютно новых вариаций развития человечества. Из-за чего появились "проблемные клиники", работающие совсем не так, как задумывалось. Если мы окажемся около одной из них, я смогу подключиться. А дальше всё зависит от конкретной ситуации.

Замолкает. Несколько секунд жду, что продолжит говорить сам, но парень видимо решил, что с нас достаточно. Задаю вопрос.

– Что именно ты сможешь сделать, подключившись к такой клинике? Какие есть варианты?

Вздыхает. Покосившись на Дэки, начинает излагать.

– Всё зависит от ситуации. Сначала надо найти одну из них и проверить, что там. Может быть получится изменить концепцию её работы. Или вытащить на свет дополнительную модификацию. Как минимум, я смогу посмотреть во что превратился вирус и скопировать нужный код. Он основан на самообучающейся нейросети. Та версия, что осталась в "цифре" заражённых объектов ГЛОМС должна сильно отличаться от исходной. Собрав несколько таких, я могу попробовать скомпилировать работающий вариант для атаки на действующие клиники.

Размышляю. Звучит в целом интересно. Как про модификации, так и про вирус. Располагать возможностью вырубить чью-то клинику - дорогого стоит в наше время. В голове появляется ещё один вопрос.

– С чего ты взял, что справишься?

Парень гордо подбоченивается. Выдаёт ответ.

– Потому что на семьдесят процентов вирус написан мной лично. Я смогу разобраться в своём коде.

Он похоже и правда гордится этим фактом. Хотя, написать за день софт, который привёл в относительную негодность часть инфраструктуры ГЛОМС - это скорее всего и правда достижение некоторого рода. С точки зрения кодеров, так уж точно. Решаю поинтересоваться другой стороной вопроса.

– Сюда ты как попал?

Гордость с лица сразу же пропадает и парень явно мрачнеет.

– Когда стало понятно, что происходящее не остановить, мы распались на множество мелких групп. Основная масса держала какую-то связь друг с другом. Но мало кто был озабочен исправлением ситуации. Мы первое время базировались в районе Перми. Пытались помочь одному из сообществ наладить жизнедеятельность. И на его основе восстановить цивилизацию в регионе. Но задача провалилась. Некоторые из наших погибли. После этого переключились на поиск более глобального решения. Я предполагал, что судя по функционированию клиник в Перми, мой вирус не сработал. Но как оказалось, в некоторых случаях он всё-таки добрался до цели, правда не до конца выполнив задачу. Потом мы выяснили, что группе в районе Нижнего передали координаты нескольких заражённых объектов. И мы вылетели сюда.

Моё внимание фокусирует на слове "вылетели". Решаю сразу конкретизировать.

– У вас есть летательный аппарат?

Он грустно кивает.

– Был. Лёгкий гражданский вертолёт. По пути несколько раз попадали под огонь и были вынуждены приземлиться. Если бы знали, что ситуация настолько быстро изменится, то сразу бы обеспечили себя какой-то военной техникой.

Вспоминаю про данные для доступа к узлу спутниковой сети. Спрашиваю.

– В каком плане изменится? Ты же и сейчас можешь разблокировать технику?

Лёгкое покачивание головой и расстроенное выражение лица.

– Сейчас уже нет. "Центр Контроля" смог обрубить наш доступ. В строю осталось только то, что было активировано раньше. Сначала он добавил новую систему рангов, убрав доступ к модификациям выше "эволюциониста" десятого ранга. Потом отрезал возможность активации техники. А за нашу ликвидацию положены солидные награды.

Косится в мою сторону. Добавляет.

– Да вы и сами, наверное, знаете.

Похоже до него дошло, как мы так быстро его идентифицировали. Да и в бункер мы могли попасть, собственно, только при помощи насилия. Задаю ещё один вопрос.

– Что было после приземления? Кто за вами гонится?

Несколько мгновений размышляет. Думает, как подать? Или просто формулирует?

– Нас почти сразу обнаружили. Большая группа, человек десять. "Эволюционисты". Пришлось бежать. Когда выбрались к границам этого города, попробовали договориться с постом охраны, но по нам открыли огонь. Мы их уничтожили. Потом сзади появились преследователи и у нас не было иного выбора, кроме как войти внутрь Кстово. Ещё двое погибли, пока мы пробивались с боем. Потом я наткнулся на вас. Дальше вы и так всё знаете.

После того, как заканчивает, около минуты сижу напротив, обдумывая расклад. С одной стороны парень ценный кадр. Если с его помощью выйдет получить какие-то дополнительные бонусы от ГЛОМС, это могло бы сильно пригодиться. С другой - он явный идеалист. Могу поспорить, в Перми местные просто их использовали, пока не поднялись достаточно, чтобы обходиться без их помощи. После чего попробовали прикончить. Но сдавать его "космонавтам" или Стулевскому однозначно будет ошибкой. Тем более, что у нас уже есть клиника, где он сможет продемонстрировать свои возможности.

Упираюсь в него взглядом. Озвучиваю.

– Ты останешься в живых. И даже получишь доступ к одной из "проблемных клиник". Условия просты - беспрекословное подчинение и полная открытость всех действий. Если нам покажется, что ты в чём-то решил наебать - набьём тебя свинцом. Попробуешь сбежать - найдём, после чего засунем в котёл и будем медленно варить. И так далее. Думаю, концепцию ты уловил. Если будешь действительно полезен и обеспечишь нам преимущества над остальными, то и жизнь у тебя будет неплохой. Согласен? Или отказываешься?

Секунд десять он ещё и размышляет. Потом осторожно кивает.

– Я согласен. Но не могу гарантировать, что на первом же заражённом объекте выйдет получить что-то ценное. Насколько я понимаю, ситуация в каждой клинике индивидуальна. Тут сложно что-то предугадать.

Мне в голову приходит ещё одна мысль.

– Почему вы летели сюда? Неужели ближе к Перми нет "сбоящих клиник"?

Покачивает головой.

– Вирус поразил определённые сети объектов. Есть два скопления инфицированных клиник в России и, скорее всего, какое-то количество за её пределами. Одно из них здесь. Только точные координаты неизвестны.