Ловушка для холостяка

— Ну вот, что я тебе говорил, — пробормотал Александр, — пойдем в машину.

— Нет, никуда я не пойду. Послушай, дед, неужели я, бедная и несчастная вдова, не могу пролить слезу на могилке своего любимого мужа?

Александр фыркнул и полез за сигаретами.

— Днем, днем приходите, дамочка, — более миролюбиво заявил сторож, рассмотрев и роскошную шубу Ирины, и стоявшее неподалеку такси, — а сейчас не время.

— А я хочу сейчас! — капризно заявила девушка и вдруг полезла в карман шубы. — На-ка вот, дядя, возьми и отворяй поскорее.

При свете уличного фонаря Александр увидел, что Ирина сквозь решетку металлической ограды сует сторожу двадцатидолларовую купюру.

Судя по всему, ему были хорошо знакомы подобные дензнаки, поскольку он явно заколебался.

— Ну чего это, зачем это… — забормотал сторож, — почему днем не приходите?

— Не бойся, дядя, — успокоила его Ирина, — мы ненадолго. Только навестим могилку — и тут же обратно. Отворяй же, наконец, старый хрыч, или тебе двадцать баксов мало? Ну, черт с тобой, на еще!

Вторая купюра окончательно развеяла все сомнения хранителя вечности.

— Сейчас, я вам дверь открою, — заявил сторож, — через сторожку пройдете, чтобы воротами не громыхать.

Действительно, скрывшись в сторожке, он через пару минут распахнул дверь. Александр и Ирина прошли внутрь, миновали помещение и оказались на кладбище.

— Вас проводить? — услужливо спросил сторож. — Где упокоится ваш супруг?

— Сама найду, — отмахнулась Ирина и взяла под руку Александра, — пошли.

— Только недолго, вы обещали!

Она небрежно кивнула и решительно потащила Александра куда-то в глубь аллей.

— Ну и что это значит? — поинтересовался сыщик, с любопытством озирая массивные кресты и изваяния. Он неоднократно бывал здесь днем, помнил, где похоронены жена и сын Сталина, Хрущев, Чехов, Гоголь и многие другие известные персонажи, но в лунном свете, морозной декабрьской ночью, когда вокруг тишина и лишь снег скрипит под ногами, все казалось настолько зловещим и странным, что он был почти благодарен Ирине за эту неожиданную выходку.

В глубине кладбища действующих фонарей было мало — горел всего один на каждую аллею.

— Ночь, улица, фонарь, могила… Однако как все это мило! — пробормотал Александр, лишь бы избавиться от этой гулкой, гробовой тишины.

— Нет, это в самой глубине, но мы туда не пойдем. — И Ирина остановилась под ближайшим фонарем. — Дай лучше прикурить.

— Ты можешь, наконец, объяснить, что мы здесь ищем? — спросил Александр, поставив шампанское в снег и поднося Ирине зажигалку.

— Могилу, — выдохнула она дым.

— Чью?

— Мою!

— Ты что — вампир? — не нашел ничего более остроумного Александр.

— А, как ты не понимаешь! — досадливо поморщилась Ирина. — Мама Лида тут недавно расчувствовалась и купила нам обеим могилы. «Хочу, говорит, чтобы мы и после смерти были вместе».

— Интересное капиталовложение. Но насколько я помню, здесь же хоронят только по распоряжению правительства?

— Этого я не знаю, хотя у нее столько знакомств… Но я абсолютно уверена, что она купила нам могилы именно здесь, потому что сама видела документы. Участки находятся в самом конце, у противоположной стены… Нет, ну их к черту, сейчас мы туда не пойдем!

Она задумалась, вскинула голову и посмотрела на звезды. Александр курил, поглядывал на Ирину и терпеливо перетаптывался на одном месте. О чем думает эта странная девушка, которая совсем скоро станет его женой?

— Скажи мне хоть что-нибудь! — неожиданно попросила она.

— Что именно?

— Утешь меня! Неужели мы все будем лежать в этих проклятых могилах? Неужели все это так неизбежно? Но почему, за что? Ведь это же невозможно, нечестно, неправильно! Ну скажи, скажи, ведь ты же такой умный — есть Бог, есть загробная жизнь, есть там хоть что-нибудь?

— Не знаю! — честно признался он. — Надеюсь, что есть… Чем я могу тебя утешить? Только одним… — И он поднял с земли бутылку шампанского.

«День завтрашний сокрыт от наших глаз, Спеши использовать летящий в бездну час; Пей, луноликая, как часто будет месяц Всходить на небосвод, уже не видя нас!»

Ирина жадно приложила горлышко к губам и запрокинула голову. Сделав несколько больших глотков, она выронила бутылку в снег, схватила Александра за рукав дубленки и потащила в сторону ближайшего памятника. Это была большая, плоская, занесенная снегом плита, над которой сидел скорбящий каменный ангел.

— Ты что? — проваливаясь в снег и чертыхаясь, спросил Александр. — Куда ты меня тащишь?

— Давай займемся любовью прямо здесь, на этой самой могиле!

— Холодно ведь! — Впрочем, мороз был не таким уж сильным, просто Александр сегодня много выпил и сейчас вдруг так разволновался, что побоялся опозориться.

— Ничего, я тебя согрею, — пробормотала она, приникая к нему. — Поцелуй меня…

Напрасно он думал, что только Долорес бывает бесподобна в таких делах! Что там мороз, тишина и кладбище — уже через минуту они оба дрожали от возбуждения, проникая холодными руками под одежду друг друга и согреваясь бесстыдно-ласкающими прикосновениями.

Никогда прежде Александр не испытывал такого адского, неимоверного, чудовищного по остроте и безумию блаженства. Куда там Долорес со всем их постельным сексом! Оказалось, что самые острые впечатления возникают только спонтанно и только в самых невероятных местах!

Распахнув шубу, Ирина легла на могильную плиту, небрежно разметав волосы прямо по снегу. Задрав на ней платье и положив ее ноги себе на плечи, он встал перед девушкой на колени. Белые чулки, пояс для резинок, тонкие, ажурные трусики… Александр так и не стянул их до конца, оставив на белом сапоге правой ноги. Несколько мгновений он жадно ласкал Ирину горячим и влажным языком, добиваясь сладострастных стонов с ее стороны, а затем приподнялся и вошел в нее, поразившись упругой силе своего возбуждения.

Задыхаясь и неистовствуя, он то прижимался раскаленной щекой к прохладно-гладкому чулку ее правой ноги, то кусал губы, стараясь передать ей рвущуюся наружу энергию. На какое-то мгновение он вскинул голову и сквозь прищур раскаленных век увидел склонившегося над ними ангела — тот снисходительно улыбался!

Прервав череду сдержанных стонов, Ирина вскрикнула так громко, что Александр очнулся и испугался. Он сделал еще несколько резких и сильных толчков, но она уже обмякла и перестала подаваться им навстречу, принимая их покорно и расслабленно. Александр содрогнулся, выгнулся и, заскрежетав зубами, изо всех сил прижал ее обнаженные бедра к своему разгоряченному лицу…