Лучшая жена для султана

Малик поджал губы, отчего они превратились в две напряженные ниточки.

– Конечно, нет.

Любовь всего лишь иллюзия и вовсе его не интересует. Она лишила сил его отца, превратив в неудачника. Малик пойдет на все, чтобы избежать подобной участи.

– Я надеюсь, ты не забыл о предосторожностях? – спросил старик, вкладывая отвращение в каждое слово.

Малик уставился на него, сцепив зубы так сильно, что у виска задрожал мускул.

– Как же ты глуп! Как и твой отец, который ставил вздорные чувства выше долга.

– Я не такой, как он, – огрызнулся Малик.

Асад покачал головой:

– Если бы только Азим был жив, то нам бы не пришлось ни о чем беспокоиться…

Как часто Малику приходилось выслушивать эти причитания. Если бы только Азим, его старший брат и настоящий наследник, остался в живых. Асад воспитал его, четырнадцатилетнего юношу, лишенного отрочества, идеальным будущим султаном. В то время как Малик всегда был лишь запасным вариантом, потому что унаследовал от своего отца мягкотелость и слабодушие.

Асад сделал все, чтобы вымуштровать Малика, отправив его в военную школу, где ему вбили в голову значимость его предназначения, научив подавлять в себе естественные человеческие порывы. Он выучил этот урок, но больше не позволит запугивать себя. Возможно, это ночь с Грейси придала ему сил наконец дать отпор властному старику.

– В данный момент, – холодно промолвил Малик, – мы ничего не можем предпринять, если, конечно, ты не обладаешь сверхъестественными способностями, о которых мне неизвестно.

– А если она беременна? Что тогда?

Этот вопрос застал Малика врасплох. Почему он не подумал о последствиях? Они оба так неопытны и совсем потеряли голову от страсти…

– Это маловероятно, – заявил Малик с уверенностью, которую вовсе не чувствовал. – Но даже если и так, тогда она свяжется со мной, и я решу этот вопрос.

– Как? – не унимался Асад. – Представишь мировому сообществу внебрачного ребенка? Очернишь нашу родословную полукровкой?

– Хватит, – отрезал Малик. Он сделал глубокий вдох и медленно выдохнул. – Я поступлю так, как посчитаю правильным.

– Ты же осознаешь, как подобный скандал скажется на репутации нашей страны? – В мутных глазах старика промелькнула тень неподдельного страха. – Торговые соглашения, договоренности с племенами бедуинов… Все зиждется на фундаменте монархии, олицетворяющей стабильность. Алазар – страна, проповедующая традиционные ценности. Ею не может править султан, который ведет себя как западный плейбой. Если твое поведение посеет в народе зерно сомнения…

Малик кивнул, прекрасно понимая, что подразумевает Асад. Он не опозорит честь своего рода из-за девушки, которую знает меньше дня. Даже если благодаря ей он впервые за всю жизнь испытал нечто похожее на счастье.

– Нет, – клятвенно произнес Малик. – Я никогда не подведу свой народ.

Рим лишился своего сказочного очарования. Вернувшись в хостел, Грейси приняла душ и переоделась. Собрав вещи и расплатившись за проживание, она закинула рюкзак на плечо и вышла на улицу, объятую удушающим полуденным зноем. То, что вчера казалось прекрасным и чудесным, теперь выглядело уж очень неприглядно.

Рядом с ней пронесся мотоцикл, выплеснув ей в лицо клубы выхлопного газа, а проходивший мимо человек сильно задел ее за плечо. Грейси отшатнулась назад, но не потеряла равновесия. Еще крепче схватившись за ручки рюкзака, она направилась в сторону железнодорожного вокзала Термини.

Ко второй половине дня поезд доставил ее в Венецию. Грейси бродила вдоль Гранд-канала, тщетно пытаясь заставить себя восхищаться великолепным городом на воде. В глубине души ей не давали покоя воспоминания о том, как Малик оттолкнул ее, сказал ей уходить с таким холодным, почти презрительным выражением лица…

Никакая невидимая нить их не связывала. Он, наверное, использовал эту фразу с каждой новой пассией. Теперь ее даже удивляло, как она могла поверить в подобную чушь. Ей стоило догадаться по его смелости и уверенности, что Малик вовсе не так неопытен, как говорил. В его действиях отсутствовали скованность и смущение, свойственные неискушенным любовникам.

И вдобавок ко всему Малик – наследник престола. Конечно же, ему просто захотелось поразвлечься с американской простушкой. Как же Грейси глупа и наивна!

В течение следующих пары недель ее путешествия продолжались, но дух авантюризма и жизнерадостность окончательно покинули ее. Несколько раз она порывалась отправиться домой раньше времени. Единственное, что ее останавливало, – это лица ее семьи и друзей, ведь они предупреждали о том, что не стоит уезжать на другой конец земли. Грейси забудет Малика аль-Бахата, будущего правителя Алазара. В конце концов, пострадала только ее гордость, а не сердце.

Спустя десять дней, находясь в маленькой немецкой деревушке, где уже несколько часов шел проливной дождь, она почувствовала легкое недомогание и ее сразу же стошнило. Прижав голову к стене в ванной, куда доносились назойливые звуки перенаселенного хостела, она закрыла глаза, чувствуя, как лоб покрылся холодной испариной. Заболеть кишечным гриппом во время путешествия по Европе – только этого ей не хватало.

На следующий день ее стошнило опять. То же самое произошло и на третий день, а ее грудь набухла, став чувствительной. Лишь через неделю до нее дошло повергшее в шок осознание того, что с ней на самом деле происходит: Грейси беременна.

Глава 3

Десять лет спустя

– Мне жаль ваше величество.

Малик посмотрел на доктора, который вошел в комнату для осмотра, и с недоумением прищурился:

– Простите, что?

– Пришли результаты ваших анализов. – Мужчина, который занимался здоровьем нескольких поколений королевской семьи, удрученно склонил голову. – Вы бесплодны.

– Бесплоден, – повторил Малик безучастно.

– Во время вашего пребывания в пустыне у вас началась лихорадка. В некоторых случаях это может привести к бесплодию. – Доктор снова опустил голову, будто ждал, когда ему вынесут приговор.

Но приговор, который повлияет на всю его жизнь, получил только Малик. Он – будущий правитель Алазара, но ему некому будет передать престол. У него никогда не будет наследника. Его помолвка с Джохарой Бехвар, молодой женщиной из богатой почтенной династии, только что превратилась в бессмысленный фарс.

Кроме беспокойства, связанного с политикой, мужчина ощутил странное, более личное чувство потери, поэтому он отвернулся от доктора, чтобы взять себя в руки и собраться с мыслями.

– Вы уверены?