Лучшее место на земле. Книга 1-2

Ит вышел с кухни и снова остановился в дверях.

– Чего ты смеешься? – с упреком спросил он.

– Ит… – простонал Скрипач. – Ты не поверишь, но я до сих пор хочу чая… с сахаром… позволь тебе напомнить, что сахар ты в результате так и не принес…

– Э, нет. – Ит погрозил ему пальцем. – Ищи дурака в другом месте.

– А чего тебя искать-то… вон ты там, в дверях стоишь…

* * *

Люди узнали.

Как это ни странно, на следующий же день.

Когда они втроем где-то около полудня отправились, по выражению Скрипача, «пошляться по городу», в коридоре на первом этаже их встретила одна из сотрудниц института, в котором работала Ольшанская. Сотрудница трудилась в лаборатории, претендовавшей на анализатор, и имела теперь на Роберту зуб, причем существенных размеров. Впрочем, зуб на Роберту теперь имели многие – после того, как их группа получила дополнительное финансирование, после официально оформленного, со всеми печатями договора с НИИ БВФЖ, после признания самой теории институт геофизики (к которому и была приписана группа Роберты) на нее затаил вполне законную злобу, суть которой можно было выразить фразой: «Одним все, а другим ничего».

– Что, Берточка, отдыхаешь? – проговорила сотрудница, заступая им дорогу. – Прогуливаешься в обществе «дружков»? Очень ты им нужна, им и без тебя хорошо, да, ребятки? А как же работа, Берточка? Стоит? Вроде как солдат спит, а служба идет? Твои малахольные не справятся, и не надейся.

Ит нахмурился. Скрипач покачал головой.

– Какая вы добрая женщина, – сказал он галантно. – Вас так приятно слушать. Скажите еще что-нибудь.

– Ну почему же – «дружков»? – ухмыльнулась Ольшанская. – Вас, Светочка, кто-то неправильно информировал.

– А ты-то откуда знаешь? Проверяла, что ли? – спросила Светлана и с презрением посмотрела на Ита со Скрипачом.

– Проверяла. Неоднократно, – спокойно ответила Ольшанская. – И смею заверить, слухи сильно преувеличены. Иди, дорогая, иди. А то от удивления дорогу позабудешь.

Она взяла Скрипача под правую руку, а Ита – под левую, и они таким порядком направились к выходу из здания. Ит напоследок послал оторопевшей от такой наглости Светлане воздушный поцелуй, а Скрипач издевательски помахал ей.

Выскочив на улицу, они расцепили руки и чуть не повалились на ступени от хохота.

– Берта, зачем вы это сделали? – отсмеявшись, спросил Ит.

– Восстанавливаю вашу репутацию, – невозмутимо сообщила Ольшанская. Невозмутимо-то невозмутимо, но вот только в глазах ее в тот момент прыгали веселые бесенята. – Вам не понравилось?

– А как же ваша репутация? Не боитесь испортить? – с подозрением спросил Скрипач.

– Трудно испортить то, чего нет. В моем случае это три вещи. Талия, нос и репутация, – заявила Ольшанская. – Потому что у меня никогда не было ни одного, ни другого, ни третьего.

– Нос вижу. Он на месте. Вполне себе нос, – возразил Скрипач.

– Картошкой, – поморщилась Роберта. – С таким носом в светлое время суток по улицам лучше не расхаживать, зачем народ пугать…

* * *

…Когда через неделю караван уходил, Федор Васильевич и Ольшанская поехали его провожать. Стоя перед площадью терминала, они молча смотрели, как разворачиваются под мелким утренним дождем огромные, тяжело груженные машины. Разворачиваются и уходят в теплое дождевое марево.

И никто (Роберта все-таки была человеком очень осторожным), ни одна живая душа не заметила, как она тихо перекрестила третью машину в колонне.

10

США, гекс № 1

Путешествие огня и ножа

Скандал в Центральном парке разыграли, как по нотам.

И правильно – то, что настолько хорошо отрепетировано, играть одно удовольствие.

