Лучше, чем идеально

— Хорошенько повеселитесь! — кричит он, когда мы идем к машине Лендона.

— Постараемся, — огрызается Лендон.

Сидя в машине, я смотрю на Дерека. Наши глаза встречаются, и я чувствую прилив адреналина. Хочу проигнорировать его, сделать вид, что его не существует. Почему же мне так тяжело отвести взгляд? Там, в глубине его глаз я вижу грусть, к которой могу иметь отношение.

По пути на пляж звонит телефон Лендона, находящийся в подстаканнике. На экране появляется имя — Лили.

— Почему твоя бывшая девушка звонит тебе, Лендон?

Он смотрит на телефон, но не отвечает на звонок.

— Понятия не имею.

— Ты никогда не говорил мне, что до сих пор общаешься с ней.

— Мы болтаем по телефону время от времени. В этом нет ничего страшного.

Не понимаю, почему он продолжает общаться со своей экс-девушкой, несмотря на то, что постоянно жалуется на нее. Я хочу побольше расспросить его о том, как часто он разговаривает с Лили и что они обсуждают, но тут он подъезжает к входу на пляж и выпрыгивает из машины, прежде чем я успеваю узнать у него подробности.

Я думала, что мы с Лендоном найдем хорошее тихое местечко, где сможем посидеть и поговорить перед костром, но он отправляется тусоваться с парнями.

Я могла бы присоединиться к нему, но сегодня вечером он себя странно ведет, и я решаю дать ему некоторое пространство. Не хочу душить его подобно Лили.

Джет, держа в руках упаковку с шестью банками, стоит рядом с машиной Виктора с группой других парней. Он сразу замечает меня и машет.

— Привет капитан, — говорит Джет и притягивает меня к себе в медвежьи объятья.

— Перестань, Джет.

— Ты знаешь, что любишь меня, Эш.

— Нет. Это не так. Большую часть времени ты мне даже не нравишься, — шучу я. — Убери свои лапы и прибереги их для бедных, ничего не подозревающих девушек, которые ведутся на эту фигню.

Ударяю его локтем в ребра.

 — Лендон прямо вон там. Не зли его.

Джет смеется.

— С чего бы мне хотелось, чтобы наша звезда, наша гордость и радость, принц, самая важная персона нашей команды, единственный квотербек, который может привести нас к победе на чемпионате штата с одной рукой связанной за спиной, разозлился?

— Остановись, Такер, — вмешивается Вик, затыкая Джета.

После того как мы проиграли в плей-офф, местная газета напечатала цитату, в которой Лендон критиковал Джета за то, что тот не уловил его два последних прохода. Лендон говорил, что они неверно процитировали его, но Джет по-прежнему не смирился с этим. С тех пор эти двое обмениваются колкостями, и я вынуждена тратить много сил на поддержание мира.

Джет показывает на девушку у края воды, одетую в очень маленькое бикини.

— Сколько шансов, что мне повезет с ней сегодня вечером?

— Больше, чем у многих других, — отвечаю ему. — Должна ли я предупредить ее, что ты хочешь свидания только на одну ночь, чтобы она потом не ждала твоего звонка.

Вик весело ухмыляется.

— Черт, нет.

У Джета нет девушки. Он любит «дарить любовь» и случайные связи с как можно большим количеством сексуальных девушек. Что также означает, что на него злится большая часть женского населения в школе Фримонт и близлежащих районов.

Время от времени Джету требовуется моя помощь, чтобы спастись от прилипчивых девчонок, отчаянно желающих иметь настоящие отношения. Я играла роль его фиктивной девушки бесчисленное количество раз. Я говорила ему, что однажды он влюбится без памяти в девушку, которая разобьет его сердце, но он только посмеялся. Он думает, что любовь это полный отстой.

Я иду к костру, у которого сидит Моника, и думаю о разговоре, произошедшем у нас с Дереком на кухне. И о стычке между отцом и Брэнди. И о дурацком брюшном прессе Дерека, которым он щеголял сегодня. И о глупом чувстве вины из-за того, что Лендон не был избран капитаном. Я хочу, чтобы мой мозг перестал думать. Это задалбывает.

— Не могу поверить, моя лучшая подруга не сказала мне, что ее выбрали капитаном, — говорит Моника, уютно устроившись рядом со своим бойфрендом Треем, нашим звездным полузащитником. — Поздравляю!

— Спасибо.

Трей и Моника начали встречаться еще в средней школе. Они по-настоящему влюблены и не боятся публично выражать свои чувства или говорить о своем будущем, воспринимая как данность, что будут вместе всегда. После того как мои родители расстались, я отказалась от поиска настоящей любви, которую описывают в книгах или фильмах, заставляющих людей верить в невозможное. Трей и Моника восстановили мою веру. Он смотрит на Монику так, как будто она единственная девушка в мире. Это как если бы она была его страховочным канатом и он бы погиб без нее. Моника говорила мне, что Трей ее вторая половина. Они оба планируют поступать в Университет Иллинойса, хотя Трею нужно получить спортивную стипендию, чтобы он смог себе это позволить.

Я прислоняюсь к Лендону, когда он садится рядом.

— О чем ты думаешь? — спрашиваю я, привлекая внимание своего парня. — Ты выглядишь таким серьезным.

— Ни о чем, — говорит он раздраженно, затем открывает банку пива и выпивает ее залпом.

Кладу руку ему на грудь.

— Это из-за выборов капитана? Потому что я не понимаю...

Он сбрасывает мою руку.

— Черт, Эш, ты перестанешь обсуждать это? Просто сейчас я зол на весь мир, ясно? Итак, тебя выбрали капитаном. Черт, да подумаешь. Уверен, что Джет организовал это как месть за ту дурацкую статью в газете. Подшутили надо мной, да?

— Джет ничего не организовывал.

— Ага, конечно, — он издает короткий, издевательский смешок.

Его слова причиняют боль.

— Пожалуйста, скажи, что ты шутишь.

— Прекрасно. Я не это имел в виду, — говорит он неубедительно.

Я смотрю на Монику и Трея, которые из-за всех сил пытаются сделать вид, что не слушают нашего спора. Я пытаюсь сглотнуть комок в горле, когда говорю, что было у меня на уме с тех пор, как Дитер написал мое имя на доске утром.

— Ты... Ты думаешь, что я не достойна быть капитаном?

Он молчит. 

Глава 7

Дерек 

Солнце садится, когда я выбегаю с Фалкором на пробежку. В последнюю минуту я решил, что вполне могу попытаться сделать что-то хорошее для животного и дать ему немного размяться.

У меня нет конечной цели, зато горячий, свежий воздух, бьющий мне в лицо, расслабляет напряженные мышцы. Через несколько минут мы с Фалкором пробегаем мимо старшей школы и футбольного поля рядом с ней. Мою голову заполняют воспоминания о маме, наблюдающей за моей игрой в футбол. Она всегда была самой громкой родительницей на трибунах; я клянусь, что к концу каждой игры у нее должны были болеть легкие.