Лубянка. Подвиги и трагедии

То, что произошло дальше, мог совершить только один Николай Иванович. Он стремительно пошел навстречу опасности. Разведчики, запихнув беснующегося фон Ильгена и притихшего денщика в машину, по команде Н. Кузнецова отъехали в конец улицы. Сам он, сунув под нос гитлеровцам жетон гестапо, объявил, что Ильген — не кто иной, как «переодетый бандит!». Это не подействовало. Один из них, личный водитель рейхскомиссара Украины Э. Коха Пауль Гронау, хорошо знавший в лицо генерала, стал утверждать обратное. Но Кузнецов и в этой ситуации не потерял присутствия духа и, как говорится, попер на него, заявив, что «гестапо разыскиваются сообщники бандита, переодетые в немецкую форму, и он может арестовать любого подозрительного». После таких слов трое гитлеровцев поспешили откреститься от «мерзавца бандита», пояснили, что «являются сотрудниками рейхскомиссариата, просто прибежали на крики», и попросили их отпустить. Гронау продолжал стоять на своем. Кузнецов не стал с ним церемониться, арестовал и присоединил к Ильгену.

Отделавшись от гитлеровцев, разведчики вместе с пленными проехали на конспиративную квартиру и там подвергли их допросу. Ильген сообщил ряд ценных сведений, которые затем были использованы при докладе в Москву. В дальнейшем его и Гронау пришлось ликвидировать, так как гитлеровцы блокировали все въезды и выезды из Ровно.

После этой операции Николай Иванович еще около года продолжал наводить ужас на фашистских бонз на территории Винницкой, Ровенской и Львовской областей. Гитлеровским спецслужбам так и не удалось выйти на след неуловимого обер-лейтенанта, и только роковое стечение обстоятельств привело его в западню украинских националистов.

В ночь на 9 марта 1944 года, после выполнения очередного задания у села Баратин Львовской области, он с группой разведчиков напоролся на засаду, устроенную оуновцами. Николай Иванович отстреливался до последнего патрона и, когда они кончились, взорвал гранатой себя и окруживших его врагов. По ходатайству командира РДР «Победители» Д. Медведева, поддержанному П. Судоплатовым, 5 ноября 1944 года Указом Президиума Верховного Совета СССР Н. Кузнецову было присвоено звание Героя Советского Союза (посмертно).

Отдавая должное одному из наиболее выдающихся своих подчиненных, Павел Анатольевич уделил ему в своей книге «Спецоперации. Лубянка и Кремль. 1930–1950 годы» целый раздел и с теплотой писал:

«Я провел с Кузнецовым многие часы, готовя к будущим заданиям. Вспоминаю о нем как о человеке редкого таланта, способном оставаться спокойным при выполнении заданий, реалистичном и разумном в своих действиях».

Наряду с разведчиками-боевиками Д. Медведева ряд дерзких актов возмездия подготовили и провели РДР К. Орловского, Н. Лопатина и С. Ваупшасова, действовавшие на территории Белоруссии. Главной их мишенью стал гауляйтер Белоруссии В. Кубе. Несмотря на беспрецедентные меры личной безопасности, справедливое возмездие и суровый приговор настигли палача белорусского народа на той земле, где он и его подручные совершали массовые злодеяния.

Задание на его ликвидацию получили как РДР 4-го Управления, так и Разведуправления Генерального штаба Красной армии, действовавшие в районе Минска. Наиболее близко к цели подошли разведчики С. Ваупшасова, Н. Лопатина, К. Орловского и из отряда Разведуправления, возглавляемого Д. Кеймахом. Но никому из них долго не удавалось осуществить акт возмездия.

Кубе оказался матерым зверем, и охота на него велась около года. Первое покушение на него подготовили и осуществили разведчики РДР «Соколы» под руководством Героя Советского Союза К. Орловского. На первом этапе с помощью минских подпольщиков они детально изучили режим службы, охраны и перемещения В. Кубе. В результате наблюдения и исходя из анализа оперативной информации, полученной от агентуры, внедренной в его окружение, К. Орловский пришел к выводу о возможном провале операции в случае ее проведения в городе. Тем не менее от нее не отказался и решил воспользоваться одним важным обстоятельством.

