Ловец Снов

— Увидите, — рыкнул он так громогласно, что и мать, и отец замерли — И счастливым, и пристроенным. Только сам невесту выберу. А еще про Орину напомните, да мою…сопровождающую хоть словом оскорбите — то последний раз будет, что я в доме этом появлюсь. Вы меня знаете, слов на ветер я не бросаю.

Обомлели от таких слов и отец, и мать; переглянулись беспомощно, да только магу не до их непонимания было. Быстро он вернулся на этаж третий и решительно в комнату Русланы шагнул.

Но девушки там не было. В ванной? Нет. Может спустилась уже?

Волна паники захлестнула его. Призвал служанок он, но те, побледнев и задрожав от его переживаний, признались, что с утра не заходили к ней, поскольку таких распоряжений не было, точнее, он же сам и распорядился, чтобы не трогал её никто, дал выспаться.

Спустя полчаса дрожали уже все слуги. Потому как на территории поместья никого не нашли. Ни Русланы, ни сумки её, ни лошади. И никто сказать не смог, куда она подевалась. Даже двуликие, призванные из Граней, ничего не видели.

Зарычал на Милатора, что предстал перед ним, маг, за грудки того взял:

— Как упустили то? Ведь как сокровище должны были охранять!

— А сам то хорош! — огрызнулся двуликий — Ты то как сумел не заметить исчезновения? Одно могу сказать — никто не приходил сюда, внутрь, мы следили. Не выкрали её, а это значит…

— Что сама ушла, — понял Дамир и заледенел весь.

— Порталом может воспользовалась или… Руслана с детства могла прятаться. Исчезать когда надобно… Даже двуликие её, при всем желании, не могли найти. Да что там двуликие — Правитель темный в прятки проигрывал! И себе на уме ведь всегда была… Маленькую её хоть кто приструнить мог, а потом как ведению обучилась, да в Ловца выросла, уже никто не мог с ней сладить. Если вбила что в голову — не передумает.

— Что… Что могла она задумать? — хриплым шепотом маг спросил и в ладони уронил голову. Как же так? Почему уговор нарушила? Почему одна ушла? Что увидела такого, отчего бросить его решила?

— Не знаю, — Милатор, судя по голосу, был столь же несчастен, — одно сказать могу — без причины бы так поступать не стала.

Поиски в округе результата не дали.

Грани молчали.

Дамир воспользовался браслетом портальным и побывал за два часа во всех четырех местах, на которые тот был настроен. И в обоих дворцах, и у деда Русланы — познакомились заодно — и у Верховной Ведающей в замке, где прекрасные девы, от десяти до двадцати лет, к ритуалу завтрашнему готовились, силы дающему. Да только кому ритуал надобен, если пропала девушка то?

Взбаламутил всех, в отчаяние вверг, с прокурором и воеводой связался — только без толку все, как в воду канула. И то — по воде круги то расходятся, а тут все бестолку.

К обеду того дня Маг уже готов был выть, что недобитое животное.

И на Совет, что у Верховной решили созвать, пошел, что пьяный — пошатывался от выброшенной на поиски магии, от переживаний, выворачивающих его наизнанку.

На сборе все кто и прежде присутствовали, еще Милатор с Кириллом, да Правитель Темный и алхимик главный. Все лицом мрачные, непонимающие. Всем уже не до судеб мира было — понять бы, что с Русланой произошло и как это со злодеем главным связано.

— Одно могу сказать… жива она, — начал дед, постаревший за эти пару часов, что за десяток лет — Родную кровь я чувствую. Направление так и не смог понять — гонял порошки да заклинания, что лошадей сивых, но никак не смог. В Светлом Королевстве она, но больше… Ничего не скажу, не вижу.

— Жива — так это хорошо… — воевода начал, но все так на него посмотрели, что тут же и закончил. — В общем… кх-м…В Сорном то смысла сидеть не вижу более. Что бы ни произошло с Русланой — с проклятущим это связано. А значит, то ли разгадал он наши уловки, то ли на пороге разгадывания. Неважным план становится! И потому открыто предлагаю искать девицу то в городах и весях…

— Я против, — Главный Прокурор нахмурился, — забьется еще сильнее в нору он. А если Руслана у него…

— А я согласен, — смурной Правитель Темный выступил — Гони своих воинов по всем дорогам; а я двуликих — по всем граням. Рыть носом землю, нюхать воздух, из рек всех пить — малейший след искать. Уже забился злыдень то; ежели с Русланой — пусть хоть напугается. А ежели нет, то девочке мы так поможем, его в ограничениях придерживая.

— Делайте, как Темный сказал, — кивнул Радомир Премудрый воеводе и прокурору — А мы круг на рассвете создадим.

Маг с надеждой голову поднял. Круг древних, пусть даже всего трое их было, много чего мог. И найти песчинку в океане; и оживить; и убить кого угодно. Силы мир создавшие в тот момент призывались. Вот только долго до рассвета то! Бесконечно времени…

— И мы на рассвете выйдем, — кивнула заплаканная Верховная — как и планировали, на тонкий месяц. Все сделаю, чтобы девочку почувствовать и к ней привести…

— Ты уже все сделала, чтобы девочку довести! — вдруг разозлился дед и согласился Дамир с ним, с его злостью — Где это видано, чтобы отправлять то туда, то сюда неопытную, юную? Жизнью последнего мне близкого человека рисковать?

— В мире нашем по — другому и не получится, — неожиданно жестко отвечала Верховная, — Мы рождены, чтобы жизни свои в благополучие миллионов вкладывать. И то, что Руслана оказалась тем самым главным кирпичиком в стене, без которого все может рухнуть — не моя и не твоя вина. Так получилось. У меня сердце кровью обливается, когда думаю о ней и о той боли и ужасе, что она может испытывать, но то её и наша судьба. И если мы не будем следовать предназначению нашему, то ничего не будет — ни предназначения, ни нас.

Кивнул угрюмо алхимик темный и отвернулся. И маг отвернулся, не желая боли своей показывать.

Ведь ни наругать, ни злиться на Руслану нельзя. Прав был двуликий — без надобности она не ушла бы. Значит, знала, что делала. Значит была причина, ну, или она думала, что была.

Но отказать ему — им всем — в попытке помочь и найти она не сможет, даже заочно. Потому что в этом было его предназначение, от которого он не собирается отступаться.

Глава 18

Связанная, оглушенная амулетом неведомым — о таких и слышать не слышала, знать не знала, а Проклятый и применять уже научился — грязная, что выводок поросят, я сидела в каменном колодце и кусала губы, чтобы не расплакаться.

Толку то плакать, ежели сама дура?

И не потому, что отправилась навстречу судьбе, ведомая инстинктами и пониманием грядущего. А потому, что инстинкты и веды обманули, голову заморочили, злыдню подвластны оказались.

А может… Может все так и надобно, и судьбой задумано? И приведет вся эта ситуация к добру и благоденствию повсеместному?