Логическая история цивилизации на Земле Дополнительные доказательства моей теории (часть первая)
Шрифт:
П. Ляпунов. «Был на стороне Лжедмитрия I, в начале 1606 года примкнул к Болотникову, в ноябре этого же года принес повинную Шуйскому, в 1607–10–х воюет против Лжедмитрия II, в 1610 свергает Шуйского, в 1611 воюет с интервентами, в этом же году его убивают возмутившиеся казаки».
Истома Пашков. «Летом 1606 возглавил движение служилых детей боярских в Туле и повел их брать Москву». И тут к своему удивлению узнал, что Москву идет брать и Болотников. В общем, объединились. «Но в ходе решающего сражения перешел на сторону правительства Шуйского. Дальнейшая судьба неизвестна». Но, я все–таки хотел бы наметить некую связь между Пашковым и «пашковцами». Неизвестный БСЭ Пашков создал якобы в начале 19 века христианскую секту «протестантского толка». И именно на этом авторы попались. Ибо «магдебургское право», протестантизм, реформация и просвещение неразделимы, и время их победы – начало 17 века, как раз то время, какое я сейчас рассматриваю
В истории, конечно, иногда случаются невероятные события. Может быть, и в данном случае историки хотят под них подвести? Но, приведенная статистика все–таки против них. Однако продолжим, Болотниковское «восстание» не последнее.
«В конце 1607 – начале 1608 произошел новый подъем движения в западных и юго–западных районах. Военные успехи Лжедмитрия II и противоречия между первым и вторым «земскими ополчениями» способствовали этому». БСЭ тщательно обходит самые острые углы, не называя ни одного населенного пункта на «юго–западе», а «крестьянско–казацкое движение» 1611–15 годов под руководством Заруцкого отправляя совсем в другую сторону, в Рязань, на Волгу и даже – на Яик. Между тем (из другой словарной статьи) Заруцкий Иван Мартынович, тернополец, «предводитель казацких отрядов до лета 1607 года был в войске Болотникова, затем ушел к Лжедмитрию II, после его смерти женился на Марине Мнишек, организовывал покушение на князя Пожарского» и так далее. То есть о Волге и Яике можно забыть, а сосредоточиться в тех местах, о которых я и веду речь.
И ведь историки не зря так старательно избегают называть города, тяготеющие к Харькову, заменяя их, столь значимые в научно–техническом прогрессе, идиотским «юго–западом». Что–то здесь скрывается. Получается, что со времен «набегов» крымских татар в начале 16 века, рассматриваемая область как бы не существует в российском государстве, притом так, что вездесущий Петр ни разу здесь не отметился сам, и даже не написал сюда ни одного своего указа или письма. Исключая идиотское повеление об оружейном заводе в Туле, который там и без указа Петра давно существовал.
Я не могу точно, стопроцентно утверждать, что все эти многочисленные «восстания крестьян» – это попытка, причем неудавшаяся (кроме Тулы), завоевать Московией Свободную Украину. Но я на 99 процентов уверен, что это было действительно так. Все, выше изложенное, косвенно подтверждают именно это. А раз не удалось завоевать, то и упоминать об этой части России перестали, как будто ее не существует в природе. Бумаги же со свидетельствами, разумеется, пожгли. И Свободная Украина стала просто явочным порядком числиться в России, но не управляться из России.
Перенесемся в начало 19 века, в 1825 год, в «петербургское» восстание декабристов. Посмотрите, какой идиотизм происходит в это время в Харькове. Харьков официально основан в 1656 году, после всех описанных «восстаний», и, надо полагать, – в чистом поле. «В первой половине 19 века здесь возникли первые промышленные предприятия, во второй половине этого же века развивалась машиностроительная промышленность», но уже в 1805 году здесь основан университет. Что–то уж очень быстро, в те времена так не бывало. Университет – дело чрезвычайно сложное в те времена. Их создавали либо на основе церковной деятельности, когда церковь располагала огромными средствами и могла их направлять в любую заданную точку. Либо на основе чрезвычайно развитой промышленности, когда появлялся потенциал ученых и инженеров, способных преподавать, и потенциал потенциальных студентов из зажиточных слоев населения, способных этот университет посещать. А для Харькова получается, что при деревенской кузнице создается университет. Так не бывает. Только этот один факт показывает, что Харьков давно существовал и являлся младшим братом Киева.
Теперь посмотрим далее. Обычно при университетах развивается так называемое «вольнодумство». Этому способствует научная среда, обремененная не добыванием пищи с утра до ночи, а учебой, общением и свободными раздумьями, так сказать на досуге. Именно поэтому первоначально наука развивалась в монастырях, а потом стала развиваться в университетах, которые и были первоначально вроде филиала монастыря. А потом промышленность взяла университеты на свои «хлеба». Ибо университеты съедали хлеба насущного меньше, чем производили «хлеба» для промышленности в виде совершенно конкретных и чрезвычайно полезных для производства знаний. Поэтому университет для города – это очень длительный процесс становления самого города как промышленного города. А у нас что получается? Создали Харьков в чистом поле, и уже через 150 лет в нем возник университет? Так не бывает, посмотрите на университетские города промышленных зон Европы, где церковных университетов не было, или они были в виде отдельной и конкретной кельи в монастыре. Но, университет в Харькове создан в 1805 году, значит, Харьков не в 1656
родился, а близко к рождению самого Киева. Хорива хотя бы вспомните.Далее. Университетские традиции вырабатываются многими столетиями, особенно «вольнодумство». И особенно для вольнодумства требуется круговая порука ученых, доверяющих друг другу как самому себе. Я это к тому клоню, что нельзя создавать тайные общества на базаре, иначе это тайное общество не просуществует и дня, любой пьянчужка крикнет: «слово и дело!» И тайному обществу – конец. А традиции нынешних спецслужб на Руси идут еще с 1500–х, все иностранцы в один голос говорят об этом.
