Лорд Очарование

Когда он крался в тени мимо конюшен, над ним промаршировал мальчик, внимание его было обращено совсем не туда, куда следовало — на звезды. Тристан проследил за удалявшейся спиной Эрбута, а затем проскользнул в конюшню.

Оседлав кобылу Пэн, он повел животное из конюшни через двор замка к сторожке. Он оставил кобылу привязанной позади телеги с сеном. В сторожке он натолкнулся на бывшего капитана охраны. Дибблер валялся на столе, у его ног валялась пустая бутылка эля. Тристан удостоверился, что мужчина не в себе, скользнул мимо него и опустил разводной мост.

Он вздрогнул от шума, но Дибблер не обратил на него никакого внимания. Все же Тристан поторопился поднять опускную решетку. Выйдя из сторожки, он увидел смутную фигуру Эрбута вдалеке на стене замка. Мальчишка стоял спиной к разводному мосту и смотрел на луну.

Качая головой, Тристан вскочил на лошадь, беспрепятственно проехал через сторожку, по разводному мосту и выехал за пределы Хайклиффа. Уже оказавшись на свободе, он осадил лошадь и оглянулся на замок. Его без предупреждения охватило чувство потери. Было неправильно — вот так сбегать под покровом ночи, и ему это не нравилось.

Он хотел вернуть свою новую жизнь назад. Он хотел Пэн. Он хотел, чтобы она дерзко улыбнулась ему, описывая какую-нибудь новую проказу против Кутвелла. Он хотел сидеть в зале и слушать мелодии Дибблера даже несмотря на то, что они вызывали у него головную боль. Он хотел Пэн, Пэн, которая доверяла ему.

Повернувшись спиной к Хайклиффу, Тристан толчком ноги послал кобылу рысцой. До этого момента он не понимал, какими важными были для него Пэн и ее заговорщики. Но теперь, зная это, он решил, что единственным разумным шагом будет его возвращение. И когда он вернется, Госпоже Фэйрфакс придется молить его о прощении за то, что она сомневалась в нем. Какое это будет удовольствие — заставить ее платить за свои ошибки, несомненное удовольствие.

Чуть более часа спустя Тристан спускался по веревке в первый внутренний двор Мач Кутвелла. Он заметил только троих вооруженных мужчин. Очевидно, все они придерживались Дибблеровской школы караульной службы. Они спали.

Сотни окон из свинцового стекла [49] Мач Кутвелла были темны. Он оглядел весь замок и заметил только одну освещенную комнату на самом верху центральной башни первого внутреннего двора. Он припал к земле и пристально посмотрел на широкую лужайку, которая, должно быть, занимала несколько акров. Впереди и позади него рядами возвышались дымоходы из красного и серого кирпича, а он стоял лицом к кремовому фасаду западного входа с его симметричными пилонами [50] и тремя ярусами окон.

49

Свинцовое стекло(или хрусталь) получается заменой окиси кальция окисью свинца. Оно довольно мягкое и плавкое, но весьма тяжёлое, отличается сильным блеском и высоким коэффициентом светопреломления, разлагая световые лучи на все цвета радуги и вызывая игру света.

50

Пилон(от греч. , буквально — ворота, вход) — массивные невысокие столбы, стоящие по сторонам въезда, входа на территорию дворцов, парков и пр. (наиболее распространены в архитектуре классицизма).

Он посмотрел вверх на освещенную комнату в башне над куполообразной передней. [51] Словно маяк в темноте, она звала его. Он узнает, кто бодрствует, а затем отыщет Сент-Джона. Он хотел застать его спящим, вынудить покинуть дом и увести в лес, где его можно было бы без риска расспросить.

Держась северной стены, он подбирался все ближе и ближе к свету. Достигнув западного входа, он услышал храп. Часовой спал, стоя у входа в переднюю.

