Логорея
Шрифт:
У меня было два повода прочитать «Покер лжецов» Майкла Льюиса. С одной стороны, на прочтение этой книги о выкупщиках облигаций меня сподвиг Уин: благодаря ему я хочу узнавать все больше и больше, особенно о таких серьезных вещах, как экономика. Кроме того, пару месяцев назад я прочитал «Мяч и деньги» и потому знал, что Льюис сумеет вывести меня на нужный путь, несмотря на полное отсутствие у меня понимания предмета. Но мир финансовых рынков оказался посложнее бейсбола. Эти ребята выкупают и продают долги! Покупают и продают риски! Я так и не понял, что это значит. В этом нет вины Майкла Льюиса, он честно сделал все, что мог, и до конца книги все равно добираешься с легкостью, ведь персонажи очень интересные. В книге есть такой эпизод, когда немолодой маклер бросает своему молодому коллеге, который собирается лететь на деловую встречу, десять долларов. Делает он это со словами: «Знаешь, оформи-ка себе страховку в мою пользу на случай авиакатастрофы. Думаю, мне сегодня повезет».
Книга Фрэнсиса Уина и «Даже не ошибаешься» Пола Коллинза – это сигнальные экземпляры, которые мне прислали по почте. Я никогда не стану жаловаться на тех, кто присылает мне книги по почте, поскольку жаловаться повода нет, но неожиданное появление новой книги может внести некий беспорядок в тщательно спланированные планы чтения. Я понятия не имел о своем желании прочитать книгу Фрэнсиса Уина, пока мне ее не прислали, а именно из-за Уина я взялся за Льюиса, а потом по почте пришла «Даже не ошибаешься», и с ней мне тоже захотелось познакомиться, из-за чего пришлось отложить «Зеленую мантию» Бьюкена – боюсь, навсегда. Чтение в чем-то схоже с президентскими заботами, правда, читатели реже оказываются на званых ужинах. Понимаете, у вас есть определенная повестка дня, и вы не собираетесь от нее отступать, но тут вмешиваются разные события – будь то появление новой книги в почтовом ящике или начало третьей мировой войны,– и вы на какое-то время сбиваетесь с намеченного пути.
Заявив, что я практически не читаю книги об аутизме, я умудрился прочитать две такие книги за несколько недель. Пол Коллинз – тоже отец аутичного ребенка. Он, как и Шарлотта Мур, тоже написал книгу воспоминаний. Впрочем, Мур и Коллинз дополняют друг друга. Коллинз без лишних эмоций, но искренне пишет о диагнозе своего сына Моргана и отношении к мальчику его родных. Автор ищет в истории и современности похожие истории и находит великое множество. Был «дикий мальчик» Петер, состоявший при дворе Георга I, встречавшийся с папой римским, Эдисоном, Стилом, Свифтом и Дэфо, – и этот мальчик явно был из нашей команды. («Аутист юнайтед»?)
Коллинз находит много общего между контролерами на железной дороге, исследователями из «Майкрософт» и художниками-неудачниками... Книга Коллинза завораживает, и пусть в ней нет особой чувствительности, зато она заставляет задуматься, а это тоже, согласитесь, неплохо. Я узнал из нее кое-что новое, а про мемуары такое нечасто можно сказать.
Новый год, новый я и снова прочитанная на скорую руку «Как бросить курить окончательно и бесповоротно» Джиллиан Райли. Я пришел к выводу, что Райли – блестящий специалист-теоретик по борьбе с пагубными привычками. Осталось только найти практика.
Апрель
2004
КУПЛЕННЫЕ КНИГИ:
• Патрик Гамильтон «Наследие»
• Джейк Арнотт «Длинная фирма»
• Дэвид Денби «Американский неудачник»
ПРОЧИТАННЫЕ КНИГИ:
• Патрик Гамильтон «Наследие»
• Джейк Арнотт «Длинная фирма»
• Марк Хэддон «Загадочное ночное убийство собаки»
• Марк Зальцман «Правдивые записные книжки»
В прошлом месяце я разглагольствовал о том, насколько книги лучше всего остального. Я утверждал, что с хорошей книгой ничто не сравнится – ни кино, ни живопись, ни музыка. В общем, как и большинство выдвинутых в моей колонке теорий, эта оказалась полной глупостью. За последние четыре недели я прочел четыре действительно достойные книги, но запомнились мне не они. Я сходил на пару потрясающих выставок в Королевскую академию искусств (тут я нашел лазейку в своей теории: одна книга может одержать верх над одной картиной, но какие могут быть шансы у одной книги, или даже у четырех, против собрания работ Филипа Гастона и Эдуарда Вуийярда?); кроме того, в матче против «Челси» я увидел первый гол Хосе Антонио Рейеса за «Арсенал» – он пушечным ударом метров с тридцати послал мяч в девятку; а еще кто-то прислал мне чудесную неофициальную запись концерта Брюса Спрингстина в городке Брин-Мор в 1975 году. Да, прочитанные в этом месяце книги оказались очень замечательными, но после гола Рейеса я от счастья подпрыгнул на метр. (Комитет «Беливера» ненавидит спорт, и особенно футбол, поскольку спортсмены выступают с обнаженными руками и ногами, а по мнению Комитета, это недопустимо. Но пусть даже мне нельзя рассуждать о Рейесе, все равно он отличный игрок.) А вот Патрик Гамильтон не заставил меня и пальцем пошевелить. Я просто сидел – вернее, по большей части лежал – и читал книгу. И вывод прост: книги – штука хорошая, но не настолько, как многое остальное, как голы или неофициальные музыкальные записи.
