Ложная девятка, часть третья
Шрифт:
Даже удивительно, на самом деле. В моём представлении советские вожди были сухари сухарями, которые ничем, кроме надоев и идеологической борьбы с загнивающим Западом, а какой он ещё, не занимались.
Ну, кроме Брежнева. Тот спорт любил. И футбол, и хоккей. Само собой, что его фаворитом был не «Спартак», как в одном глупом старом фильме, а ЦСКА, но это в принципе не важно.
Но нет. Со слов тех же тренеров сборной, тот же Черненко тоже футбольный болельщик, но не «конь», как Брежнев, а «мясной». Правда, никакого фаворитизма у советских руководителей по отношению к той или иной спортивной команде в любом случае замечено не было. Но я отвлёкся.
Кроме телевизора, ещё одним развлечением в новогоднюю ночь была прогулка по ночному городу.
Правда,
А через дорогу, рядом с Домом Культуры и Отдыха, располагалась главная районная ёлка, обильно, хоть и несколько однообразно украшенная.
Здесь мы задержались примерно на полтора часа. Во-первых, знакомых отца и мамы тут было очень много, и пока со всеми поговоришь, пусть даже и коротко, пара слов не больше, это уже много времени.
Ну и во-вторых, моя скромная персона привлекла очень много внимания. А так как на ёлке было достаточно много жильцов соседних домов, то в итоге я битый час давал автографы. Причём не просто на клочках бумаги, а на различных газетных вырезках, фотографиях и прочих памятных для фанатов вещах.
Среди которых оказалось удивительно много программок и билетов на игры «Торпедо». Почему так произошло, подсказал мне Колька. Само собой, что он тоже был на ёлке.
Как оказалось, Колян организовал в нашем родном городе самый настоящий фан-клуб имени Ярослава Сергеева. Количество членов этого клуба быстро росло, и как минимум в Москву на мои матчи, не важно, играл клуб или сборная, каждый раз отправлялось несколько десятков человек. В выходные их было, соответственно, больше, но и в будние дни у меня всегда была персональная поддержка земляков. Приятно, чёрт возьми!
Вот их билеты и программки я и подписывал.
В Москву мы вернулись только второго числа. Неделю я отдыхал, по-настоящему, даже в институт было не надо.
А потом всё. Кончился мой отдых.
Всему виной этот злосчастный кубок имени Джавахарлала Неру. Участие в нём именно триумфаторов Парижа было прописано отдельно. Как раз в этот момент шли какие-то там переговоры по фармацевтике. Кто бы мог подумать, что Советскому Союзу нужны индийские лекарства, и наше участие должно было стать подарком дорогим партнёрам.
В принципе, почему нет? Возмущаться мы возмущались, но так, слегка. По большому счёту все всё понимали. Тем более что летели мы в этот Кочин не за спасибо. Призовые обещали на уровне.
Но сначала нужно было пройти сборы.
Глава 23
То, что сборная Советского Союза примет участие в Кубке Неру, было известно задолго до его начала. Притом очень задолго. Ещё весной 84 года, до триумфального для СССР чемпионата Европы 1984, советские функционеры уже договорились об участии сборной в Кубке Неру. Тогда этот турнир представлялся чем-то малозначимым и был частью большого тренировочного процесса, не более.
Через восемь месяцев для советской команды ровным счётом ничего не изменилось. Это всё так же малозначительный эпизод. А вот для Индии значение турнира резко выросло. Ещё бы! Вместо пусть крепкой, но обычной сборной в Кочин приедет одна из сильнейших команд мира, да ещё и с обладателем «Золотого мяча» в качестве главной звезды. Футбол, конечно, не очень популярный вид спорта в Индии, не то что крикет. Но всё равно это достаточно большое событие. Тем более для штата Керала, в котором, как это ни странно, популярность этой игры была аномально высокой, куда выше, чем в других регионах.