Гауляйтер Белоруссии слыл страстным охотником и в перерывах между расправами над мирным населением и партизанами когда один, а чаще с компанией таких же, как сам, палачей выезжал поразвлечься в свою загородную резиденцию. Поэтому операцию по уничтожению было решено провести за городом. Орловский рассчитывал, что на лесной дороге многочисленная охрана не сможет быстро развернуться, и задачу удастся выполнить до подхода подкрепления из Минска. Для успешной реализации замысла операции не хватало сущей мелочи: разведчики не могли точно знать, когда гауляйтер в очередной раз соберется на охоту. Вскоре и эта задача была решена. Из числа обслуживающего персонала они завербовали агента, который сообщил о запланированной на 17 февраля 1943 года поездке В. Кубе с большой группой офицеров и оккупационных чиновников в Ляховический лес.

В тот день, ранним утром, боевая группа под командованием К. Орловского выдвинулась в район и организовала засаду на перекрестке дорог в двух километрах от въезда в лесной массив. Около 13 часов со стороны населенного пункта Мошуки показалась колонна. Гитлеровцев оказалось значительно больше, чем предполагали разведчики, — свыше 60 человек. Силы были явно неравны, и К. Орловский решил проводить операцию по возвращении фашистов с охоты, полагая, что после возлияний их бдительность будет ослаблена. Ждать пришлось не слишком долго, с наступлением сумерек из леса показались «охотники». Колонна медленно ползла по дороге, и, когда до нее оставалось не более 20–30 метров, по команде К. Орловского на нее обрушился шквальный огонь.

Каратели находились в безвыходном положении и отчаянно сопротивлялись. Бой носил ожесточенный характер. В ходе него К. Орловский получил тяжелое ранение. Разрывом гранаты ему раздробило правую руку и покалечило кисть левой, но он не покинул строй. Разведчики довели операцию до конца. Ряд крупных функционеров оккупационной верхушки: заместитель генерального комиссара Белоруссии обергруппенфюрер СС Ф. Фенч, обергруппенфюрер Ф. Засарнас, гебитскомиссар города Барановичи Ф. Штюр и еще 8 генералов, 7 гебитскомиссаров и их заместителей, 6 руководящих работников немецкой администрации были уничтожены. Но среди убитых В. Кубе не оказалось. Позднее разведчики выяснили, что он с полпути вернулся в Минск.

Второе покушение на него состоялось 22 июля 1943 года и тоже не достигло своей цели. Взрыв, прозвучавший в одном из театров Минска, похоронил под обломками 70 оккупантов, 110 получили ранения. И опять В. Кубе не оказалось ни среди раненых, ни среди мертвых. За десять минут до взрыва он покинул здание театра.

Спустя два месяца операция в отношении В. Кубе была повторена. На этот раз разведчики, казалось, все рассчитали. 6 сентября он планировал с широким размахом отметить десятилетие прихода к власти в Германии своего покровителя Гитлера. По этому случаю в офицерской столовой намечался грандиозный банкет. Готовились к нему по-своему и разведчики: они заложили в зале мощную взрывчатку с часовым механизмом. Вечер был в самом разгаре, когда прозвучал взрыв. Торжественный банкет закончился пышными коллективными похоронами: 36 высокопоставленных гитлеровских офицеров и чиновников оказались погребенными под завалами. Однако В. Кубе и на этот раз избежал расплаты, так как не пришел на банкет.

Чувствуя нависшую над собой смертельную угрозу, гауляйтер до минимума свел свои поездки по Минску, усилил личную охрану и произвел замену обслуживающего персонала. Но разведчики не прекратили попыток добраться до него и осуществить акт возмездия. В качестве следующего объекта для диверсии, независимо друг от друга, руководители РДР П. Лопатин и Д. Кеймах выбрали особняк, где проживала семья В. Кубе. Самим разведчикам выполнить такую задачу было явно не по силам. Охрана бдительно несла службу и никого из посторонних внутрь особняка не допускала. В этой связи им пришлось искать помощи у местных жителей, выполнявших в особняке В. Кубе хозяйственные работы.

После предварительной проверки они остановили свой выбор на Елене Мазаник, которая работала уборщицей и имела доступ в личные апартаменты В. Кубе. В начале сентября 1943 года на Елену вышла разведчица Мария Осипова с предложением оказать помощь в проведении акта возмездия против В. Кубе. Это задание она получила как от руководства оперативной группы 4-го Управления, так и от командования отряда Разведуправления, возглавляемого Д. Кеймахом, с которыми находилась на связи. На первой же встрече с М. Осиповой Елена дала свое согласие, и разведчики приступили к разработке операции.