Я долго сопротивлялся, прежде чем сесть за «Загадочное ночное убийство собаки», потому как мне прислали пятнадцать экземпляров этого романа. Мне его слали издатели, агенты, редакторы журналов и газет, и оттого я противился, вел себя резко и, можно даже сказать, капризно. Подобное усердие тех пятнадцати человек объясняется наличием у рассказчика синдрома
Аспергера, относящегося к области аутизма, хотя этот синдром – прямая противоположность тому, от чего страдает мой сын. Рвение издателей я могу понять, но ведь книги, приходящие по почте, – это обычно искаженная и не очень приятная вариация на тему из жизни и работы человека, который реже всего хочет читать книги, имеющие отношение к его жизни и работе.(На этой неделе мне прислали две рукописи с записками. В записках редакторы объясняли, что эти тексты очень напомнили им мои произведения. Как и многие другие писатели, я терпеть не могу свои произведения. Примерно так же я отношусь к своей стряпне. Отправляясь обедать в ресторан, я вряд ли стану заказывать свое фирменное блюдо – неоправданно дорогой кусок запеченного мяса, причем явно передержанный на огне и украшенный чем-то совершенно неуместным вроде консервированных персиков с гарниром из недоваренных безвкусных овощей, – и я не хочу читать ничего, что с равным успехом могло бы появиться в моем компьютере. Тексты, появляющиеся в моем компьютере, оказываются тем самым недоваренным, пережаренным блюдом, которое вы вряд ли захотите есть. Я был бы безумно рад получить книгу с кратким объяснением: «Это произведение не имеет ничего общего с вашими текстами. Но вы, с вашим вкусом и проницательностью, думаю, оцените его по достоинству». Такого мне никогда не пишут.)
Как бы то ни было, я в итоге сдался на милость Марка Хэддона и его книги, но лишь потому, что мне много раз хвалили роман как замечательное литературное произведение, а не как картинку из моей собственной жизни. Это третья книга об аутизме, прочитанная мной за последние три месяца, и во всех трех – в этой, в «Джордже и Сэме» Шарлотты Мур и «Даже не ошибаешься» Пола Коллинза – неизменно присутствовало описание классического теста, призванного доказать неспособность аутичных детей к теоретическому мышлению. Я процитирую краткий вывод Пола Коллинза:
У Салли и Анны есть коробка и корзинка. Салли кладет в корзинку шарик. Затем она выходит из комнаты. Пока Салли нет, Анна достает шарик из корзинки и перекладывает его в коробку. Где Салли станет искать свой шарик, когда вернется?
Если задать этот вопрос обычным детям, даже трехлетним, они ответят вам, что Салли станет искать шарик в корзинке. А вот аутичный ребенок скажет, что Салли должна заглянуть в коробку, поскольку при аутизме ребенок не может представить, как другие могут не знать того, что знает он, как они могут не чувствовать или не думать так, как чувствует и думает он. В «Загадочном ночном убийстве собаки» Кристофер пытается раскрыть загадочное убийство, а ведь из всех профессий, недоступных для аутистов, работа в ФБР – самая недоступная. Если вы совершенно неспособны представить себя на месте другого человека, то работа, требующая интуиции, умения предугадывать ход событий и понимания психологии, наверное, все же не для вас. В одном из эпизодов Кристофер, рассказчик, говорит о том тесте на теоретическое мышление и этот момент чуть не губит в остальном удачно выстроенный мир романа Хэддона. Кристофер вспоминает, как дал неправильный ответ, и добавляет: «На самом деле я просто был еще маленький и не понимал, что у остальных людей тоже есть свой ум. Я это задание посчитал тогда своего рода головоломкой, а если это головоломка, подумал я, то у нее обязательно должно быть решение».
«Посчитал своего рода головоломкой...» Погодите-ка: получается, любой ребенок, страдающий синдромом Аспергера, при желании может дать правильный ответ, так, что ли? То есть от основной причины синдрома – а по сути, самого синдрома – можно избавиться простым усилием воли? Хэддон вступает на очень зыбкую почву без должного, боюсь, понимания. «Загадочное ночное убийство собаки» – это увлекательный, интересный и трогательный роман, но если из истины вот так вьют веревки в угоду повествованию, то уместно ли называть такую книгу произведением искусства? Не знаю. Но это вопрос. К счастью, детективная составляющая сюжета к середине книги отходит на второй план, а один эпизод – когда Кристофер оказывается на запруженной людьми станции метро и безуспешно пытается сесть сначала в один поезд, потом во второй, потом в третий и так до бесконечноети – оставил незабываемые впечатления, все описано очень и очень точно.
В интернет-интервью Хэддон цитирует один резко отрицательный отзыв на его книгу с сайта Amazon.com: «Больше всего мне не понравилось, что Кристофер не выносит вымысла, хотя сама книга – это вымысел». На это автор замечает, что рецензент «по крайней мере часть проблемы слишком раздувает». Я с ним не соглашусь. Боюсь, этот рецензент из Интернета вообще мало на что способен. (Получается, нельзя написать о том, кто не умеет читать, а еще о том, кто не переносит бумагу, ведь книги – это бумага. Терпеть не могу этих рецензентов из Интернета. Даже тех, кто пишет положительные отзывы. Еще те придурки.) Но Хэддон был прав, если имел в виду, что читать такую книгу только ради того, чтобы найти там какие-то противоречия, – это забава для дураков. Если вам показалось, будто и я так ее прочитал, то извините. И потом, меня покоробило не мелкое противоречие, а вполне основательная мысль.