Логово

Чистоты эксперимента ради, решил проверить на Анастасии.

— Настя, загляни, разговор есть, Свет вот, возвращаю зеркальце, спасибо большое.

— О, жалюзи прикрыл, на интим намекаешь? Тут дверь тонкая. Светка всё услышит.

— Подожди, встань к окну, смотри на меня.

— Смотрю.

— На голову смотри.

— Ну смотрю, смотрю.

— А сейчас, — делаю шаг назад в зону действия мини-портала, — что сейчас видишь.

— Что видела, то и вижу.

— А сейчас, — ещё шаг назад.

— Да что надо заметить, ты только скажи.

— Гм, седые волосы.

— Что?

— Много седых волос на голове?

— Кузнецов, ты дурак?

— Чо сразу дурак то?

— То зеркальце взял, то шаг вперёд два назад, как модель на подиуме. Нормальная у тебя шевелюра, всем бы мужикам такую.

— Правда? А то сказали, что седею…

— Поверь, не это в мужчине главное…

— Точно, чтоб …й стоял и деньги были…

— Ай, ну тебя, — Настя махнув рукой на рефлексирующего сожителя, вышла в большую комнату, через полминуты дамы начали дружно ржать. Именно ржать, не смеяться. Что ж, значит трюк удался, девоньки свято уверены — Дмитрий Анатольевич запереживал из-за подкрадывающейся старости, ишь, седина в голову, да главное чтоб бес в ребро! Мои странные манипуляции получили нужное объяснение и это здорово. На радостях чуть было не сквозанул в Логово за коньяком, дабы отметить успех, но вовремя тормознулся. Бабы, они ведь сердцем чуют и затылком видят. Утром приборку делали и спиртного в комнате шефа точно не заметили. И где я тогда «откопал» бутылку? Ведь выходил-заходил в контору с пустыми руками. Мужики те хрен бы что заподозрили, но женщины, ух, коварные да приметливые Евины дочки!

Из семнадцати с половиной миллионов рублей, скоммунизженных у застройщика оставалось шестнадцать «с чем-то». Вроде и тратил прилично: авансы выплатил, ноутбуки прикупил, плюс аренда офиса, представительские расходы, то, другое, но деньги были. Помню, сам себе пообещал половину девчонкам из фонда перекинуть, анонимными переводами, так сейчас ещё лучше дела обстоят, И Анастасия и Светлана работают и в фонде и в «Сибирском партизане», а их коробки занимают треть большой комнаты. Временно, конечно, склад устроили, только мне ящики с гуманитаркой не мешают, пускай себе пылятся…

Система порталов идеально подходит разведчикам и журналистам. Прочитал в фейсбучной ленте о митинге обманутых дольщиков прикинул какой мини-портал ближе к месту событий и через полминуты осторожно выглянул из кустов, недалече от местного «Гайд-парка» расположенных.

С полсотни человек скандировали обидные речёвки про жуликов-строителей, сбежавших в тёплые страны, чуть ли не в Италию, жительствовать по соседству с Адриано Челентано и Владимиром Соловьёвым. Отщёлкав кадров двадцать, собрался снова в кусты, дабы переместиться в мини-портал в подъезде, рядом с офисом (сразу в кабинет нельзя — девчонки мигом выкупят) но был остановлен местным «антиядерным Богом» Фёдором Матрасовым.

— Дмитрий, здорово! Слышал, ты продал талант новому губернатору.

— Здорово, Федь, ты про песню что ли?

— Я про информагентство.

— А, ясно.

— У меня как раз материал есть о преступном сговоре депутатов Железногорска и руководства Горно-Химического-Комбината, помнишь, в августе обещал тебе экслюзив. Но ты ж продался Бусу, не опубликуешь.

— Помню, обещал ты дать сенсацию. Но также хорошо помню, — не просил я никакого эксклюзива.

Если кого-то губят алкоголь и женщины, то Фёдор как-то враз, неожиданно «поехал нервами» став всемирно известным антиядерным активистом сполна славы хапнув (по современному хайпанув) на теме переработки и захоронения ядерных отходов в Железногорске, он же Енисеесибирск-26, он же «Девятка», он же «Атомград» и «Заколючинск». В закрытый город по лету я пробрался исключительно ради обустройства там нескольких переходных порталов, так, на всякий случАй, «шоб було». Два дня согласовывать пришлось поездку, причём без авто, на рейсовом автобусе через КПП проезжал и то хлопот изрядно при оформлении. Есть там, конечно, «тропа нелегала», но рисковать без нужды не хотелось, пошёл по долгому бумажно-волокитному пути. Зато теперь в любой миг могу очутиться в «Заколючинске», двадцать два мини-портала там «зафигачил». Так, от нефиг делать. И ведь самое обидное — пришлось обратно автобусом, через КПП выезжать, отмечая «командировку», чтоб совпали «прибытие-убытие»…

