Лови день

— Привет, — проговорила она, словно ясно его видела, хотя свет не достигал настолько далеко. — Так ты заходишь или нет?

— Доброе утро, — пробормотал он, неслышно поднимаясь по лестнице. На крыльце он становился, улыбнулся и сделал поклон. — Мне бы очень хотелось войти, спасибо, Мири.

— Вот и хорошо. — Она широко улыбнулась и вернулась в комнату. — Завтрак почти готов. Я уж было решила, что твою половину придется отдать псу.

— Я опоздал? — спросил он, закрывая дверь и расстегивая куртку. Лежавший на коврике в углу Боррил застучал хвостом и приветственно застонал.

— Не опоздал, — ответила Мири от плиты. — Думаю, ты как раз вовремя.

Он ухмыльнулся, повесил куртку на крючок между ее синей и потрепанной клетчатой фру Трелу и наклонился потрепать Боррила за ухо:

— Привет, пес. Так ты остался жив, да? Настоящий герой. Газеты пишут о тебе очень трогательно.

Боррил громко застонал, завалился на бок и в экстазе закатил желтые глаза.

Вал Кон рассмеялся, обхватил рукой тупую морду и решительно ее встряхнул:

— Бесстыдная тварь. Думаешь, я вернулся только для того, чтобы дергать твои глупые уши? Да, я вижу твой гипс. Сам виноват — нечего было ломать ногу. Неужели ты не мог придумать ничего получше?

Собака отозвалась еще одним прочувствованным стоном, который перешел во вздох, когда человек выпрямился и пошел к плите.

Мири подняла голову и быстро ткнула пальцем в сторону чашки, исходившей паром на столике:

— Ты шел пешком от самого дома Хакана, босс?

Он с удовольствием обхватил чашку замерзшими руками и наклонил голову над ароматным паром.

— Очень красивая ночь. Ясная. В этой системе действительно немного звезд, но, по-моему, сегодня их все можно было бы пересчитать. — Он сделал осторожный глоток. — Увы, у меня терпения не хватило.

— Мог бы подождать до утра, — сказала Мири, умело манипулируя лопаточкой и сковородой. Вал Кон с удовольствием принюхался. — Хакан бы завез тебя по дороге в город.

Вал Кон выгнул бровь:

— Но, видишь ли, я хотел поговорить с моей женой уже этой ночью, а Хакан, боюсь, уже лег к тому моменту, когда моя потребность дала о себе знать.

— Есть же телефон…

Вал Кон засмеялся:

— Он не годится. — Подойдя к буфету, он принялся вынимать приборы и салфетки. — Поставить сюда тарелки?

— Угу… — ответила она, сосредоточив почти все внимание на своей задаче.

Вал Кон разложил ножи, вилки, ложки и салфетки — ей желтую, себе — голубую, оставил тарелки у плиты и налил вторую чашку чаю. Перенеся обе чашки на стол, он вернулся, чтобы найти в леднике хлеб и масло.

— Завтрак, — объявила Мири, ставя тарелки на стол. — Надеюсь, ты проголодался.

— Только что не до смерти, — ответил он, усаживаясь за стол и берясь за вилку.

Мири улыбнулась и принялась за свою порцию, удивляясь внезапно проснувшемуся аппетиту.

Справа от нее раздался вздох. Она подняла глаза и увидела, что Вал Кон ей улыбается.

— Очень вкусно. Спасибо, шатрез. Видишь ли, я боялся, что мне придется съесть собственную куртку.

Она засмеялась и потянулась за своей чашкой, укоризненно качая головой:

— Фру Трелу решила, ты сбежал. Хочет, чтобы я вызвала полицию и призвала тебя к ответу.

— Мерзавец, — скорбно сообщил он своей тарелке. — Бесчестный человек. — Он быстро взглянул на нее из-под ресниц. — А ты в это не поверила?

Она моргнула:

— Нет.

— Прогресс, — обрадовал он тарелку, подцепляя вилкой очередной кусок. — Хорошо.

Зеленые глаза устремились на нее снова, не дав ей времени подыскать подходящий ответ.

— Фру Трелу снова покупала тебе одежду, шатрез? Рубашка очень красивая.

Мири покачала головой:

— Забавно: люди со всего Бентрилла присылают нам одежду, книги и… а, дьявол, я и в половине этого барахла не разбираюсь. Деньги. Похоже, много денег. Фру Трелу пыталась объяснить мне, сколько у нас сейчас денег, но, кажется, я ее не поняла. Куча вещей для тебя лежит у рояля…

Она внезапно замолчала, заметив, как он закаменел.

— Премия? — тихо спросил он, забыв про вилку. — За солдат, которых мы убили?

Так вот оно что. Премии получают икстранцы. Лиадийцы ведут счеты.

— По-моему, это не премия, — осторожно проговорила она. — Кем объяснила это так: люди считают нас героями и… благодарны нам за то, что мы тогда остановили армию. Было бы гадко, если бы они добрались до Джилла. — Она помолчала, кусая губу. — По-моему, они хотят быть с нами квиты, потому что им кажется, будто они у нас в долгу за то, что мы оказали им услугу.

— Понятно, — пробормотал он, снова принимаясь за завтрак. Мири расправилась со своей порцией, наслаждаясь ее вкусом, радуясь самому его присутствию, даже когда они просто сидели рядом. Она неуверенно посмотрела в себя и прикоснулась к месту, где была его картинка — и чуть было не уронила вилку.

Картинка сияла. Она светилась. Она лучилась светом. Мири заставила свой внутренний взор проследить переплетения и ответвления узора — и ощутила его целостность, здоровье и тепло, словно радость собственного сердца.

Она судорожно вздохнула, не замечая на себе его взгляда, пока он ее не окликнул:

— Эй?

Она с трудом оторвалась от созерцания картинки-узора.

— О чем ты думала, Мири?

— Я… — Она растерянно заморгала. — А где джинн, босс?

— А! — Он откинулся на спинку стула, не отрывая глаз от ее лица. — Низложен, сказала бы ты, наверное. Его силы отняты, зрение уничтожено.

— И этого больше не повторится? Если тебе снова придется сражаться, ты не завязнешь? — Она пожала плечами. Глаза у нее подозрительно заблестели. — Я в жизни ничего страшнее не видела, когда эта штука пошла вразнос. Все ведь случилось прямо у меня на глазах! Только что все было в порядке — а в следующую секунду она совершенно сбрендила.

— Мне очень жаль, — отозвался он, — что ты испугалась. И — нет, я больше не попадусь в ловушку. Ловушек внутри больше не осталось — там только Вал Кон, вещи, которые он знает, и способности, которыми он обладает.

Мири нахмурилась:

— А Контур?

— Существует, — спокойно ответил он. — В конце концов, это — способность, которая у меня есть: наблюдать и определять шансы. — Он заметил, как по ее лицу пробежала тень, и подался вперед, протягивая руку. — Мири!

Она медленно вложила пальцы в его руку: