Лия Кирсанова и шкатулка желаний

– Ага! Как тогда ты объяснишь, что твои игроки балуются флейтами, лирами и гитарами? Не мне тебе рассказывать, что у тех, у кого есть слух и хоть какие-то зачатки к музыке, могут использовать музыкальный инструмент в качества оружия! – перебил его Ярик.

– За их поведением на поле я не слежу. Если их вынуждают прибегнуть к магии – прибегнут! – отвечал Варгас. – Мне важна игра. Даже наше Тёмное отделение играет честно, хотя это не их конёк.

Теперь понятно, почему Света с Мариной таскают свои инструменты. Я же свою лиру берегу, как зеницу ока. А вот на игре я веселюсь по полной программе! Играть-то я не имею, а потому такие звуки выдаю, что аж уши в трубочку заворачиваются!

– Между прочим, твоя команда отнюдь не самая хорошая. Те ещё оболтусы! – добавил Варгас.

Ярик только усмехнулся. Похоже, ему лестно было слышать, что его команда не промах!.. Физиономия сияла, как медный таз! Варгас ушёл, оставив Ярика наедине с самим собой. Мы решили, что и нам пора идти. Милан вдруг вспомнил о Лизейн Нойри. Он так заулыбался, что мы со Святом задумались: нам спрятаться и сделать вид, что мы этого комментатора не знаем?

– Э, вы чего? Я вроде вас ещё и не обнимал даже, – удивился Милан.

Мы со Святославом переглянулись.

– Да расслабьтесь вы! Эта же Лизейн! Куда же я без неё! Пошли!

– Похоже, наш друг не здоров, – заметил Свят.

– А вдруг ещё болезнь заразна! – добавила я.

В коридорах было тихо, ибо шли занятия. Милан шёл впереди, будто он знал, где Лизейн находится. И что вы думаете? Он нас к ней и привёл! Не знаю, как Свят, а я в ступоре была.

– Откуда ты знаешь, что она здесь будет? – решила я задать интересующий меня вопрос.

– Прежде чем разбудить Святика, я прочитал расписание. Да, вот так! Подготовился я! Интересно: Лизейн меня помнит?

Ответ Милана не интересовал. Он подошёл поближе, чтобы видеть её, но был удивлён, когда увидел Макария Колаши.

– Оп-па! Да тут ещё и Макарий!

Макарий быстро вскинул голову. Ему показалось, что он что-то слышал. Нас не было видно, и проверять он не стал.

– Мирослав так ничего и сказал? – спросила Лизейн.

– Нет. Говорит, что ещё рано делать какие-либо выводы. Сегодня первый день. Вот и пусть делают выводы. Если понадобится, мы ещё денька на два затянем их визит, – ответил Макарий.

– Детишки не знают, что им приготовили! – загадочно сказала Лизейн.

– Это вы не знаете, кого пригласили! – тихо произнёс Милан.

Играющий комментатор потёр ладони, и что-то шепнув, вызвал тучу. Тучка времени зря не теряла и тут же принялась заливать гостиную. Гроза, гром, дожди – и это всё для капрасских профессоров.

– Бежим! – крикнул Милан. – Они сейчас рванутся за нами!

Дважды повторять не пришлось. Мы бросились вслед за Миланом.

– Проклятье! Доберусь я до вас! – раздался позади нас разъярённый голос Лизейн.

– Милан! Ты хоть знаешь, куда мы бежим? – спросила я.

– Нет! Но знаю, где можно спрятаться!

Мы бежали по коридорам. Петляли, заворачивали за углы, пробегали мимо ваз-убийц. Только и был слышен позади нас звон разбившейся посудины.

– Сюда! – крикнул Милан.

Мы спрятались под лестницей. Под ней было так темно, что редко кто отважится сюда заглянуть. Мокрые, злые капрасские профессора остановились напротив лестницы, под которой мы прятались.

– Жалкие ничтожества! Доберусь я до вас!

Бархатное платье Лизейн промокло насквозь. Оно прилипало к телу. Она только и делала, что оттягивала его. Макарий тоже был мокрый. С его кафтана стекали капли воды.

Меня всегда интересовал один вопрос: почему, когда мы от кого-то убегаем и прячемся – да хоть под той же самой лестницей! – преследователи останавливаются прямо около нас? Почему бы им просто не пробежать мимо нас? Что за закон всемирной подлости?

– Лизейн подожди! Оставь их! Мы на них отыграемся на поле, – успокаивал её Макарий.

– И как мы их вычислим? Их трое – это как минимум! Один ни за что бы, ни сунулся к нам! Даже двое побоялись бы!

– Мы что-нибудь придумаем. Пойдём, нужно обсохнуть. У тебя пара через пять минут.

Макарию удалось уговорить Лизейн. Мы с ребятами решили минут двадцать отсидеться. Через пару минут кончится пара и коридор заполнится студентами.

* * *

После звонка на пару, коридор ещё долго не мог опустеть. А когда опустел, мы соизволили выползти из-под лестницы.

– Весело было! – радостно воскликнул Милан.

– Ну если не считать, что нас чуть не поймали – то да, – отряхивая себя, ответила я.

– И как ты до этого додумался? – поинтересовался Святослав.

– Да так, вспомнил, как тётушка этим дождичком отправила восвояси Макария.

– Тогда понятно, кто тебя этому научил, – раскусила я играющего комментатора.

– Ребят! Смотрите на мир трезво!

К нам навстречу шёл паренёк блондинистой наружности. На нём была мантия.

– Прошу за мной студенты Амарансеса!

Пожав плечами, мы отправились вслед за блондином. Тот шёл не спеша. Походка была ровная точно отработанная. Свят с Миланом передёрнулись. Паренёк ещё так важно позвал нас, что я невольно почувствовала себя важной персоной. А привели нас в большой зал. Стояли десять длинных столов. Кроме одного стола все остальные были пусты. Стол ломился от количества яств. Паренёк ушёл.

– О, народ пришёл! – раздался радостный голос Миры. – Проходите гости дорогие!

– Нахлебники это, а не народ! – буркнул Ванечка Харламов.

Его лицо украшал насыщенный фингал. Настроение у Ванечки было ниже плинтуса. Варун с важным видом ковырял еду. Почему-то никто не притрагивался. Света Самохина с Мариной Никоновой делились со всеми своими подвигами, начиная со встречи с призраком и заканчивая пробежкой по коридорам за горбулином.

– Что как не родные? Подсаживайтесь! – говорила Мира.

– Давно сидим? – поинтересовалась я. – И что с таким грустным видом?

– Тихо! Говорить нужно шёпотом, иначе Варун обидится!