Логайн. Потерянные дни

Все взгляды устремились на Логайна.

– - Кто-то из твоих лакеев решил устроить спасение?
– - Моргейз спросила то, о чем, без сомнения, думали все. Мгновение, Логайн ошеломленно молчал. Могли ли его люди действительно прийти на помощь? Нет, это должно быть тот человек со стены! Логайн рассмеялся. Человек, который разломает мир врывается во дворец, а в цепях почему-то один Логайн? Свет, как это нелепо! Он все еще смеялся, когда стражи потащили его прочь из тронного зала, в подземелья.

Логайн никогда прежде не спал в подземелье. Его камера состояла из жесткой каменной плиты, которой едва хватало на то, чтобы лечь, маленького зарешеченного окошка на стене, покрытого соломой пола и восьми деревянных стульев, выстроившихся вдоль стены. Восемь сестер, поддерживающих щит Логайна, были тут как тут. Но он даже не обратил на них внимания. Он уже давно привык к их присутствию.

Лежа на плите, которая явно никогда не задумывалась, как кровать, он размышлял над сверкающей фигурой, которую видел на стене. Кем же мог быть этот человек? Так или иначе, Логайн знал, что этот человек должен потрясти мир до самых основ. Он вспомнил понятие, вычитанное им некоторое время назад. Та'верен. Мог ли он быть одним из тех легендарных персонажей, которые так часто управляют узором Колеса Времени. Это возможно... Может быть, он Возрожденный Дракон?

Эта мысль заставила Логайна застыть. Если тот незнакомец со стены был Драконом, значит им не был Логайн. Эта мысль ему не понравилась. Он фыркнул. Конечно, он был Драконом Возрожденным! Как может быть иначе? Пророчества говорили о нем, уверяя его в этом! Разумеется, они, местами, были поняты иначе, но они все еще работали, не так ли?

Нет, Логайн не мог отрицать горькой правды. Его провозглашение было простой ошибкой. В своей гордыне он переиначил пророчества, чтобы претендовать на то, что не принадлежало ему по праву. Он не был Драконом Возрожденным. Он был им почти! Почти! С этим провозглашением и попыткой забраться на Драконову Гору, слово "почти" стало звучать, словно история всей его жизни.

Когда последняя мысль мелькнула в его голове, Логайн провалился в сон без сновидений.

========== Одиночество ==========

Слабый свет растущей луны заливал верхний этаж амбара. Сидя на тюке сена, Логайн стачивал грани игральной кости. Этот набор был вторым. В то время, как первый должен был приносить своему владельцу лишь выигрышные комбинации, этот будет создан для проигрышей. Логайн неплохо наживался на своем новом умении. Он уже выиграл достаточно, чтобы купить себе меч, кафтан и коня. Примерно месяца шатания по захудалым трактирам и гостиницам с лихвой хватило, чтобы узнать кое-что о способах смухлевать при игре в кости.

Он обнаружил очень удобную и прибыльную стратегию. Перво-наперво нужно было использовать тот набор, что создан для проигрышей. Это заставляло противников расслабиться, усыпляя их бдительность обманной чередой удач. После этого можно было менять кости на те, что гарантировали выигрыш, таким образом отыгрывая все потерянное и даже получая прибыль. Если же противник начинал подозревать неладное, всегда можно было вернуться к проигрышному набору и заказать выпивку, чтобы успокоить толпу. Удача, в конце концов, может быть очень ветреной, и к концу ночи Логайну просто честно везло.

Нет, как раз Логайну-то не везло ни капли. Везло Далину. Он вздрогнул. Имя было отвратительным. Не нужно было позволять этой мерзкой Маре уговорить себя взять его вместо Гвайра. Свет, эта женщина упрямая, как мул! Логайн был благодарен Маре -- или как там её зовут на самом деле -- за предложение отомстить, но полтора месяца скитаний по Кайриэну и Андору в поисках Свет знает чего даже камень способны вывести из себя.

Амаена, доманийка, была не так плоха, как Мара, однако всегда держалась в тени подруги. В свое время, Логайн знал немало доманиек. Достаточно, чтобы понять -- слухи о них вовсе не слухи. Но Амаена была самой нелепой доманийкой из тех, что он встречал! Да она и мужа своего соблазнить не способна! К тому же, у Логайна не было настроения для подобных вещей. Год, проведенный в Белой Башне, способен кого угодно заставить держаться подальше от женщин. Особенно после того, что они сделали с ним.