Поэтому тот ажиотаж, который возник из-за приезда сборной Советского Союза, индийские власти решили использовать в своих целях. И буквально за несколько дней до старта турнира было объявлено, что генеральный секретарь Индийского национального конгресса, сын Индиры Ганди и седьмой премьер-министр Индии Раджив Ганди будет присутствовать
на матчах турнира, включая матч между сборными Китайской Народной Республики и Советского Союза. Учитывая, что Джавахарлал Неру был ещё и дедушкой Раджива Ганди, это смотрелось очень логично.Советско-индийские отношения в тот момент находились на традиционно высокой ноте. Руководство СССР уже который год видело в Индии противовес Китаю, который так и плыл в русле резкой критики «предателей с Севера», и поэтому требовался дипломатический ответ. В Индию должен был отправиться советский представитель. При этом, с одной стороны, его статус должен был быть достаточно высок — всё-таки предстояла встреча не с каким-то там министром или губернатором, а с самим премьер-министром. А с другой — визит спонтанный и, можно сказать, неофициальный. Например, «мистер Нет», Андрей Андреевич Громыко, министр иностранных дел и член Политбюро с 1973 года, точно не подходил. Это слишком важная фигура, чтобы вот так, с бухты-барахты, срываться в Индию.
Но идеальный кандидат имелся. И его поездка была более чем уместна. То, что Константин Устинович Черненко, мягко говоря, не жилец, было давно понятно. Да, перед Новым 1985 годом у него случилось некоторое улучшение, поэтому он смог обратиться к народу, хотя изначально это не планировалось. Но потом болезни взяли своё. Всё-таки эмфизема, цирроз печени, хроническая сердечная недостаточность — слишком убойное сочетание.
Так что политический бомонд Страны Советов знал, что скоро место генсека займёт новый человек. И то, что им, возможно, будет Михаил Сергеевич Горбачёв, скажем так, предсказывалось многими. И ему нужно было увеличивать свой политический вес как в самом СССР, так и за его пределами. И он сам, само собой, не лично, а через посредников, выдвинул инициативу о поездке в Индию. Возражать никто не стал, и в итоге Михаил Сергеевич полетел в страну, которая его согражданами ассоциировалась прежде всего с чаем со слоном, Зитой и Гитой и прочими Раджами Капурами и Митхунами Чакраборти.
Препятствий к этому никаких не было. Это футболистам советской сборной нужно было перед поездкой пройти семь кругов медицинского ада. Тиф, холера, гепатит А, полиомиелит, столбняк, дифтерия, корь, жёлтая лихорадка, менингококковая инфекция, бешенство, японский энцефалит — вот неполный список прививок, которые нужны были. А у Горбачёва весь список имелся. Как и у других руководителей советского государства. Поэтому он мог лететь вот так, с бухты-барахты.
«Ну, Миша, ну и хитрая сволочь», — только и подумал один из оппонентов Горбачёва в Политбюро, Григорий Романов, когда тот улетел в Индию, — «ему этот футбол до лампочки, как и вообще спорт. Но в том, что он ради власти готов влезть в любую задницу и изобразить из себя что угодно, это факт. Ненавижу».
То, что Горбачёв будет на трибунах во время наших игр в Кочине, мы узнали уже в Индии. И лично я отреагировал примерно… никак. Какая, в сущности, разница, кто там смотрит за игрой из вип-ложи? Тем более если речь идёт о каком-то товарищеском турнире. Хотя, если бы на моих играх присутствовал бы Пеле, например, было бы приятно. Впрочем, уверен, что до этого дойдёт в любом случае. Правда, не здесь, скорее всего, на мундиале, на который мы пока не попали.
Ну а сейчас Кочин. До Мексики ещё дожить нужно. И, как я и предполагал, Индия мне не понравилась. Вот совсем не понравилась. Вроде и январь на дворе, и город приморский, должно быть свежо. Но фигушки. Чувство такое, что я попал в чёртову утятницу, которую поставили в печь на медленный огонь. Жарко, душно, одежда моментально пропитывается потом — это ужасно раздражает. Притом местные говорят, что это вообще-то какая-то аномалия. Обычно в январе здесь очень комфортно: средняя температура 22–25 градусов, вечерами столбик термометра вообще опускается ниже 17 градусов, и требуется какая-нибудь кофта или куртка. Но нам «повезло» — плюс 35 градусов в тени. Шикарно. Гости с Севера привезли с собой аномальную жару в Индию.