Ловушка для лжепринцессы

Я накинула халат и вышла из ванной.

— Тогда помоги, пожалуйста, собрать вещи. И ужин подай только для меня. Никого звать не нужно.

— Но Её Величество настоятельно рекомендовала вам хорошенько поразвлечься сегодня, ведь завтра вас ждёт дорога.

— Спасибо, Тигарна, но я предпочитаю побыть одна. А курсов завтра уже не будет?

— Нет, Ваше Высочество. На время путешествия курсы отменяются.

— Хорошо. Ты поможешь собрать вещи?

— Разумеется, — подобострастно кивнула она. — Но Её Величество сказала, что больше трёх торжественных нарядов лучше не брать, предпочтение отдать удобным костюмам и тёплым вещам.

Много времени сборы не заняли. Из Лалиссиного гардероба я взяла два костюма то ли для тренировок, то ли для верховой езды. Ещё один подобный, более закрытый, но всё равно обтягивающий, сшили для меня лично. Когда два саквояжа оказались собраны, камеристка принесла шикарный ужин. Тающая во рту рыба, свежайшие тёплые булочки, воздушное овощное суфле, крошечные тарталетки с раками и кисловатым свежим фруктом, похожим на киви. Наелась до икоты, и всё было настолько вкусно, что я так и не смогла остановиться, пока не прикончила нежнейший десерт.

Нет, после такого единственный постельный подвиг, на который я ещё была способна — это богатырский сон. Рухнув в постель, заснула умиротворённая, несмотря ни на что. Теперь, когда канцлер оставит меня в покое, изображать принцессу станет ещё легче.

Утро началось ещё затемно. Камеристка разбудила меня задолго до рассвета и подала плотный завтрак, а ещё засунула в саквояж печенья, сухофрукты и свёрток вяленого мяса.

— Это на перекус, Ваше Высочество. Я сложила туалетные и дорожные принадлежности и одежду в синий саквояж, а в фиолетовый — торжественные наряды.

— А ты со мной не поедешь? — удивилась я.

— Не велено, — отозвалась камеристка. — Может, вы всего на день уезжаете.

Зачем тогда столько вещей? Хотя, зная Лалиссу, не удивительно. Да и не на себе же я эти саквояжи потащу, так что пусть будут.

Общий сбор назначили в малой гостиной на первом этаже. Много стражи, Верховный распорядитель, канцлер и ещё несколько приближённых короля. Все одеты по-походному, да ещё и в лёгкие доспехи из металлизированной то ли кожи, то ли ткани. После скомканных приветствий король скомандовал:

— Выдвигаемся!

Спрашивать при всех, куда мы собрались, постеснялась. Да и важно ли это? Я всё равно ничего не знаю, плыву по течению, так есть ли разница куда именно?

Портал вывел нас на песчаный пляж. Я порадовалась, что надела высокие ботинки. Место было странное: с одной стороны река, с другой — высоченные неприступные скалы, огибающие маленькую песчаную бухточку. Салаир бросил взгляд наверх, на отвесный край берега, и оттуда ему подал знак стрелок — я бы ни за что не увидела его, если бы он не поднялся на ноги. После кивка канцлера всё стало тихо, ни одного другого воина я не смогла разглядеть, но уверилась, что они есть. Чувствовала на себе десятки взглядов.

Светало. Тёмно-фиолетовое небо посветлело и зазолотилось у горизонта.

И что это за странное путешествие и ещё более странное место?

Открылся ещё один портал — почти незаметный в предрассветном прохладном воздухе — и из него в сопровождении стражи вышли знакомые фигуры девушек с курсов, а моё лёгкое изумление перешло в сильное удивление.

Что они тут делают?

Я только обернулась к королю, чтобы задать вопрос, как в пространстве шагах в двадцати от нас замерцал новый портал. Совсем иной, нежели те, что открывали в Гленнвайсе. Видимый, яркий и фонящий энергией, которую чувствовала даже я. Маги поморщились, стражники ощерились острыми клинками.

Да что происходит-то?

Когда из портала вышли три десятка незнакомых странных воинов, удивление перешло в шок.

— Приветствую короля Гленнвайса Сеолта Банрийя, — с сильным акцентом пророкотал предводитель прибывших.

Это потому, что он учил язык сам, а не с помощью заклинаний?

В этот момент я поняла, что именно смущало во внешности пришельцев — их волосы. Не рыжие и не каштановые, а… какие-то бордовые? Оттенок волос варьировался от тёмно-багряного до практически красного. И глаза. Вишнёвые, совершенно невообразимые. И при этом очень светлая, почти белая кожа, как у опереточных вампиров.

Показалось, будто внезапно рассвет передумал случаться, и снова потемнело. Догадка вспыхнула яркой молнией и выбила воздух из груди.

Вилерианцы!

Но что они тут делают?

— Приветствую Первого среди равных, — проговорил король, и я вдруг с ужасом узнала язык, на котором он говорил. Язык, что мы с девочками изучали на курсах. — Мы готовы к заключению мирного договора.

— Тогда не станем задерживать друг друга, — откликнулся главарь банды вилерианцев. — Все условия уже согласованы вчера, и мы гарантируем их исполнение с нашей стороны. Как только Гленнвайс предоставит обещанное.

— Хорошо, — кивнул Сеолт.

Ему явно претило вести переговоры с варварами, но он старался сдерживать недовольство и неприязнь.

В абсолютной тишине главарь вилерианцев и король поставили подписи на нескольких свитках. Замершие в тревоге девушки вдруг начали всхлипывать. Я оглянулась и нашла глазами Куманту. Она шокированно замерла, не отрывая полного ужаса взгляда от массивных фигур чужаков. Сложением с вилерианцами мог посоперничать разве что канцлер — они были куда крупнее и выше местных мужчин. По лицу Куманты полились крупные слёзы, которые она не стала утирать. В неё вцепилась Тальмита, а остальные девушки озирались в поисках пути к бегству или выхода из западни.

Но какой выход между скалами и рекой? Стража и вилерианцы стояли по обе стороны, как Сцилла и Харибда, и неизвестно, кто из них покарал бы за попытку побега более жестоко.

До меня внезапно дошло, что девушки — это та самая дань, которую платят вилерианцам при заключении договора, только живая. И что их приняли в кланы не случайно — отдадут как благородных. Вместо законных и любимых дочерей. Несмотря на раннее утро, стало вдруг настолько душно, что я мгновенно вспотела, а голова противно закружилась.

И Сеолт притащил меня, чтобы я понаблюдала, как моих едва обретённых приятельниц отдадут в жуткое рабство? Сволочь! Лихорадочно огляделась в поисках выхода, но откуда ему взяться? Что я могла противопоставить десяткам тренированных стражников? Потерянно посмотрела на канцлера, но он лишь отвёл взгляд.

С подписями уже было покончено, и мужчины схлестнулись взглядами. Ненавидящий голубой и равнодушный бордовый.

Бордовый победил.

Над рекой занимался восход, освещая небольшой величественный замок на другой стороне реки.