Лучше поздно!..

Эти слова тронули Тома до глубины души. – Почему вы решили мне это рассказать?

– Я не знаю, что вы переживаете, доктор, но это явно что-то непростое. Вы не обязаны мне все рассказывать, но я не хочу скрывать то, что мне известно. Подозреваю, что у вас сложные отношения с вашей подружкой… Разница в возрасте…

– О чем вы? У меня нет подружки.

– Жаль. Я думала, вы не такой, как все. Но это ваше право. Франсуаза правильно говорит, чужая душа – потемки. Простите, что попыталась влезть к вам в душу. Этого больше не повторится.

– Черт возьми, Полин, да объяснитесь вы, наконец!

Медсестра подняла взгляд к горизонту.

– И кто только меня за язык тянул… Лучше бы занималась тихо своими делами. А теперь опять вляпалась, как обычно. Если я промолчу, вы будете на меня сердиться, и если скажу, будете сердиться тоже…

– Не осложняйте все еще больше. Говорите. Прошу вас.

– Мужчины часто нас осуждают, даже за те вещи, о которых сами просят… Ну ладно, я вас послушаюсь и буду откровенной: на прошлой неделе, когда я высадила вас в центре города, я видела, как вы ждете какую-то девушку, буквально со слезами на глазах. Думаю, именно из-за нее вы подрались. Истории любви редко бывают счастливыми. Мне вас очень жаль. И я просто не могла смотреть вам в глаза каждый день, держа все это в себе.

Тома ослепительно улыбнулся:

– Вы за мной следили?

– Простите, я не должна была этого делать.

– Вы чуть не угробили меня, пока подвозили, насмехались надо мной, а потом сели мне на хвост?

– Понимаю, ужасно глупо, но это было сильнее меня.

Тома рассмеялся:

– Я что, действительно плакал, пока ее ждал?

– Да.

– Я этого даже не заметил.

– Она очень красивая. Но встречается с кем-то другим, так?

– Его зовут Ромен. Я чуть с ума не сошел, когда увидел их вместе, но мне кажется, он хороший парень.

– Вы умеете достойно признать свое поражение. А ее как зовут?

– Эмма. Ради нее я готов на все, на любые жертвы. Она не должна платить за мои ошибки… Это моя дочь.

Непонятно, была ли причиной еще одна сломанная доска старой скамьи, но Полин рухнула в траву.

20

– Месье Феррейра, могу я с вами поговорить наедине?

Джентльмен с тростью поправил очки и выпрямился.

– Не знаю, что вам рассказали, доктор, но все это гнусная ложь. Чистой воды клевета. Я не крал никакого лимонного печенья, и с париком Шанталь прошлой ночью тоже баловался не я.

– Все это не имеет отношения к теме нашего разговора. Не могли бы вы пройти в мой кабинет?

Явно испытав облегчение, Жан-Мишель последовал за Тома, проглотив на ходу две маленькие конфетки, словно самому себе в награду. Доктор закрыл дверь и предложил пожилому мужчине сесть в кресло.

– Месье Феррейра, я буду говорить прямо. Несмотря на изобилие зайчиков у нас на стенах и запас игрушек в кладовых, вы сами ведь уже не ребенок, не так ли?

Жан-Мишель удивленно поднял брови.

– Я не собираюсь вмешиваться в вашу жизнь, – продолжил Тома, – но хотел бы поддерживать вас в форме как можно дольше. Поэтому позволю себе дать вам совет.

– Слушаю вас, доктор.

– На вашем месте я бы значительно снизил потребление сладостей. Вы один съедаете их больше всех, кто обитатал в этом заведении, когда оно еще было яслями. Это плохо как для давления, так и для уровня глюкозы в крови. Поедая столько конфет, вы подвергаете себя опасности.

– Вы видели мои анализы? Они плохие?

– Последние анализы не внушают тревоги. Вам повезло с метаболизмом. С таким количеством сладкого любой другой имел бы значительно худшие результаты. Но не стоит испытывать судьбу. Это дружеский совет. Вы меня поняли?

– Конечно, доктор, я постараюсь.

– Вот и хорошо. А теперь перейдем к другой теме. Насколько я понял, вы собираетесь уехать на три дня на следующей неделе?

– Да, я хочу проведать свою жену. Она лежит в больнице на севере. Меня должен был отвезти сын, но он будет занят. Не помню уже, что там у него – свадьба или развод… Или это его жена выходит замуж или разводится, я не очень понял. Поэтому я, как большой, поеду на поезде. Полин взяла мне билеты.

– С чем госпитализирована ваша жена?

– Хронический диабет с осложнениями. Ей уже ампутировали полноги.

– Она будет рада вас видеть. Вам тем более нужно следить за своим здоровьем, чтобы иметь возможность навещать ее как можно чаще. Ведь вы не хотите услышать диагноз, означающий, что вы больше не сможете туда поехать?

– Конечно, не хочу.

– Я рассчитываю на вас.

– Когда запланированы мои следующие анализы?

– На следующей неделе. У вас будет время улучшить режим питания и оценить результаты.

21

Тома уже в подробностях изучил кору на стволах больших каштанов, растущих возле училища. Особенно ему нравился тот, на котором на высоте детского роста была вырезана собака – а может, кот. Какой же пещерный человек не любит примитивного искусства?

Почти каждый вечер он занимал свой пост, чтобы увидеть дочь. Затем следовал за ней. Из любителя подглядывать он превратился в телохранителя. Тома усовершенствовал свою технику слежки и теперь делал это гораздо профессиональнее. Он даже изучил несколько приемов в интернете. Он научился сливаться с толпой, предвидеть передвижения Эммы, и ему удавалось подбираться к своей подопечной все ближе. Несколько дней назад он даже ощутил аромат ее духов. На следующий день он почти час провел в парфюмерном магазине, выясняя их название, и купил себе флакон. Так в своей служебной квартире он чувствовал себя рядом с Эммой, но разрешал себе вдыхать аромат только один раз в день, чтобы не приелся.

Всякий раз, отправляясь на «операцию», он продумывал свой наряд. Он стал настоящим профессионалом в искусстве изменения внешнего вида, иногда даже в течение одного вечера, – при помощи кепки, шарфа или куртки, надетой наизнанку. Однажды его страсть к переодеванию чуть не сыграла с ним злую шутку, когда, устремившись из ресторана в солнцезащитных очках, он не заметил большого застекленного проема. Удар был ужасным, а падение зрелищным. Тома был похож на насекомое, с размаху влетевшее в закрытое окно, только шума наделал гораздо больше. К счастью, Эмма была уже слишком далеко, чтобы заметить его нелепое злоключение. Лоб, однако, кровоточил так, что Полин поначалу даже хотела наложить швы. Но доктор отделался эффектной повязкой в стиле египетской мумии. Элен, Шанталь и Франсуазу его вид растрогал, а Франсиса и Жан-Мишеля изрядно повеселил.

С тех пор как медсестра была посвящена в его тайну, она регулярно интересовалась новостями об Эмме, но Тома оставался немногословен. Зато, в целях экономии времени, все чаще соглашался, чтобы Полин подвезла его в город. Они оба полюбили те минуты, когда, сидя в машине в ожидании зеленого света, рассказывали друг другу что-нибудь о своей жизни.

В этот вечер речь зашла о братьях и сестрах. У Полин был старший брат, Антуан, который, к ее великому сожалению, переехал жить в Аргентину. Она всегда с ним хорошо ладила и очень переживала, что они не видятся. Тома рассказал о своей сестре, которая жила не так далеко, но сожгла все мосты. Тоже к его великому сожалению.