Ловец знаний

Сергиус понятно. Он крутой убийца, продвинутый практик, в темноте видит хорошо. Я тоже. Благодаря тем практикам, что мы развивали и дару видения. Кая… Ну с ней тоже ясно. Кто знает, что она там ещё в себе развивает.

Был шанс, что наблюдатель тоже хорошо видит в темноте. Но это маловероятно на уровне разбойников. Они редко когда владели чем-то серьезным. Хотя наличие того, кто умеет скрывать следы, как раз говорило о том, что эти бандиты могут оказаться исключением. Как бы там не было, наблюдатель не показал, что заметил кого-то. Как сидел беспечно, так и продолжил сидеть.

Сергиус от нас куда-то в сторону пополз, видимо хотел проконтролировать или подыскать место получше, чтобы насладиться зрелищем испытания учеников из первых рядов.

— Если хочешь, — ещё тише сказала Кая, когда мы поползли в другую сторону, — Я сама с ним разберусь. Тогда моё обещание давать тебе ответы на любые вопросы аннулируется.

Я на это чуть от возмущения не задохнулся. По больному ударила. Вся моя натура была против того, чтобы согласиться. Мне сама идея убийства претила, но было и кое-что другое. Наш бог строг. Знание — превыше всего. Добудь я что-то ценное, весь мой путь разберут и увидят, что я отказался от информации из-за слабости. И перед чем? Перед убийством явно нехорошего человека, которого даже нет причин защищать.

Пока думал, нехороший человек приближался. В смысле мы к нему приближались. Кая показательно отползла в сторону, давая мне пройти.

— Просто сделай это. Если он тебя увидит, попытается убить. — шептала она, без слов зная мой ответ на её предложение.

— А ты, я смотрю, совсем не сомневаешься.

— Нет. Я точно знаю, что могу его убить и точно знаю, что не хочу этого делать. Поэтому давай ты.

— Может не делать этого?

— Тогда Сергиус его обезвредит, свяжет и бросит перед тобой, чтобы ты его прирезал, как свинью. Думал, будешь учиться у убийцы и не замараешь руки?

В какой-то момент наш шёпот перешёл черту допустимого. Охранник почуял неладное, потянулся к луку и выстрелил в ту сторону, где мы ползли. Стрела прошли мимо, вонзившись рядом со мной. Мы вжались в землю, затаив дыхание. Если стрельнет ещё раз…

Не стрельнул. Долго всматривался и вслушивался, отчётливо выругался и уселся обратно.

— Подстрахуешь? — одними губами спросил я, но Кая поняла.

Мы с ней не раз охотились вместе. Научились чувствовать друг друга.

Что не избавило нас от такой глупости, как болтовня в опасной ситуации. Малолетние дурни…

Я знал, что Сергиус устроит нам выговор. Да я и сам его себе устрою. Ещё бы сантиметров двадцать и я бы познал, что это такое, когда тело пробивает несанкционированный, острый предмет.

В этом был единственный плюс. Не в стреле, пробивающей тело, а в нашей оплошности. Я увидел время реакции и скорости стрельбы наблюдателя. Дилетант. Я в свои годы стреляю гораздо лучше и быстрее.

Заполз за дерево, медленно поднялся, слыша, как стучит кровь и бьется сердце. Пара секунд ушла на то, чтобы подготовить лук. Убедиться, что он не ослаб, что не подведет в нужный момент. С луком ползать — то ещё удовольствие, но лучше так, чем идти с ножом на этого типа.

Вдох, выдох, выбросить все мысли… В последний момент я подумал, что неплохо бы допросить охранника. Стрела соскользнула и… Попала прямо в грудь мужчине. Это я так промазал. План был попасть в ногу.

Раздалось чавканье. Воображение живо нарисовало, как корчится тело, как кровь выходит толчками из горла, как скребут грудь пальцы, хватаются за древко, как жизнь покидает человека, который хотел жить…

Подкатила тошнота, но я смог удержаться и не стошнить.

Сергиус куда-то запропастился. Он не собирался появляться. Пока что. Ждал, что я завершу начатое. Больше не скрываясь, натянул лук и выпустил ещё одну стрелу. Звуки смерти стихли. Тело перестало биться в конвульсиях.

Я отнял первую жизнь.

Глава 17. Ловушка

В ночи лицо Сергиуса трудно разглядеть. Ещё труднее — увидеть эмоции наставника. После убийства охранника, он появился не сразу. Дал нам время проявить себя.

Я знал, что нужно делать, но тело отказывалось. Меня трясло, накатила слабость и тошнота, в голове шумело. Хорошо, что я был не один. Кая сразу к убитому не пошла. Медленно двинулась по кругу и проверила, нет ли ещё кого в засаде. Потом добралась и до трупа, убедилась, что тот мертв и махнула мне рукой.

Кое-как я нашёл в себе силы подойти. Хорошо, что темно и я не вижу подробностей. Если не поддаваться и держать воображение под контролем, то терпимо.

— Плохо, Эрано, но для первого раза сойдет, — за спиной возник наставник.

Я бы завизжал от испуга, если бы не намертво вбитые рефлексы — ночью шуметь нельзя. Поздно они проснулись что-то. Если бы не болтали с Каей, то не встревожили наблюдателя. С другой стороны, не выстрели он в нас, я бы никогда не решился атаковать его.

В тот момент во мне что-то переключилось. Словно дошло, что выбор то простой — либо ты, либо тебя.

В голове пронеслась мысль, что Сергиус не стал ругать за ошибку. Он её точно заметил, но неужели проявить сочувствие? Типа я понимаю, что тебя штормит, нежная ты душонка.

Дальнейший час прошёл как-то мимо меня. Наставник снова исчез. Позже я догадался, что он ставил метки на подходах, чтобы заранее узнать о приближении противника.

Пока он отходил, Кая подошла ко мне.

— Ты как? — я ждал от неё насмешек, издевательств или типичного для девушки высокомерия, но услышал сочувствие.

— Не хрустальный, не рассыплюсь.

— Что такое хрусталь? Видимо что-то очень хрупкое.

Я посмотрел на Каю, по прежнему ожидая увидеть в её глазах насмешку.

— Я когда первый раз убила, то заблевала себе сапоги и всю землю вокруг. Отец за это выпорол меня. Лично. Он любил пороть. Говорил, что для закалки тела полезно.

— Меня пороть не обязательно.

Кая улыбнулась. Прячась здесь, среди деревьев, недалеко от трупа, видеть искаженную улыбку ночью было странновато и жутковато.

— Так ты и не блюёшь.

— Тоже мне, достижение, — буркнул я, но на душе полегчало.

Так сразу и не скажешь, почему. Умом я понимаю, что убил плохого человека. Также я понимаю, что мой бог это одобрил бы. Ловцы творили вещи и пострашнее, чем одно убийство разбойника.

Как бы там не было, я не видел в этом ничего хорошего, не видел красоты, а лишь голое выживание, звериную и жестокую натуру разумных. Уродство, а не изящество.

Когда Сергиус вернулся, то приказал нам затаиться. Ну и заткнуться заодно.