Для начала русская группа образцово купила дорогие билеты во второй ряд, чинно расселась, тихо переговариваясь, и стала ждать «представления». Но когда на площадке появился гость, у группы словно по мановению волшебной палочки снесло крышу. Массово и одновременно.

Русские, расталкивая сильными плечами вопящих местных (шоферы, как-никак, не абы кто), слаженно и очень быстро пролезли сквозь толпу к площадке, по ходу успев дать в глаз малиновому распорядителю и повалить бутафорскую пушку. Половина из них кинулась к истекающему кровью гостю, на ходу вытаскивая из рюкзаков заранее припасенные аптечки нового образца (единственная нестыковка, но Коля потом ситуацию разрулил – якобы он так понял новые правила, аптечка, мол, в рейсе должна быть с собой, а поскольку они не дома… они в рейсе, вот и таскали). Вторая половина заняла круговую оборону и на ломаном английском начала орать, чтобы вызвали полицию и врача.

Толпа и распорядитель с подбитым глазом слегка подрастерялись. Ничего подобного происходящему за все время ни разу не случалось.

Пришедший в себя распорядитель принялся кричать, что площадка является частной собственностью и все находящееся на ней – тоже частная собственность.

Главный караванный ответил, что площадку они не трогают, а вот живого человека, переломанного и покалеченного, без помощи оставить не могут и не оставят.

Приехала полиция и тоже растерялась – с одной стороны, закон о собственности нарушается, но с другой… Площадку оцепили, а вот разогнать все новых прибывающих зрителей не вышло. Мнения в толпе разделились – кто-то говорил, что правы русские, кто-то требовал деньги за несостоявшееся шоу, кто-то возмущался произволом, а кто-то уже в голос жалел несчастного гостя, который (о, чудо!) до сих пор был жив – опять же стараниями все тех же русских.

Прибыл амбуланс. Русские заявили, что оплатят медицинские услуги из своей зарплаты. Врач, подумав минуту, ответил, что это в принципе не требуется, потому что «Скорая» окажет услугу бесплатно. Караванный возразил, что часть, может, и бесплатно, а если понадобится дорогостоящая операция, тогда как? Про операцию врач ничего сказать не мог. Гостю начали помогать, и вскоре стало ясно, что у него есть более чем реальный шанс как минимум доехать живым до больницы. По крайней мере, кровотечение удалось остановить, но медлить с поездкой было нельзя. Гостя загрузили в машину, туда же, невзирая на робкие возражения врача, набилось пятеро водителей, и «Скорая» отбыла.

Караванный и еще несколько шоферов остались на площадке. Ждать прессу, которая уже начала подтягиваться. Три газеты, два радиоканала. Для первого часа с начала событий – неплохой улов.

Еще через час прибыли представители владельца площадки – двое упитанных менеджеров в дорогих костюмах с шевронами «Глобал транзит» на рукавах. Интимно взяв под локоть караванного, они отвели его в сторону и попытались объяснить, что международный скандал никому не нужен и, если требуется, они готовы компенсировать русским… эээ… моральный ущерб. Караванный набычился, вырвал локоть из цепких менеджерских пальцев и популярно объяснил, что с такими заявлениями они припозднились, и теперь хотят они того или не хотят, но скандал будет. И еще какой.

Еще через час прибыл русский посол. Принялся ругать караванного, да так, что представители прессы и радио это прекрасно услышали и тут же взяли на карандаш. Но ругать не за попытку спасти гостя, а за совершеннейшую глупость – не все русские, как выяснилось, такие идеальные, как стараются показать.

Оказывается, двоих водителей из этой же колонны час назад арестовала полиция – в пьяном виде они стали приставать к какому-то китайцу на улице, пытались отнять кошелек, за это попали в участок, а сейчас, в соответствии с законом, препровождены в посольство, где до отбытия каравана и пробудут – во избежание других эксцессов. Коля с достоинством ответил, что этих уродов он в караван взял недавно и что он их обязательно перевоспитает… со временем.