Лотерея смерти

Штатский ответил «есть» и вышел. Через четверть часа сержант привел в комнату человека средних лет, в джинсах и футболке. Алена Юрьевна его представила:

– Зам руководителя наших электронных средств, капитан Гусев.

Когда он сел с нами, майор продолжал молчать, и я понял, что он мне предоставлял право ввести капитана ФСБ в курс дела и объяснить, что мне было нужно. Я кратко описал тому в общих чертах ситуацию, подчеркнул угрозу нового убийства, и после этого перешел к области его работы и профессиональных возможностей.

– Нам нужно, чтобы вы внедрили в этот сайт «троян», вирус-информатор. Это не сложно, наверняка у вас есть наработки и заготовки для подобного. Такой «троян» должен нам считать, откуда ведется управление сайтом и опознать их IP-адрес. Фактически, это домашний адрес – тогда заходи и бери этого преступника.

– В Польше? – спросил майор с сарказмом.

– В Польше. Но это только первое. Их информация на сайте обновляется раз в неделю, по результатам очередных убийств, а если они со следующим преступлением затянут до конца недели, то мы уже ничего не успеем. У нас осталось всего день или два – столько, и не больше, еще проживет этот сайт – так мне сказал товарищ майор. Поэтому второе, что я вас попрошу, это «хакнуть» сайт, вывесить на нем одну надпись, скажем так – послание, оно заставит их побыстрее шевелиться и себя этим обнаружить.

Я написал несколько слов на бумажке и подвинул ее к нему. Капитан прочел и кивнул головой:

– Я могу это всем зачитать?

– Конечно.

– «Сука, если не заплатишь – сайт завалю».

– Поясню, – сказал я, – так мы повесим будущую блокировку сайта на местных бандитов. Пусть разбираются с ними. Повезет – сыграем с ними в «радио-игру», как бывало в контрразведке. Но, пожалуйста, сделайте надпись очень мелкой, чтобы увидели и среагировали на нее только они, никто другой. Администратор сайта такого не пропустит, это его работа, он сотрет надпись или, не знаю, что сделает – но засветится.

– Мне все понятно, – сказал капитан. – Я сейчас позвоню.

Он отошел к окну и начал говорить, мы его тоже молча слушали.

– Это Олег. Передай ребятам, чтобы никуда не расходились. Да, срочно. Пусть скажут своим домашним, что сегодня задержатся, и, возможно, до утра. Я скоро буду. Все.

Капитан обратно к нам за стол уже не сел и начал прощаться. Я снова встал.

– Капитан, у меня есть к вам еще и третья просьба. Такая возможность контакта с преступниками выпадает раз за много лет, грех не воспользоваться. Давайте разместим на пару последних дней жизни этого сайта еще и приманку. Кто-нибудь, да клюнет, кого еще не знаем, из особо мерзких преступников. На этом лотерейном сайте полно рекламы, взломайте и выкиньте одну из них, разместите вместо нее вот это, – и я протянул ему вторую свою бумажку.

– Можно и это зачитать? – спросил капитан с удивлением.

– Пожалуйста.

– «Кому девочки, а кому и мальчики», – и капитан улыбнулся. – Извините, это у вас тоже реклама? Для педофилов?

– Пустышка. Щелкнув по ней, оставишь нам свой клик и IP-адрес, но никуда не попадешь.

– Или сразу на сайт полиции, – смеясь и глядя на меня, сказала Алена Юрьевна. – Если только добавить туда соответствующую ссылку

Я продолжал:

– За последние день-два существования преступного сайта такая реклама весьма пополнит картотеку извращенцев и педофилов в городе. Ведь мы же ищем извращенцев! Давайте забросим такую сеть, раз она оказалась у нас в руках. Но прошу, капитан, никаких детских фотографий.

– Все-таки надо бы что-нибудь изобразить, чтобы на рекламу было похоже, – сказал капитан ФСБ, продолжая широко улыбаться.

– Нарисуйте тогда зайца.

– У меня вопрос, – сказал майор. Я повернулся к нему, и во второй раз увидал улыбку на его лице. – Кто будет, если что, отвечать за эту провокационную рекламу для педофилов?

– Я буду. Я – депутат. Валите все на меня.