Тристан тихо прошел мимо него, нашел лестницу и поднялся на три этажа, не встретив охраны. Когда он добрался до лестничной площадки четвертого этажа, он открыл окно и выбрался наружу. Вскоре он уже был на крыше.

51

Передняя— помещение в доме, расположенное либо непосредственно у главного входа, либо соединенное коридором с жилыми комнатами

Бесшумно пробираясь по плоской крыше, он застыл рядом с освещенным окном. Оно было приоткрыто. Он опустился на колени и медленно дюйм за дюймом приподнимал голову пока, не смог заглянуть внутрь. Никого.

Комната была похожа на лабораторию алхимика. Она была заставлена рядами полок, заваленными свитками, книгами, баночками с чернилами и перьями. Три рабочих стола скрипели под тяжестью ступок, пестиков, весов, шкатулок и бутылок. На центральном столе горела жаровня, над которой подвесили стеклянную бутылку с круглым дном. В сосуде булькала золотистая жидкость.

Тристан почувствовал сладкий аромат и понял что в канделябры, в беспорядке расставленные по комнате, вставлены свечи из пчелиного воска. Он рассматривал стол, заставленный надтреснутыми банками, полными трав, когда на них упала тень. Он быстро пригнулся.

Что-то напевая, в комнату вошел Сент-Джон. На нем был длинный халат из алой парчовой ткани и тяжелая золотая цепь на плечах. На ней висел крест с необычным узором. Глаза Тристана расширились от удивления, когда он узнал узор из золотых змей на алом фоне эмали. Его рука потянулась к сапогу, где все еще лежал похожий на крест кинжал. Он не пользовался им в Хайклиффе из страха поранить какого-нибудь неумеху.

В комнате Сент-Джон подошел к стеклянной колбе с булькающей жидкостью. Он сжал крест на своей груди, перевернул его, отодвинул заднюю панельку и поднес крест к бутылке. Измельченный белый порошок высыпался в золотистую жидкость. Смесь вспенилась, а затем начала извергать облака белого пара. Сент-Джон рассматривал булькающую жидкость, в то время как Тристан рассматривал его. Внезапно Сент-Джон поднял глаза, и сквозь белый туман просмотрел прямо на Тристана.

— Входите. Я ждал Вас.

— И не подумаю, — сказал Тристан. — Особенно, если Вы ждали меня.

— Я настаиваю.

Пристальный взгляд Сент-Джона переместился на что-то позади него, и Тристан развернулся, ругая себя. Как только его рука рванулась к сапогу, мужчина сделал выпад и приставил кончик своей шпаги чуть ниже его подбородка. Тристан замер, поднял руки и медленно выпрямился. Второй вооруженный мужчина удерживал клинок у его сердца, в то время как третий обыскал его и нашел змеиный кинжал. Затем Тристана впихнули в окно.

Уже внутри его поставили на колени перед Сент-Джоном, который оставался стоять у бутылки, полной золотистой жидкости. Охранник вручил Сент-Джону змеиный кинжал.

Тристан мельком взглянул на него, затем поднял бровь.

Сент-Джон улыбнулся ему.

— Да, я настаиваю, чтобы Вы присоединились ко мне. Очевидно люди, которых я послал в Хайклифф наблюдать за Вами, не выполнили своего поручения схватить Вас, когда Вы покинете замок. Если бы Генри не облегчался у северной стены и не увидел Вас, кто знает, что было бы тогда.

— Вы бы целовали лезвие моей шпаги и желали бы никогда не ступать на Остров Покаяния.

Сент-Джон, не отвечая, внимательно осмотрел Тристана, его рука поглаживала кинжал. С улыбкой он засунул оружие за пояс и повернулся к бутылке.

При помощи пары щипцов он зажал горлышко бутылки и убрал сосуд от огня. Налив золотистую жидкость в серебряный кубок, он отставил сосуд в сторону и снова повернулся к своему пленнику. Тристан неподвижно стоял на коленях, кончик шпаги упирался ему в горло.