Ловчий

— Друзья, времени у нас немного, тем более нельзя его терять. Предлагаю прямо сейчас распределить обязанности и незамедлительно приступить к их исполнению.

Возражений не последовало.

— Мы с тобой, госпожа Ирина, — продолжал я, — отправляемся на разведку в ущелье.

— Дима! — побледнела она. — Этот Павел так напугал меня!

— А по-моему, не напугал, а успокоил. Было бы куда забавнее, если бы о змеях мы узнали только на месте. Притом мы вооружены ценными рекомендациями. Я уже не говорю о сыворотке.

— Как только представлю кобру — скользкую, мерзкую, с холодными глазами… Бр-р! — Она передернула плечами.

— Послушайте, Дима-ака, — мягко проговорил Абдунасим. — Я, конечно, не знаю ваших планов, но отчего бы нам с вами не поехать в ущелье вдвоем? А Ирина-ханум пусть отдыхает.

Она с благодарностью посмотрела на заступника.

— Ирина-ханум! — не без язвительности обратился я к ней. — У вас слишком богатое воображение. Представьте лучше не кобру, а нечто другое, о чем толковал ваш уважаемый родственник.

Она нахмурилась.

— Дима, я же не против! Но дай женщине немного покапризничать.

— Капризничать будешь после. А сейчас готовься в дорогу. Не забыла советов Паши? Надевай сапоги! И джинсы! Сыворотку сунь в «бардачок». Теперь ты, Абдунасим… Спасибо за джентльменский порыв, я тоже оценил, но тебе предстоит мужская работа.

— Весь внимание.

— Во-первых, надо обустроиться. Подключить аккумуляторы, заземление, смыть всю пыль… Затем я попросил бы тебя потолкаться под благовидным предлогом по кишлаку: послушай, о чем говорят, сам подпусти слух… Внимательно изучи окрестности нашего лагеря. Видимо, сюда вскоре нагрянут кишлачные мальчишки. Угости их конфетами, подружись… Узнай, какой здесь у них есть «город». Как видишь, дел много и справиться с ними под силу только тебе. Ну все, достаточно разговоров!

Я отнес в «уазик» теодолит, треногу и рейку, затем срезал с тутовника две подходящие ветки, выстрогал рогатинки и опробовал их на шланге. Ну, кобра, берегись!

Из вагончика вышла Ирина, переодевшаяся к поездке.

В легких и прочных брезентовых сапогах, с волосами, убранными под косынку, да еще на фоне отвесных скал, она вполне походила на хорошенькую горянку. Несмотря на бледность, настроена она была решительно.

— Ваше величество, вы великолепно смотритесь! — прокомментировал я ее появление.

— Какой ты сегодня противный! — отрезала она. — Донимаешь целый день!

— Извини, я исправлюсь.

— Ты даже ни разу не поцеловал меня.

— Сейчас мы немного отъедем и…

— Нет! Не рассчитывай получить сегодня что-нибудь.

— Послушай, милая! Успокойся. У нас очень простая задача. Нам нужно осмотреть ущелье да немного покрасоваться с теодолитом. Мы выберем самое безопасное место, такое, где нет и намека на змей. А вечером нас ожидает море удовольствия. Надеюсь, нас не обнесут красным чайником? Кроме того, я приготовил для тебя приятный сюрприз.

— А ты уверен, что он приятный?

— Абсолютно. Ты и сама это подтвердишь.

XV В змеином ущелье

До того места, где ущелье круто поворачивало, мы добрались без хлопот — по отличной галечной отмели, что тянулась вдоль речки.

Картина, открывшаяся за поворотом, была совершенно иной.

Ущелье продолжало сужаться до следующего изгиба (примерно в полутора километрах отсюда), отчего стены казались еще выше. Образованные гранитом, отполированным дождями и ветром, они выглядели монолитными. Не виднелось не то что пещер, но даже крупных трещин.

Речная долина (если ее можно так назвать) была загромождена валунами, будто здесь когда-то прошел ледник. Овальная гладкая галька сменилась камнями с острыми гранями, откосы стали круче, да и само русло утратило правильный профиль. Вода уже не журчала, а пенилась и дробилась у валунов, ревела на перекатах.

Продвигаться далее приходилось с черепашьей скоростью, а баранку крутить как беличье колесо.

Стрелка спидометра приросла к нулевой отметке. Машина кренилась то на левую сторону, то на правую, грозя опрокинуться. Колеса пробуксовывали, то и дело приходилось переключать скорость на заднюю, и уже дважды я чиркнул крылом о гранитные глыбы.

Мы углубились совсем ничего, а мои руки уже дрожали от напряжения. Бедняжку Ирину мотало как марионетку. Идти пешком было бы куда удобнее и, несомненно, быстрее, но мы помнили о змеях. Ирина до рези в глазах вглядывалась в скопления камней, но ни одного аспида пока не заметила.

Ценой невероятных усилий мы продвинулись вперед метров на восемьсот, считая по прямой. Если же сложить все зигзаги, то, думаю, набралась бы добрая дюжина километров.

Перед вторым поворотом ущелье несколько раздалось вширь, образуя в плане гигантский овал, заваленный плоскими каменными плитами, Которых с лихвой хватило бы на постройку пирамиды Хеопса. А посреди реки красовалась гранитная глыба, как две капли похожая на пьедестал знаменитого памятника Петру.

Я ударил по тормозам.

— Все! Перекур! Если верить твоему папаше, до цели осталось полтораста — двести метров. Думаю, это сразу же за поворотом. Ничуть не сомневаюсь, что за нами шпионят, поэтому предлагаю немного поупражняться с теодолитом. Согласна?

Она снова огляделась, я тоже. Все спокойно. Ни змей, ни прочей живности. Безжизненное каменистое пространство.

Я полез в «бардачок» за сигаретами.

— Иринка, а где сыворотка?

Она вскинула на меня округлившиеся глаза.

— Я просил тебя взять пакет с сывороткой и шприцами, — напомнил я. — Где он?

— Дима! Я оставила его на столе. Сама не понимаю как.

— С тобой можно иметь дело, куколка, — не удержался я от колкости.

— Не надо, пожалуйста, — поморщилась она. — Видишь, их тут нет.

— Я, между прочим, отстаиваю твои интересы. Но раз ты такая храбрая — вылезай.

Не без опаски мы покинули салон.

Оставив Ирину у машины, я вооружился рогатиной и прошел вдоль бережка, затем обошел с десяток каменных плит. Нигде ничего.

— Дима! — послышался встревоженный голос Ирины. — Подойди-ка сюда.

— Что случилось?

— Подойди быстрее.

— Ну?

— Ближе, бестолочь!

Я ничего не понимал, но встал рядом с ней, как она хотела.

Она покачала перед моими глазами круглым зеркальцем, зажатым в ладони.

— Видишь? Ты был прав…

В какой-то момент в зеркальце мелькнул гребень противоположной стены с крохотной человеческой фигуркой в черном халате и высокой остроконечной шапке, сразу же напомнившей мне колпак дервиша.