И именно в Харькове создано первое тайное общество, как бы историки не пыжились перенести его в Петербург. Так называемое Южное тайное общество в Харькове невозможно отрицать. Вот ему и «создали» историки Северное тайное общество в пару. Дескать они общались, словно у них в 1820–х был Интернет. А без университета тайное общество вообще невозможно себе представить, даже сегодня. Не пьяные же гусары в перерыве между гулянками их создают. И не на рабочих собраниях провозглашают. И тем более, не на балах. Всегда и везде тайные общества чрезвычайно конспиративны, и только благодаря этому они и могут существовать какое–то определенное время, иначе их срубают на корню.
Для иллюстрации этого я провел анализ биографий декабристов на примере одной лишь фамилии – Муравьев. Дело в том, что меня заинтересовал корень этой фамилии – «мур». Он должен был привести меня и к фамилии. Недаром Илья Муромец с тем же корнем. Я обратился за советом к В. Далю. Корень «мур» у него имеет два четких значения: первое – кирпичная или каменная кладка, откуда произошли глаголы муровать – строить, замуровывать – закладывать камнем. Отсюда, кстати, произошли и муравьи – строители своих общественных домов, муравейников. Второе – достаточно расплывчатое понятие, в основном «муравление» – нанесение глазури на глиняную посуду, печные изразцы, кафельную плитку. Откуда уже пошла трава–мурава, либо степная ковыльная, либо газонная, гладкие и ровные как изразец. Но, в основе все равно лежит именно кладка камней, кирпичей – мур, мурование. Притом даже по–немецки. И не только сама кладка, но и «делание кирпичей и камней гладкими». И не только, наверное, в прямом смысле, но и в переносном, например, мурование разбойной дружины, союза или мурование клада разбойниками. Наверное, за «строительство» банды и Илья прозван Муромцем.
Обращает на себя внимание и Муром–город на Оке, и Мурманск–порт на Белом море. Причем последний ранее именовался Романов–на–Мурмане, а что такое Мурман – не объясняется. Скорее всего, выветренный слоистый камень, напоминающий регулярную кладку. В конечном итоге «муравей» – строитель, а Муравьев – строителева собственность, отвечающая на вопрос: чей? Но, так как на Руси никогда не строили до хазар из камня и кирпича, а только – из дерева и земли, то и муравей стал ассоциироваться с кирпично–каменным строителем, вернее – наоборот. Но и не только на Руси. Этот корень широко применен в названиях поселений и фамилиях от Японии до Гибралтара. Значит, он – индоевропейский, попросту – еврейский.
Казаки–разбойники хазарских кровей ничего не строили кроме землянок, только разоряли. Хазарские же торговцы, наоборот, не только торговали, но и строили свои фактории в глуби торговых своих маршрутов. Именно они построили из камня и кирпича все наши первые города, которые до сих пор напоминают укрепленные караван–сараи. Поэтому я по праву считаю Муравьевых – хазарскими строителями на Руси.
Расставлю–ка я Муравьевых по хронологии и родству, как по кровному, так и по политическому.
Итак, Муравьев Н.Н. известен только как отец трех братьев–Муравьевых, речь о которых ниже, и как основатель «училища Колонновожатых». Больше о нем в энциклопедии ничего нет, но само по себе училище Колонновожатых говорит о многом, об образованности, о специфике училища, которое является казацким, притом украинским. Значит, оно было где–то недалеко от рассматриваемых мной мест. И не было официальным училищем Московской России. Судя по дате рождения его сынов, сам он родился где–то во второй половине 18 века, примерно в 1760–70 годах, во времена Екатерины II.
Первый его сын Муравьев А.Н. родился в 1792 году, участвовал в кампании 1812 года, полковник Гвардейского Генштаба, основал «Союз спасения», член «Военного общества», один из руководителей «Союза благоденствия». В 1826 приговорен по делу декабристов к ссылке в Сибирь, но уже в 1828 – на различных административных постах: гражданский губернатор в Архангельске, военный губернатор в Нижнем Новгороде, сенатор. Умер в 1863.
Второй его сын Муравьев Н.Н. (Карский, только почему, неизвестно?) родился в 1794, тоже участвовал в компании 1812 г., был одним из организаторов «преддекабристских» кружков «Юношеское собратство», «Священная артель», затем отошел от декабристов. И стал вполне благополучным для правителей членом Госсовета. Умер в Липецкой области, недалеко от рассматриваемого района Муравского шляха.