Лошадь масти игреневой

– Ну, если так … Тогда … – Собрав все свое мужество в кулак, одним махом выпалила. – Тогда, я согласна! – И аж зажмурилась, как будто, нырнула в ледяную прорубь. Дыханье перехватило, а на глазах опять выступили слезы.

Сердце колотилось так, будто сию же минуту выскочит из груди. Я боялась поднять взгляд на Павла. Меня, тут же, опять сгребли в охапку, и теперь уже долго не отпускали.

Мне очень не хотелось покидать этого уютного объятия. Но, я вдруг, внезапно вспомнила, зачем я вообще сюда приехала. Слегка отстранившись, я заговорила совсем другим голосом.

– Паш, я должна тебе кое-что рассказать. Прости, что нарушаю такой момент. Но, у нас еще впереди будет много времени, чтобы поговорить о нас. А это дело совсем не терпит отлагательств.

Он посмотрел на меня лучистым взглядом.

– Я готов слушать обо всех делах, что ты захочешь мне рассказать. – Голос был серьезным.

И, я в который раз, порадовалась тому, что в моей жизни появился человек, которому я смогу доверять отныне все свои секреты и проблемы. И, который, не будет их ни высмеивать, ни игнорировать.

Он быстро схватил чайник и поставил его на край горна, в котором рдели угли. Потом, сел со мной рядом, взял за руку.

– Ну, я готов слушать.

И я ему поведала обо всем. О сережках Аграфены с пугающим названием «Слезы Ангела», о том, как я смогла выйти из подземелья благодаря призраку, и, конечно, о том, что эти серьги пропали из дома Марии Афанасьевны, и чего мы с бабулькой опасаемся больше всего. О своем решении рассказать об этой пропаже (конечно, не вдаваясь в подробности о призраке) следователю Пирееву.

Павел слушал молча, слегка хмурясь. Я с волнением наблюдала за ним. Что он скажет? После окончания моего короткого повествования, он помолчал еще несколько минут, обдумывая все услышанное. Запустив пятерню в свою бороду, он начал ее слегка подергивать. Верный признак того, что он пытается найти верное решение. Я уже знала эту его привычку. Он говорил, что ему так легче думается. Наконец, он вздохнул, приобнял меня за плечи, и, не торопясь проговорил:

– Я очень рад, что ты мне все рассказала. Да-а-а … Ситуация не простая. Боюсь, ты права, и без милиции мы не разберемся. – Я, как то, на автомате отметила это его «мы». И сердце опять радостно запело. Меж тем, Павел продолжал. – Конечно, попытаться можем. Но, боюсь, как бы дров не наломать. Тот, кто серьги украл, очень хорошо понимал их стоимость. И шутить он не будет. – И, потом, совсем другим деловым тоном. – Если хочешь, поедем завтра с утра вместе в район. – Предвидя мои возражения, быстро проговорил. – Я только тебя отвезу. Ты на своем «Урале» в ледышку превратишься, пока до района доберешься. А на Матильде пол дня потратишь на дорогу. Я просто тебя в машине подожду. Так сказать, тылы буду прикрывать. – И он улыбнулся мне так, что все возражения, готовые было сорваться с языка, куда-то испарились.

Я с готовностью кивнула, и попробовала пошутить.

– Конечно, с надежными тылами мне будет намного спокойнее.

Но, я чувствовала, что Павел хочет мне сказать что-то еще. Я внимательно посмотрела на него.

– Паша, что? Я же вижу, тебя что-то еще тревожит.

Он на мгновение опустил глаза. Потом, собравшись с духом, заговорил.

– У меня тоже есть одна … – Он попробовал подобрать слово. – Одна тайна. И, я хочу, чтобы ты все знала обо мне. Я никому об этом не говорил. Но, сейчас, я думаю … Нет, я уверен, что ты должна знать все про меня.