Серенла, последняя из их группы, была, безусловно, самой приятной. Вернее было бы сказать, что она беспокоила Логайна меньше всего. Избавься девушка от привычки смотреть на него недоумевающим взглядом широко распахнутых глаз -- была бы даже приятной. И уж конечно, она ничуть не заслуживала имени -- или псевдонима -- Серенла. Если кто-то среди них и был упрямой дочкой, то это, разумеется, Мара. Одно радовало Логайна: ни одна из женщин не носила лишенного возраста лица Айз Седай.

Нож скользнул в руках, едва не лишив мужчину большого пальца. Он подавил рвущиеся проклятия. Размышления о спутницах спутали его мысли и отвлекли от работы! Сконцентрируйся!
– - приказал он себе.
– - Это кропотливая работа! Логайн поднял кость, разглядывая её в лунном свете. Все выглядело хорошо. На гранях кубика не было ни единой зарубки. Те мгновенно выдали бы шулера. По сторонам, там, где кости коснулся нож, виднелись следы стачивания, но это легко исправлялось с помощью песка и слюны. Логайн прищурился, ему нужно было осмотреть все лучше, но лунный свет тут не помощник. Машинально, мужчина потянулся к Источнику...

Ничего. Мир оставался тусклым и безжизненным.

Логайно хотелось орать, рыдать и перерезать себе горло. Причем совершать все это одновременно. Он все еще мог ощущать биение Источника -- пылающее зарева льда и огня. Он дразнил Логайна обещанием экстаза и силы, которые теперь были навеки недоступны для мужчины. Боль все еще была свежей. Даже теперь, спустя год после того, как Красная Айя укротила его. Укрощение. Свет, как он ненавидел это слово. Оно заставляло гнусное деяние выглядеть чем-то вроде треклятски милосердного убийства! Они будто добивали захромавшую лошадь! Он никогда не простит Белую Башню за то, что они отобрали у него, и если ему удастся сдержаться и не придушить Мару, он отомстит им всем!

...и что потом? До сих пор только жажда мести заставляла его жить. Что случится, когда он пресытиться ею?

Крепче сжав нож в руке, он сунул его обратно в ножны. Кости он запихнул в сумку. На сегодня достаточно. Он лучше рассмотрит кости при дневном свете. А сейчас он хотел спать. Прислонившись спиной к стене сарая, мужчина закрыл глаза.

– - Что вы забыли в моем амбаре?

Сон мгновенно оставил Логайна, и он резко выпрямился. Выхватив нож, мужчина подполз к краю чердака, глядя вниз. Туда, где спали женщины. Проклятые спутницы поднимались на ноги перед ворвавшимся в сарай человеком. В руках ночной гость держал подвешенный на шесте фонарь. Прощай нормальный сон.

– - Убирайтесь отсюда, воры!
– - заорал фермер на женщин. Бесшумно, Логайн натянул кафтан и перчатки для верховой езды. Соскальзывая с верхнего этажа, он на мгновение завис в воздухе, чтобы приземлиться как можно тише. Стараясь не выдать себя, он крадучись двинулся к фермеру с фонарем. Если он сможет заставить мужчину смягчится, его спутницы, без сомнения, увидят его в ином свете и проявят капельку уважения. Ну, в конце концов, они смогут просто вернуться ко сну.

В самый неподходящий момент крадущегося позади фермера Логайна заметила Серенла.

– - Нет! Подожди!
– - вскрикнула женщина.

Этот крик заставил мужчину обернуться, чтобы встретиться лицом к лицу с Логайном. Фермер замахнулся, чтобы нанести удар, но рефлексы Логайна были быстрее. Один удар в голову, и фермер повалился на спину... роняя свой фонарь прямо в солому. Вспыхнувший огонь быстро распространялся по стогам сухой травы. Кровь и кровавый пепел!

Перебравшись через стог сена, Логайн выскользнул через окно в дальней стене амбара. Там он оставил их лошадей -- чтобы избежать ненужного внимания. Быстро отвязав животных, он повел их к лесу. За спиной Логайна пламя медленно пожирало амбар. Он обернулся через плечо. Женщинам удалось сбежать? Он выбросил их из головы. Если они сбежали, ну, с ними все будет хорошо. А если сгорели заживо, чтож, веди они себя поприятнее -- все могло бы обойтись!