Лорд Демон

Мы побрели вдоль полосы прибоя. Семипалый помалкивал. И лишь когда мы удалились настолько, что даже радостное тявканье щенят сделалось едва слышным, Семипалый официальным тоном произнес:

– Лорд Демон, помните ли вы, как однажды я намекнул, что был бы не против вашего брака с моей дочерью?

Я вспомнил наш разговор на Собрании и кивнул.

– Конечно. И мне показалось, что она тоже не против.

– Я… – нескладный трехглазый кузнец прикусил нижнюю губу. Сейчас он больше напоминал нервничающего юнца, чем могущественного демона. – Я с искренним сожалением вынужден сообщить, что этот брак не может состояться.

– Да ну? – я удивленно приподнял бровь. Впрочем, больше всего меня удивило то, с какой легкостью я воспринял это известие. – Вы заключили соглашение о другом брачном союзе?

– Точнее было бы сказать, что это она его заключила – даже не спросив у меня разрешения, хоть и знала, что я думаю по этому поводу.

– Демоны – не древние китайцы, – заметил я. – У Лунносветной есть свои права. Или вас разочаровал ее избранник?

– Нет, – честно признался Семипалый. – Вовсе нет. Он – могущественный демон и принадлежит к одному из лучших домов. Лунносветная хочет выйти замуж за Ходока.

– Да, его род действительно хорош, – признал я. – А Тот согласен?

– Да.

– Но почему же Лунносветная передумала? – спросил я. – Потому, что я так и не сделал ей предложения, а Ходок сделал?

– Отчасти да. А отчасти… – Семипалый снова прикусил губу. – Лунносветная говорит, что, на ее взгляд, вы чересчур очеловечились.

– Очеловечился?

– Да.

– Она имеет в виду человеческие чувства?

– И прежде всего любовь. Лунносветная считает ее серьезной слабостью.

– А! Пожалуй, так оно и есть. Сама она, конечно же, не любит Ходока.

– Нет!

– Но хочет вступить с ним в брак.

– Да. Лунносветной нравится его общество, его мужество, его взгляды на жизнь. Кроме того, Лунносветная думает, что при страсти Ходока к путешествиям фактическим главой дома будет она. В родительском доме она оставалась в тени, и теперь, как мне кажется, она жаждет самоутвердиться.

– Ну что ж, похоже, из них выйдет отличная пара.

– Вы не станете требовать возмещения убытков за расторгнутый договор?

– Но мы не заключали никакого договора, – сказал я. – Мы только обсуждали возможные перспективы. Передайте Лунносветной и Ходоку мои наилучшие пожелания. Может, они захотят получить в качестве свадебного подарка бутылку? У меня их сейчас много.

– Не сомневаюсь. Такой подарок будет для них большой честью.

– Только, боюсь, нам придется заключить нечто вроде договора долгосрочной аренды. Пожалуй, я больше не стану продавать свои бутылки. Я слишком хорошо усвоил урок, преподанный Висс. Теперь я буду за ними присматривать.

– Лунносветная и Ходок поймут всю мудрость такого решения.

– Отлично. Ну что ж, в таком случае, не вернуться ли нам к остальным?

– С удовольствием.

После того как мы вернулись к месту пикника, Семипалый извинился и отправился разыскивать Ходока и Лунносветную, ушедших прогуляться под водой. Ли Пяо и Тот, из Башен Света, отошли чуть в сторону – запускать воздушного змея. Собаки радостно носились вдоль берега. На прежнем месте осталась одна Вишенка.

Девушка сидела, положив цилиндр рядом с собой, и смотрела на океан. Казалось, что Вишенка полностью ушла в себя. И все же она сразу заметила мое появление.

– Как вы себя чувствуете? – спросила Вишенка.

– Неплохо, – я вздохнул. – Хотя денек выдался тяжеловатым.

– Вы уже слышали о Ходоке и Лунносветной?

– Да.

– И?

– И я думаю, что это хорошо. Они подходят друг Другу.

– Вас это не задело?

– Ну, разве что гордость немного пострадала. Не так уж просто перенести, что демонесса, которая всю жизнь тебя боготворила, выходит замуж за кого-то другого. Впрочем, я думаю, что Лунносветная сделала наилучший выбор. Насчет меня она совершенно права.

– А что с вами такое?

– Я слишком очеловечился.

Вишенка взглянула на меня – естественно, ее взгляду предстал восьмифутовый тип с темно-синей кожей, когтями и клыками – и расхохоталась.

– Это вы-то!

Потом девушка посерьезнела.

– Возможно, Лунносветная действительно права. Внешность еще не определяет личность. Уж кто-кто, а я это знаю. Мои клиенты предпочитают, чтобы я одевалась слегка эксцентрично. Им нравится мой наряд, моя стрижка, мой цилиндр. Они не соображают, что я с таким же успехом могла бы работать над фэн шуй их владений, даже будучи одетой в шорты и футболку.

– Может, вы будете чувствовать себя уютнее, если я буду выглядеть так?

И я принял свой самый привычный человеческий облик.

– Ну, так мне действительно проще думать о вас как о человеке.

Мы посидели немного, наблюдая за чайками и птицами-перевозчиками.

– Вишень, можно, я задам вам один вопрос?

– Можно, но я сохраняю за собой право не ответить, – сказала Вишенка.

– Могу я нанять вас, чтобы вы помогли мне управиться со здешним фэн шуй? – спросил я.

– Вам не нужно нанимать меня! – возмутилась Вишенка. – Мне это будет только в радость!

– И все-таки я вас найму, – сказал я. – Ведь вместе с бутылками я вернул себе и свое богатство.

– Да, верно…

– Скажите, пожалуйста, вы все еще воспринимаете меня как человека? – спросил я, немного помолчав. – Я вот думаю: не потерял ли я способность испытывать чувства после того, как заклинание было разрушено?

Вишенка изучающе осмотрела меня.

– Как вы себя чувствовали, когда убили Висс?

– Ужасно, – честно признался я. – Хоть это и было необходимо.

– Висс просила вас прикончить ее, – сказала Вишенка. – Я слышала.

– Было такое.

– Потому вы ее и убили?

– Да.

– Потому, что когда-то любили ее?

– Да.

– А под конец вы ее возненавидели?

– Нет.

– Даже после всего того, что она с вами сделала?

– Нет. Я ненавидел некоторые ее поступки. Я ненавидел смерть Оливера О'Кифа и похищение моих бутылок. Но не думаю, что я ненавидел саму Висс. Вишенка взглянула мне в лицо.

– Тогда в том, что касается любви, – вы человек, а в отношении ненависти – нечто иное. Если бы Висс так обошлась со мной, я бы точно ее возненавидела.

– Но хоть в чем-то я человек? – не унимался я.

– Да.

– В достаточной степени человек, чтобы ты согласилась выйти за меня замуж?

Карие глаза девушки округлились от удивления и недоверия.

– Не может быть, чтобы вы говорили это всерьез! Я слышала, как демоны отзываются о людях! Я не принадлежу к вашему народу.

– Ну, теперь и я к нему не вполне принадлежу. Вишенка промолчала, и потому я продолжил, пытаясь хоть что-то объяснить – не только ей, но и себе.

– Всю последнюю тысячу лет я прожил с чувствами, которых демоны обычно не испытывают. В последние века моими ближайшими друзьями были люди – Олли и твой дедушка. Мне было одиноко. Теперь я понимаю, что никогда не буду счастлив ни с какой демонессой. Я могу полюбить ее, но она никогда не сможет полюбить меня.