Я замерла испуганно на лавке, не отрывая от него взгляда. И в этот момент, двери растворились, и в морозных клубах пара появился Егор. Сразу с порога он начал:

– Бать, у нас теть Оля? Матильда бродит одна во дворе, не привязанная. – Потом увидел меня, сидящую в углу, и разулыбался. – Здрасти, теть Оль. А чего Матильда не привязана?

Невозможно было не ответить на его открытую мальчишескую чистую улыбку. Я заулыбалась в ответ.

– Я ее редко привязываю. Она – дама самостоятельная. Захочет уйти – никакие привязи не удержат.

Я встала с лавки, посмотрела на Павла.

– Ну, что? До завтрашнего утра?

Павел кивнул.

– Я знаю, ты встаешь еще до рассвета, так что, я пораньше приеду.

Егорка крутил головой от меня к отцу и обратно.

– А, что завтра утром …? – Любопытство уже сияло ярким огнем в его глазах.

Мы с Павлом усмехнулись.

– Я обещал завтра утром отвезти тетю Олю в район. У нее там дела. А мне надо в тамошнюю кузнецу, насчет железа поговорить. – Ответил весьма расплывчато, на мой взгляд, Павел.

Егорка принял позу страдальца на церковной паперти и тоненьким голосочком запел:

– Бать, бать, возьмите меня с собой, а? Я буду сидеть тихо, как мышка. Ну, возьмите, а, теть Оль?

Я рассмеялась.

– Ну, разве можно отказать такому послушному мальчику?

В глазах «послушного мальчика» запрыгали чертенята, и он обратил умоляющий взгляд на отца. Павел, нарочито, нахмурил брови, и строго спросил:

– А, как же, школа? Уроки?

Но, Егорку его строгий взгляд не обманул. И он солидно ответил:

– Бать, ну ты же знаешь, у нас же ка-ни-ку-лы. – По слогам произнес он, и лихо мне улыбнулся.

Глава 4

После ухода от Павла я пребывала в какой-то эйфории. Оно и понятно. Не каждый день любимый человек мне предложение делал. Из-за этой самой эйфории, я чуть не забыла, что должна сегодня встретить зоотехника, о котором меня предупреждал директор. Но, к тому времени, как я про него вспомнила, Матильда увезла меня почти до самого дома. Развернув лошадь, я поехала обратно в деревню. Матильда никак не могла взять в толк, почему ей надо ехать от родного дома, теплой конюшни и хорошей порции овса и сена обратно. И, поэтому поводу мы с ней немного поскандалили. И весь обратный путь она продолжала вредничать. То всхрапнет, то на дыбы норовит встать. Но, в конце концов, кусочек сахара решил дело миром. Хотя, его она принимала, как и положено царственной особе, делая мне великое одолжение. Когда мы подъехали к конторе, там уже был привязан Зайчик Михалыча. Ну, как же можно было обойтись без него?

Спешившись и привязав Матильду, я быстро прошла в контору. Михалыч сидел за столом и с важным видом что-то втолковывал худенькому пареньку лет двадцати пяти в небольших круглых очочках. Завидев меня, он вскочил и радостно кинулся на встречу.

– О, Викторовна! А мы тут с новым зоотехником ознакомительную беседу проводим. – Я закатила глаза, тем самым, давая понять, мое отношение к этой самой «ознакомительной беседе».

Глаза у парня вид имели уже даже не круглый, а квадратный. А, Михалыч, тем временем весело продолжил щебетать.

– Познакомьтесь. Это вот Ольга Викторовна, наш охотовед. – Слово «охотовед» он произнес так, как будто говорил: «А это Папа Римский».

Я только головой покачала. Обратилась в сторону молодого человека. Вид он имел какой-то перепуганный. Было такое ощущение, что, если бы я не стояла напротив него, загораживая проход к двери, он бы ломанулся в эту самую дверь со скоростью, на которую только был способен. Я бросила укоризненный взгляд в сторону старого егеря. Чего тут наговорил ему Михалыч, я могла только догадываться.