Ломота

— Он?!

— Да! Марат! Мы встретились случайно в кофейне... он давил на меня! — уверена, что она врёт насчёт того, что на неё давили, — я рассказала ему о том, как этот козёл с тобой поступил! А что?! Ему это должно было сойти с рук?!

Надя говорила так быстро, что я едва поспевала за ней. Я часто заморгала, словно передо мной опустился туман. Дыхание участилось, а сердце с утроенной силой заколотилось в грудной клетке.

— Ты рассказала ему? — всё ещё не веря своим ушам, — ты... Надя, зачем ты ему рассказала?!

Я не злилась. Я была в панике. Я... просто не ожидала!

Я не хотела, чтобы кто-то ещё знал об этом! Я не хотела, чтобы эта тема где-либо обсуждалась...

— Дин... — глубоко вздохнув, Надя поставила свой бокал на близстоящий комод, и развернулась ко мне полностью, — я понимаю, что ты хотела всё забыть. Что даже обсуждать и вспоминать не хотела. Я всё понимаю. Но... кто-то должен был поставить его на место! Должен был объяснить, что так с женщиной поступать нельзя! Тем более: со своей женщиной! Он ведь думал, что ему всё сойдёт с рук!

— Объяснить ему? — повторяю её же слова, собираясь с мыслями. Настроение было безвозвратно испорчено. Я находилась в такой растерянности, что спроси у меня сейчас мою девичью фамилию: и я не вспомню.

— Ну... его же методом. Он должен был понять, что есть кому за тебя постоять!

Я продолжала пялиться на Надю и ждать дальнейший разъяснений. Хотя, частичка меня уже примерно догадывалась о том, что последует дальше.

— Ну, во-первых, — Надя перевела дыхание, — Роберт потерял контракт в Быковским, — я проглотила эту новость и кивнула, ожидая ещё новостей, — а во-вторых... Марат сломал ему руку... правую. В двух местах. И нос.

...

— Дина, здравствуйте.

Это даже нельзя было назвать удивлением. Я была в шоке. Просто остолбенела. Меня будто оглушили и выкинули на берег...

— Глеб Сергеевич? — я продолжала сидеть на своём месте, как замороженная. Беззвучно открывала рот, в тщетных попытках ответить на его приветствие.

Что он здесь делает? Каким ветром самого Быковского занесло в мой офис?

— Вы уж простите, что без предупреждения...

— Я, — тут же запинаюсь, — вы... о, всё нормально! Проходите, Глеб Сергеевич!

Наконец, подскочила со своего кресла, хлопнув крышкой ноутбука. Понятия не имея, что он здесь забыл, я перебирала в голове все возможные варианты. И те, что приходили на ум, мне совсем не нравились.

— Я, собственно, ненадолго. Много вашего времени не займу. Сам дрожу над каждой минутой.

Он как-то неуклюже делает шаг в мою сторону, и прячет руки в карманах серых брюк. Нерешительно качнулся на пятках и опустил взгляд, словно провинившийся ученик.

Что происходит?

— Я угощу вас чаем. Или кофе... вы не против? — заторможенно интересуюсь.

— Да, с удовольствием. Кофе, если можно.

— Конечно. Минуту...

Я засуетилась. Выскочила из кабинета в поисках Полины. Не хочу заставлять его ждать. Судя по его виду, он пришёл не просто так. Вряд ли его интересует то, как я провела свой отпуск. И вряд ли он пришёл для того, чтобы я организовала ему праздник. У него для этого есть другие люди.

— Полина! — нашла секретаря возле кофемашины. Очень кстати, — Полечка, будь другом? Сделай мне два кофе? Только нужно очень быстро!

— Да без проблем, — она загадочно улыбнулась и пожала плечами, — видела: к тебе серьёзный экземпляр пожаловал. Знаешь его?

— Да. Есть немного. Ну, — торопливо одёргиваю на груди жакет, — я жду. Хорошо?

— Пара минут и всё будет!

Благодарно киваю и вновь бегу в свой кабинет. Мне кажется, что задержись я на минуту, и он не станет меня ждать. Так и уйдёт, оставив меня в растерянности и в куче догадок о цели его визита.

— Сейчас всё будет, — улыбаюсь, застав его сидящим на небольшой софе возле окна. Он отвлекается от своего телефона и прячет тот во внутреннем кармане пиджака.

— Дина, — Глеб Сергеевич нервничал. Что было несвойственно для того человека, которого я знала. Хоть и не так хорошо, но всё же. Казалось, что он был подавлен, — я бы хотел кое-что обсудить с вами. И я очень надеюсь, что вы протянете мне руку.

Что? Руку?

Я путалась всё сильнее.

— Вы меня пугаете, — моя улыбка дала трещину. Я думала, что меня уже ничем не напугаешь и не проймёшь. После Надиных новостей о “беседе” Марата и Роберта, казалось, что меня уже мало чем удивишь. И, кстати, со дня моего приезда, я ничего не слышала ни об одном, ни о другом. И не видела.

— Чтобы вы не мучились и не копались в догадках, я вам сразу скажу, что Марат мне всё рассказал. О вас. О вас с ним.

У меня поперёк горла встала кость. Я поперхнулась воздухом и прикрыла рот ладонью, тихо прокашливаясь. Даже тонюсенькие волоски на руках встали дыбом. Он ему рассказал? Или, может, Роберт? Как он узнал?

— Глеб Сергеевич, — первым порывом было желание оправдаться. Найти броню, чтобы прикрыть ею свои косяки. Принести извинения... но в одно мгновение мои мысли меняют направление, уходя совершенно в другое русло... за что? За что я должна извиняться?

— Дина, даже не думай оправдываться, — будто читает мои мысли. Перебивает меня, пресекая мою речь, и переводит своё внимание на Полину, что, робко постучав, открыла дверь.

— Я принесла вам кофе, — улыбнулась девушка, неся перед собой поднос с парой чашек, и корзинку с конфетами.

— Спасибо, Поля.

Дожидаюсь, когда она выйдет из моего кабинета, и вновь ощущаю растерянность. Пытаюсь взглянуть на своего собеседника, но мои глаза то и дело находят для себя объекты, на которые можно отвлечься. Мне. Крайне. Неловко.

— Я приехал к тебе не за тем, чтобы выяснять, что происходит между тобой и моим племянником. Если уж откровенно, то я догадывался. Начал догадываться ещё в тот вечер, когда мы приехали с Маратом в ресторан, где вы ужинали с семьёй, — он делает глоток кофе и, поставив кружку на журнальный столик, устало трёт глаза. Затем сжимает пальцами переносицу и глубоко вздыхает, — меня это не касается. Это его жизнь.

— Это он вам сказал? — немного успокоившись, я опускаюсь на софу напротив него.