Ложная девятка. Том четвертый

Но вот то, что произошло с нами после того, как «Торпедо» собралось на Восточной улице, иначе как беспределом назвать нельзя. В юношескую сборную был вызван Дима Харин, который после травмы Валеры Сарычева остался безальтернативным первым номером «Торпедо». Но это не помешало тренерам юношеской сборной и чиновникам из федерации забрать его из расположения команды!

Перед важнейшим матчем «Торпедо» оказалось вообще без вратаря: Сарычев в больнице, Харин в юношеской сборной. Нашему тренерскому тандему Стрельцову и Воронину пришлось выкручиваться. Решение, которое они приняли, было логичным и единственно правильным, но при этом потенциально катастрофичным для нас.

Первым номером «Торпедо» и вратарем, который должен был выйти в стартовом составе матча со «Спартаком», стал 18-летний Саша Гутеев из дубля. Он пришел к нам в сезоне 84-го года, провел четыре игры за дубль, а в сезоне 85-го стал основным вратарем второй команды.

Но прямо скажем, Саша это не Дима. Если Харин даже в 14 лет заявил о себе как о будущем основном вратаре не только команды, но и, возможно, сборной, и сразу был виден его потенциал, то Гутеев это очень средний вратарь даже для турнира дублеров. И ни о каких высотах в будущем говорить, скорее всего, не приходилось.

Чудеса, конечно, случаются, но это явно не тот случай. Всех достоинств у Гутеева был, по большому счету, только рост, который позволял достаточно уверенно играть на стандартных положениях. А вот выбор позиции, реакция, прыгучесть оставляли желать лучшего. Нельзя сказать, что он был совсем «дыркой», но наша уязвимость очевидна.

И сейчас «Торпедо» должно набирать очки вопреки. Это тот случай, когда мы будем играть фактически вдесятером. И Гутеев это очень хорошо понимал, что его уровень совершенно не соответствует той ответственности, которая легла на его плечи.

Перед матчем, когда игроки «Торпедо» собрались на базе, он места себе не находил. Капитан Витя Круглов, я, Заваров, оба Савичева, Суслопаров, Буряк, да практически весь основной состав, счел своим долгом уделить время, чтобы просто банально успокоить Гутеева и привести его в чувство.

Он уже вечером был белее белого, с каким-то зеленоватым отливом. Такое ощущение, что еще чуть-чуть и его буквально вырвет от переживаний за завтрашний результат. Мы как могли успокаивали этого юного вратаря, и я надеюсь, что наш кружок психологической помощи Саше Гутееву хоть какую-то пользу имел. Но узнать об этом мы могли только завтра.

* * *

Пока московское «Торпедо» готовилось к матчу с красно-белыми, а его игроки пытались привести в нормальное эмоциональное состояние своего внезапного первого номера, в Европе, а именно в штаб-квартире УЕФА в Цюрихе, решали, что делать с английскими болельщиками.

На самом деле проблема агрессивных фанатов не была уникальной для Англии. Количество ультрас во всех футбольных странах было достаточно большим. Причем неважно, какой уровень жизни в той или иной стране.

Агрессивные фанаты, фанатские фирмы, объединения, даже можно сказать банды существовали по всей Европе: и в Италии, где, несмотря на все старания властей, оставались фанатские группировки откровенно фашистского толка, и в Западной Германии, и в Голландии, в Португалии, в Испании и, само собой, в Англии. Эта проблема была общей.

Но англичане на этом фоне, безусловно, выделялись, и далеко не в лучшую сторону. То, что произошло в Роттердаме, не было чем-то спонтанным. Нарыв футбольной агрессии должен был рано или поздно вскрыться: на матче «Эвертон» — «Торпедо», или на предстоящем финале Кубка Чемпионов, или в следующем сезоне. В любом случае, что-то подобное должно было произойти. И произойти именно с английскими фанатами, которые не только были очень многочисленными и хорошо организованными, но еще и из-за кризиса на Британских островах достаточно маргинализированными.

В итоге карающий меч УЕФА опустился на шею английского футбола очень быстро, и расправа над англичанами была достаточно суровой. Английские клубы уже утром 18 мая узнали свою судьбу в еврокубках: на следующие пять лет абсолютно все английские команды были дисквалифицированы.

Впрочем, для «Ливерпуля», которому 29 мая предстояло выйти на поле стадиона «Эйзель» против «Ювентуса», сделали исключение: этот матч должен был пройти без зрителей. Отменять финал Кубка Чемпионов, конечно же, не стали, хотя некоторые горячие головы предлагали даже это.

Все-таки было принято решение не лишать сезон 1984–1985 одного из главных матчей. Да и отмена финала Кубка Чемпионов влияла не только на «Ливерпуль», но и на одну из пострадавших сторон в роттердамских событиях. «Торпедо», как победитель розыгрыша Кубка Кубков, должно было сыграть в матче за Суперкубок Европы в начале следующего сезона. И если бы финал Кубка Чемпионов был отменен, то москвичи тоже пострадали бы, лишившись возможности побороться за этот, пусть и наименее значимый из всех европейских трофеев, но все-таки трофей.

Поэтому компромиссное решение провести финал Кубка Чемпионов без болельщиков «Ливерпуля» всех устроило.

* * *

— Есть гол! 3:2! — воскликнул я, — все, Сашка, подставляй лоб, проиграл, значит проиграл.

Дозморов вздохнул и склонил голову. Я примерился и отвесил ему хороший такой щелбан. У меня аж палец загудел, а голова Дозморова буквально зазвенела от моего удара.

Мы проснулись раньше, чем прозвенел будильник. Мой бессменный сосед по комнате на базе и гостиничным номерам на выезде в последнее время завел себе отвратительную привычку храпеть, так, как будто у него гайморит самой последней стадии, отягощенный еще каким-то букетом заболеваний. Профилактические броски подушкой время от времени помогали, но сегодня не сработало. Поэтому Дозморов разбудил меня часа за полтора до подъема.

Я ему, само собой, отомстил, не одному же мне маяться на сонной базе. А погода сегодня была такая, что даже на разминку не пойдешь. Плюс еще и наш завхоз, он же администратор Кузьменко, за каким-то хреном закрыл спортзал. Так что мне, проснувшись, вообще было нечего делать.

А раз так, я совершил свою маленькую месть и разбудил Дозморова. После этого достал свою заграничную новинку, купленный в Голландии ZX Spectrum. И мы двумя неслышными тенями проскользнули в учебно-методический класс, где стоял телевизор.

Немножко поколдовав над этим чудом техники и подключив к нему Spectrum, мы погрузились в футбольные баталии на компьютерной технике образца 1985 года. К моменту, когда база проснулась, Дозморов уже испил чашу побежденного по полной. Мы с ним сыграли пять матчей, каждый на щелбан. И в четырех из них победу праздновали белые точки под моим руководством.

Эту компьютерно-игровую идиллию нарушил Воронин, который обнаружил нас за этим занятием. Пришлось сворачивать лавочку и отправляться на завтрак, после которого «Торпедо» провело разминку и легкую тренировку.