Лотар-миротворец (сборник)

Словно очумев от акустического удара, Лотар ринулся вниз. Птица со злобным клёкотом рванула за ним. Они и рассчитывали, что она не будет раскрывать курган своим воплем. Вот если бы драка была на равных, она бы удрала, а сейчас, когда маленький крылатый нахал явно убегал, она даже не подумала о такой возможности.

Когда они обсуждали эту тонкость, Сухмет уверенно сказал:

“Всё дело в том, что она хищник”.

Его тогда никто не понял, но сейчас Лотар, кажется, начал догадываться. Мясоед так устроен, что бросается в погоню — инстинкт заставляет. А о том, что Сроф хищник, нетрудно было догадаться по костям, рассыпанным под гнездом.

Сроф спикировала очень резко, ей казалось, что она вот-вот сумеет выставить когти и вонзить их в беззащитную спину жертвы. Не было сомнений, что именно жертву она видела перед собой. Как вдруг…

Лотар свернул так резко, что у него заскрипели плечевые связки. До сети оставались считанные футы, и всё-таки она была почти невидимой. Это и предопределило успех.

Сроф со всего разгона врезалась в сетку, почти мгновенно запуталась в ней, и, прежде чем она успела заголосить, послышался крик Сухмета:

— Дёргай!..

Азмир прятался у кольца и почти ничего не видел в темноте; он дёрнул конец, который не выпускал из рук, и Сроф, ещё больше запутываясь, рухнула на землю, подняв невероятную тучу пыли.

Рубос, роль которого тоже была заранее определена, захватил один край сетки и понёсся, спотыкаясь на ходу, стараясь набросить её на птицу, чтобы у неё было ещё меньше шансов выбраться. То же делал и Ди.

Лотар опустился на землю и стал быстро превращать крылья в руки. Смывать слизь было некогда, он просто стёр её с ладоней заранее приготовленной тряпкой, обвязанной вокруг лодыжки, выхватил Гвинед и бросился вперёд.

Сроф тем временем уже пришла в себя. Удар о землю даже не очень оглушил её. Теперь она орала и пыталась освободиться.

Её вопли, сливающиеся в сплошной вой, чудовищно давили на голову, на живот, на всё тело сразу. Голова кружилась от этих криков, горло сжимал спазм, а дыхание становилось очень трудной работой.

И всё-таки Лотар сумел подойти ближе и одним ударом воткнул меч ей в шею, у самого горла, потом рубанул по передним костям крыла, которое она подняла для защиты…

Вдруг птица замахнулась своей огромной ножищей и свирепо саданула Лотара. Желтоголовый отпрянул лишь в последний миг, но один грязный коготь всё-таки распорол его левое бедро, к счастью неглубоко.

Он развернулся на месте и, хотя раненая нога взорвалась фонтаном боли, рубанул Сроф по чересчур соблазнительно выставленной вперёд ноге. Сталь Гвинеда сухо щёлкнула, встретившись с костью. И нога почти отвалилась от тёмной массы, какой теперь казалась Сроф.

Вой птицы захлебнулся, она на мгновение умолкла. И тогда в темноте спокойно, как за светским обедом, прозвучал голос Рубоса:

— Будешь орать — я из тебя паштет сделаю.

Оказывается, он раза два ударил Сроф с другой стороны своим огромным ятаганом.

Теперь Сроф лежала, опутанная обрывками сети, тяжело дыша, но не кричала, а лишь хрипела. Конечно, и этот звук был не самым музыкальным в мире, но его, по крайней мере, можно было перенести. И стало ясно, что делают остальные.

Азмир стоял у стены, по-птичьи склонив голову набок, пытаясь разглядеть, что вокруг него происходит. Ду-Лиа в облике соколихи, с удовольствием глядя на происходящее, уселась Лотару на плечо. Рубос вытер свой ятаган и присел на кучу драгоценных тканей, восстанавливая дыхание. Ди всё ещё набрасывал на Сроф концы сети, хотя этого можно было уже и не делать, а Сухмет со своим посохом застыл, как изваяние, пытаясь разобраться в том, что происходит в сознании Сроф.

Первым вопрос задал, конечно, Лотар.

— Птица, — сказал он, не раздумывая, как к ней обратиться, — как можно попасть в замок архидемона?

Сроф замерла, потом стала тяжело биться. Потом снова замерла. Магическим видением Лотар определил, что она заживляет раны и через два-три дня, если её нормально кормить, будет как новенькая. В общем, не так уж и быстро — после цахоров никакая способность демонических существ восстанавливаться после ран и потерь не могла его по-настоящему удивить.

Неожиданно заговорила виана — её голос зазвучал в сознании Лотара:

“Нет, она не скажет, даже если ты сумеешь навечно отсечь ей крылья, Лотар. Она думает как птица, её логика тебе неподвластна”.

— Может быть, она не поняла меня? — попробовал Лотар найти из ситуации хоть какой-то выход.

“Она поняла тебя прекрасно. Но не скажет”.

Если бы это была не виана, Лотар предпринял бы что-нибудь ещё. Но теперь новые попытки не имели смысла. Он отошёл к ручью и стал смывать уже засохшую слизь. Это была неприятная операция, но необходимая. Потом он умылся. Тем временем виана пересела на соседний камень.

Чтобы понять, что происходит, к Лотару подошли все, кроме Сухмета и Азмира. Пустынник, как всегда, дичился, а Сухмет был занят. Желтоголовый подумал: а вдруг восточнику удастся найти выход из положения?

Лотар объяснил всем ситуацию:

— Итак, Сроф не говорит, а мы даже не знаем, есть ли проход в замок врага. До сих пор я действовал из допущения, что есть. Но подтверждения этому на самом деле…

— Скверно, что Сроф не может допросить даже Ду-Лиа, — пробурчал Рубос.

Ди печально и протяжно вздохнул.

— Признаться, я тоже надеялся, что проход находится где-нибудь поблизости от этого гнезда, ведь Сроф — преданнейший слуга, надобность в котором может появиться у архидемона весьма срочно, но вот…

Он не закончил. Всё было и так понятно.

Неожиданно Сухмет вышел из ступора, оглянулся, заметил остальных и подошёл к ним, туго ударяя посохом Гурама в землю.

— Ничего не узнал. Такое впечатление, что она что-то знает, но вот что?.. Это всё равно что разговаривать с иностранцем, не зная его языка.

Между вианой и восточником закипел ментальный спор, но Лотар не стал в него вслушиваться. Его что-то беспокоило, хотя он не знал, что именно. Он внимательно посмотрел на Сроф. Её мысли были враждебны, в обычное время они вызвали бы кое-какое шевеление колокольчиков, но после боёв с цахорами он научился их заглушать, вот и сейчас он поднял порог чувствительности, чтобы они не отвлекали его. По крайней мере, чужие враждебные мысли не могли заставить их шевелиться, вот поэтому…

Внезапно колокольчики ударили с такой силой, что он вздрогнул. Он поднял скорость ориентирования до предела, выхватил меч, провернулся на месте… И всё-таки не успел. Слишком низко они повесили вторую сеть.