6. Стриптизер Ураев

После окончания мужского стриптиз-шоу в клубе «Мачо-стрип» публика высыпала на Невский проспект. Это были стайки нарядных молодых женщин. Как только они выходили из дверей и вливались в поток пешеходов, так одинаково стыдливо опускали глаза и прятали счастливые улыбки. Почти все они в глубине души чувствовали, что все-таки нехорошо было так распаляться женщинам, глядя на чужих полуобнаженных мужчин на сцене.

В это время за сценой, в раздевалке клуба, мужчины танцовщики смывали с тел шиммер, придававший коже блеск, и переодевались. Говорили мало, и только смешное.

– Вот анекдот. Мужик спрашивает другого: охоту любишь? Нет, отвечает. – Куда лучше: лежишь на пляже под солнышком, той, что слева охота, и той, что справа охота. Вот это охота!

Нестройный жеребячий хохот. Пауза, и кто-то замечает:

– Я от их охоты скоро импотентом стану!

– Не ты один!

Хохот дружнее и крепче.

– А я недавно прикольный сайт нашел. Лотерея на смерть, называется.

– Что за мура?

– На смерть. Натурально. Сейчас покажу.

Все склоняют головы над его смартфоном. Один замечает с деланным удивлением:

– Гляди-ка! Во, на чем бабки рубят! А тут трясешь-трясешь своим членом каждый вечер, и все равно денег не хватает!

Хохот.

На следующее утро, когда один из них, «звезда» шоу мужских эротических танцев, Ураев, проснулся, уже был двенадцатый час. Он принял душ, сварил кофе и легко поел. На три часа в клубе была назначена репетиция, опаздывать было нельзя, а ехать до Невского от его новой квартиры было не меньше часа, да еще, если без пробок. Купленная им недавно «двушка» в новом хорошем районе ему очень нравилась – почти на Приморском шоссе, недалеко от газпромовского небоскреба, из окон был виден даже Финский залив.

Взглянув на часы, он прикинул, что время у него еще оставалось, открыл свой ноутбук и зашел на сайт, который вчера показывал всем в раздевалке партнер танцовщик. Чем дальше он читал, спускаясь вниз по ленте, тем больше его лицо оживлялось интересом. После краткого раздумья он начал осторожно, как нечто опасное последствиями, выбирать и щелкать квадратики с условиями игровой ставки или, как это здесь называлось, с «обстоятельствами» чьей-то случайной смерти. Потом он перешел на последнюю страницу сайта, изучил уведомление о непричастности и «юридической чистоте», поставил рядом галочку и перешел к правилам оплаты ставки. Однако ничего больше он тут не сделал – решил отложить до следующего дня, когда времени будет больше, и он тогда внимательнее изучит все условия.

Тем не менее, он снова вернулся на первую страницу, мельком ее вновь просмотрел и только теперь обратил внимание на яркую рекламу сбоку от основного текста. Крупным шрифтом там было набрано: «Кому девочки, а кому и мальчики». В широком промежутке между двух абзацев основного текста был изображен розовый, как будто из карамели, «сосальный» зайчик на палочке. Ураев непроизвольно глотнул и кликнул по этой рекламе. Ничего не произошло. С раздражением он кликнул по рекламе еще дважды. Реакции не последовало. Он закрыл компьютер и начал собираться.

После репетиции, если только она не затянется, должны были остаться несколько свободных часов до вечернего шоу, и он хотел зайти в одно место по соседству. Недавно прогуливаясь после репетиции, он обратил внимание на медную табличку у дверей одного дома: «Врач сексопатолог». Несколько дней эта табличка не выходила у него из головы, и, наконец, он решил зайти и взглянуть на этого врача. Реальной помощи от него он не ждал, но что-то мог бы, пожалуй, лучше сам понять про свои проблемы. С психикой у него был непорядок еще с ранних лет, это он хорошо знал. По ночам его мучили кошмары, иногда он даже слышал у себя в голове чужие голоса. Особенно плохо у него было с сексом, но он как-то постепенно научился с этим худо-бедно жить. Но вместе с этим у него было еще одно отклонение, пугающее порой даже его самого. Поэтому о своем пороке полезно было знать больше, понять его, чтобы, по крайне мере, от всех прятать. Его беспокоило только это: не догадался бы этот врач обо всем сам про него, если он действительно такой хороший врач и психолог. Нельзя было оставлять ему никаких личных данных. Не звонить и не записываться заранее на прием, не платить картой, не называть имя, и как можно осторожней отвечать на его вопросы.