А Фёдор в сём замечательном городишке в 50 км от Енисеесибирска живёт (кстати, «городок» под 100 тысяч населения) и сражается с «гидрой Росатома». Первоначально большой круг друзей-приятелей-знакомцев Матрасова, сочувствующий нелёгкой доле оппозиционного экоактивиста, отошёл от Фёдора, ибо тот требовал 146% времени и сил класть на алтарь борьбы против ЯдМогильника. И ежели хоть чуть кто слабину давал, не приходил на пикет или там на митинг, отговариваясь рыбалкой, болезнью, или поездкой с детьми в зоопарк, — враз становился для Фёдора отступником и предателем. Понятное дело, народ не выдерживал такого накала, практически все забанили Матрасова в соцсетях, ибо кому охота выслушивать о себе негатив. Потому антиядерщик выходил на всякое протестное мероприятие, чтоб пообщаться, душу отвести. Он и дольщикам про ядерный могильник повествовал, а потом разругался едва ли не до драки, заклеймив митингующих в мелочности и соглашательстве. Мол, скоро половина Сибири превратится в ядерную свалку. А они тут о какой-то мелочи, о каких-то «квадратах» разглагольствуют.

Дольщиков было много, дольщики были злые, потому Фёдор и обрадовался, меня увидев. Теперь точно не отстанет, в итоге поругаемся, а может даже и до мордобития дойдёт. И ведь не заявишь на эколога, отдел «Э» мигом возбудится и оформит Матрасова на реальный срок. И как жить, как в глаза людям смотреть после такой подставы бедняги Феди? Вот и я не знаю, потому терпеливо выслушиваю экоактивуя. Пока стояли в боковой аллейке, в стороне от протестующих, зафиксировал мини-портал, с оказавшимся там Матрасовым — эксперимент! Мини-портал появился, а Фёдор вещал как ни в чём ни бывало. Чёрт! А это идея!

— Федь, смотри — полицаи к нам идут, сейчас повяжут.

— Где?

Эколог обернулся, а я, не будь дураком «растворился» исчез из Гайд-парка, очутившись в Логове. Стояли то мы в стороне, пятачок не просматривался, а что подумает Фёдор о моём исчезновении — его проблема. Силовики, науськанные Росатомом и так его в дурку оформить жаждут, дважды на комиссию таскали. И хотя эколог адекватен, шлейф «странности» за ним тащится. Потому и не поверит никто Матрасову, реши он рассказать как Диму Кузнецова рептилоиды похитили — был, дескать и вдруг пропал.

Только появился в конторе и выставил фоторепортаж с митинга обманутых дольщиков (специально время выждал, дома чай пил, чтоб подозрительно быстро не прибыть в центр миллионного города с окраины) как в офисе нарисовался возбуждённый Саня Шапкин, человек и коммунар.

— Димон! Срочно! Надо!

— Что случилось? Ваши взяли Кремль? Ильича вынесли из Мавзолея?

— Ай! Короче такая ситуёвина, мне из Москвы звонили, говорят, если хотим дона Педро убрать, надо шустро всё проворачивать.

— Дерзайте, я в ваших интригах человек лишний.

— Песню! Дай срочно песню про Петра Петровича! Сегодня! Двадцать пять штук, всё что есть, держи!

Ну и денёк, везёт на «Хабаровски». Вытащил купюры от Решетникова, сравнил серию, нет, не совпадает, но и те и те свеженькие, типографской краской вкусно пахнущие.

— Ладно, дай час времени, покумекаю. Если не получится, деньги верну, а если посчитаю, что шедевр наваял, а тебе не понравится, уж не обессудь. Я художник слова, мне виднее.

— Исчезаю. Исчезаю, — засуетился Шапкин, — с девчонками в приёмной посижу.

Нашёл приёмную. Вдвое больше моего кабинета. Ну да ладно, как же «продёрнуть» мерзкого педофила Петю, до депутатства в ЗакСобрании, ещё в девяностые, служившего преподом в училище искусств и со стетоскопом на шее и в белом халате ходившего по общежитию. Там, Пётр Петрович приказывал юношам снимать штаны и глубокомысленно пялился на их члены, якобы профилактируя эпидемию венерических заболеваний. Святая правда, так и было!