Локки 4 Потомок бога
Шрифт:
— Ты умрёшь! — взревел жрец, блеснув клыками.
— Да, согласен, бой как-то сразу не задался, — не покривил я душой, осознавая, что в такой ситуации действительно не смогу честно выиграть схватку с этим шерстяным ублюдком.
Внезапно в моей голове раздался знакомый голос Безумного бога: «Он убьёт тебя. Ты на краю гибели. Только я могу спасти тебя. Прими мою помощь».
«Меня уже напрягает, что ты постоянно ныряешь в тело Апофиса», — мысленно проворчал я, держа в поле зрения жреца.
Тот наступал на меня, клацая когтями по полу. А я принялся отползать, кривя
«Не время думать о своей ручной зверушке! Подумай о себе! Ты сейчас погибнешь!» — взревел собеседник.
«А может, сейчас время подумать о том, кто меня сдал оборотню, а?»
«В любом случае ты завис над пропастью. Один шаг — и тебя ждёт погибель!» — взорвал мою черепную коробку его ор.
Я покосился на кровожадно потянувшего носом оборотня и мысленно выдал: «Ты меня недооцениваешь. Вы оба меня недооцениваете».
Оборотень взмыл в воздух, превратившись в серое пятно. И через миг его туша накрыла меня, а зубы вонзились в предплечье, которое я выставил, чтобы прикрыть горло. Боль была одуряющей!
Громов от ужаса аж вырубился. Его сознание снова впало в состояние подобное сну.
А тварь ещё сильнее сжала челюсти, погрузив клыки в плоть. Они легко пробили кожаную защиту и, кажется, добрались до кости. Хлынула кровь, а в глазах жреца заполыхал победный огонь.
— Рано радуешься, — с трудом просипел я, охваченный болью.
— Нет, не рано, — разжал он пасть, чтобы ответить.
Эх, тщеславный идиот!
Я мигом накинул на его башку амулет с камнем, начавшим пульсировать кроваво-красным светом.
Оборотень взревел и попытался сорвать его когтями, но я поднатужился и сумел-таки швырнуть в ублюдка «взрыв энергии». Тот вонзился в его грудную клетку и отшвырнул оборотня. Правда, недалеко.
Валяющийся на полу жрец снова потянулся к амулету, но я напрыгнул на него и схватил за передние лапы, не позволяя снять артефакт. Оборотень щёлкнул зубами, впившись в моё плечо рядом с шеей. Из раны хлынула обжигающая кровь.
— М-м-м! — простонал я.
А уже через миг глаза твари наполнились болью. Мышцы жреца начало сводить судорогой. Он уже не контролировал своё тело. В него потекла рассеянная вокруг энергия. А я с трудом разжал челюсти ублюдка, освободив своё плечо, после чего откатился в сторону.
— Ну и кто теперь щенок? — прохрипел я, прижав ладонь к чудовищной ране на плече. — Прощай, жрец. Тебе пора умереть.
Глава 8
Оборотень умер красочно и быстро. Прошедшая сквозь него энергия превратила жреца в обугленные останки, воняющие шерстью и горелой плотью. Воздух в зале стал ещё тяжелее.
— Сильные бьют мечами, умные бьют словами, хитрые бьют притворством, а я использую всё сразу, — прошептал я, глядя на труп хаосита.
Кто же его предупредил? Хм, несомненно, Безумный бог. Он проявил своё истинное лицо. Ему без разницы, как я ему буду помогать: добровольно или нет. Для него важен результат. И, судя по всему, терпение не входит в перечень сильных сторон Безумного бога.
— Сука, — пробормотал я и отнял мокрую от крови
ладонь от плеча.Рана оказалась страшной. Блестели кости и краснело разорванное мясо. «Регенерация» же пока не работала, поскольку концентрация Хаоса в зале ещё не уменьшилась.
Как бы остальные хаоситы не вломились сюда и не добили меня. Надо бы приготовить им жаркую встречу.
Встав на ноги, я поковылял к людям, валяющимся в углу. Моя левая рука висела как плеть, вызывая нешуточную боль, а уж плечо так и вовсе — горело жгучим огнём. Но я даже физиономию не морщил. Терпел, как настоящий потомок Локи. Он бы мной гордился.
Доковыляв до смертных, я принялся несильно пинать их, чтобы они пробудились. Те начали открывать глаза, испуганно хлопая ими.
Народ сразу же принялся закидывать меня вопросами и умолять освободить их. На вопросы я пока не отвечал, но людей освободил, найдя в кармане одного из трупов ключи от антимагических наручников.
— Громов, это ты всех убил? — узнал меня один из кадетов.
— Ну, не всех. Только его, — кивнул я на жреца и почувствовал, как концентрация Хаоса наконец начала быстро ослабевать.
Тут же включилась моя «регенерация», начавшая затягивать раны. По исстрадавшемуся телу пробежало облегчение, но я не расслаблялся.
— Дамы и господа, спешу сообщить, что в зал могут ворваться хаоситы…
И только я выдал своё предупреждение, как заскрежетал ключ в замочной скважине и внутрь ворвался десяток хаоситов.
Видимо, у них была такая установка — не входить в зал, пока Хаос в нём не начнёт слабеть. Почему оборотень отдал именно такой приказ? Чем он руководствовался? Гор его знает.
В любом случае мы довольно быстро завалили всех служителей Хаоса, потеряв при этом всего одного человека, горожанина. Один из хаоситов снёс ему голову «стрелой мрака».
— Громов, что дальше? — спросил у меня всё тот же кадет.
— А где ваш командир? — уточнил я, с облегчением глянув на полностью восстановившееся плечо.
Да и раны на руке уже затянулись. Правда, есть захотелось так, что хоть волком вой. Желудок и завыл, тоненько так, жалобно.
— Вон он, — хмуро посмотрел парень на обгорелый труп у стены. — Я уже осмотрел его. У него передний зуб такой же кривой, как у препода, которого барон Орлов поставил во главе нашего отряда разведчиков. Выходит, мы теперь должны слушать твои приказы.
— А где твой отряд? — спросил другой кадет, подозрительно глядя на меня карими глазами.
— В баре, — усмехнулся я и вдруг получил мыслеобраз от Апофиса.
Он сидел на крыше и глядел на купол. Тот стал видимым, как лёгкий серый туман. А ещё расползался, и в нем появлялись дыры, проскакивали зигзаги энергии. Да я и сам чувствовал, что эманации Хаоса становятся все слабее и слабее.
Неужели смерть всего двух жрецов разрушила купол? Удивительно. А с другой стороны, подобная магия всегда весьма тонка, а где тонко, там и рвётся.
— Громов! — повысил голос кадет, глядя на меня.
— А, да, — тряхнул я головой. — Надо подняться повыше и посмотреть на купол. Может, смерть этого жреца разрушила его.