Лучшее за 2004 год. Научная фантастика. Космический боевик. Киберпанк
Шрифт:
Я как раз разбирал вещи в кладовке и раскладывал их по коробкам, когда мне позвонили из агентства рекламы. У меня сильно болела голова, словно кто-то прокалывал спицами мозг, а тут еще явилась хозяйка квартиры, Мойра. Все, что можно было продать, я давно уже продал, и все равно должен был ей за полгода.
Загудели очки, лежавшие на ночном столике, у меня голова чуть не разорвалась.
Мойра, стоя в дверях, скептически заметила:
– А я думала, тебя давно отключили.
– Так и есть.
Нащупал очки, сел, широко расставив ноги, на пол и надел их. Живот свело. На противоположной стене появилось изображение Гвенды, моей электронной
– Вас разыскивают "Вэнником Лимитед", – сказала Гвенда. – С вами хочет говорить Роузтраш Вэннис.
Я снял очки.
– Мойра, дорогая, оставь меня одного минут на пять, пожалуйста.
Хозяйка усмехнулась:
– Хорошо бы она одолжила тебе денег. – И вышла.
Я порылся в свалке на ночном столике, нашел неиспользованный шприц и сделал себе укол. Сердце бешено забилось в груди, но глаза открылись окончательно. Я снова надел очки и сказал:
– О'кей.
Гвенда исчезла, на ее месте появилось красивое лицо Вэннис.
– Дет? Это ты?
– Я. Как ты меня нашла?
– Мне пришлось оплатить твои телефонные счета. Можно на тебя взглянуть?
По виду моей спальни сразу было заметно, что меня собираются выселять, и мне не хотелось, чтобы она все это видела, да и меня тоже.
– Нет… я в очках. Что тебе нужно?
– Хочу подкинуть тебе работу.
После того как я помог Стерджесу сбежать со студии, Вэннис пообещала мне, что работать я там больше никогда не буду. Хоть ее речь и пестрела фразами из фильмов Николаса Рэя и Квентина Тарантино, но интересовали ее не фильмы, а деньги, а из-за меня компания потеряла немалые средства. За последние полгода никто не хотел брать меня на работу.
– У меня много дел, Роузтраш.
– Так много, что некогда заплатить за телефон?
Я сдался.
– Что ты хочешь?
– Хочу, чтобы ты наконец разыскал этого Уэллса.
Хоть я и основательно выпал из жизни, но весь город гудел о том, как гоняются за Орсоном Уэллсом. Четыре раза за ним засылали в прошлое специальных агентов, они пытались завладеть им – в разные моменты его жизни, но у них так ничего и не вышло. "Нет", – ответил Уэллс, когда ему было 42 года, несмотря на то что после "Печати Зла" его изгнали с "Юниверсал" ["Юниверсал" – голливудская киностудия]. В следующий раз агенты выходили на него в 1972 году, когда Уэллсу было 57 лет и Полин Кел окончательно испортила его репутацию. Он снова ответил: "Нет". "Метро" даже послала в 1938 году Дарлу Рашнамурти, с тем чтобы она соблазнила 23-летнего вундеркинда. У Дарлы и молодого Уэллса был бурный роман, но она вернулась тоже ни с чем, разве что привезла видеозапись сексуальных сцен, которую показывали с большим успехом; позже она написала книгу мемуаров. Я все это знал, а Роузтраш знала, что я знаю, но какая разница – мне ведь нужна работа.
– Можешь выслать мне денег через Сеть? – спросил я.
– Сколько?
Я подумал о Мойре.
– Ну… пока тысяч десять – пойдет?
– Через час получишь. И к этому времени должен быть у меня в офисе. Договорились?
– Буду.
Спустя неделю, накачанный нужной информацией, побритый и прилизанный, я стоял в офисе Вэннис, готовый к путешествию во времени. В сумке у меня лежали вещи, какие носили в 1942 году, и переносной аппарат для путешествия во времени. Я кивнул Норму Пейджу, сидевшему в кабине
управления, снаружи у блестящих поручней стояла Вэннис.– И давай на сей раз без провалов, Дет.
– Разве я хоть раз подводил тебя?
– Можно составить список…
– Десять секунд, – сказал из кабины Норм.
Вэннис ткнула в мою сторону пальцем, словно это был пистолет, сделала вид, что нажимает на курок, и процедила мужским голосом:
– Бутон розы – живой или мертвый! – И в тот же миг все вокруг исчезло.
Единственное, что отличает мою работу от работы обыкновенного агента, это возможность самостоятельно планировать свои действия и импровизировать на месте. Сначала надо все хорошенько подготовить. Нужно изучить своего кандидата. Ведь вы будете убеждать его оставить в прошлом всю прежнюю жизнь; вряд ли кто-либо может легко пойти на такое. Нужно выбрать момент, когда человек находится в унынии, когда у него что-то не клеится, но в то же время талант его должен быть на высоте.
Все складывалось как нельзя лучше. Я прошел на корму и выкурил еще одну сигарету. Табак, утраченная роскошь двадцатого века. Никотин слегка ударил в голову, но я слышал, как Уэллс кричит в салоне на Харан, как он расправляется с остатками проектора. Слышал, как она послала его к черту. Луна повисла высоко в небе, поверхность моря бороздили небольшие волны, тихо бившиеся о борт яхты, державшей курс на юг. Сзади в кильватере отражались огни Сан-Педро.
Прошло несколько минут, и на палубе появился Уэллс. Он вынес коробку с фильмом и бухнул ее на стол. Потом сел и уставился на нее. Взял бутылку бренди, налил себе стакан и залпом осушил его, налил второй. Если он и знал, что я рядом, то виду не подавал.
Я подождал, потом спокойно произнес:
– Все могло бы сложиться иначе.
Уэллс поднял свою большую голову. Лицо его оставалось в тени, и на какое-то мгновение он напомнил мне Гарри Лайма из "Третьего человека".
– Мне нечего вам сказать, – произнес он.
– Зато мне есть что, Орсон. – Я подошел к столу.
– Уходите. Я не позволю, чтобы один из лакеев Видора читал мне лекции.
– Я не работаю на мистера Видора. Я вообще не работаю ни на кого из ваших знакомых. Я здесь для того, чтобы встретиться с вами.
Он поставил стакан на стол.
– Мы с вами знакомы?
– Мое имя Детлев Грубер.
Он фыркнул.
– На вашем месте я бы его сменил.
– Я часто именно так и делаю.
Тут он впервые внимательно посмотрел на меня.
– Ну так выкладывайте, что там у вас, и оставьте меня в покое.
– Для начала я вам кое-что покажу.
Я достал платок из кармана, расстелил его на столе. Натянул за краешки, и он стал твердым, потом повернул выключатель. Бело-голубой рисунок на платке исчез, вместо этого засветился экран.
Уэллс с интересом наблюдал за мной.
– Что это такое?
– Демонстрация. – Я нажал на кнопку пуска, экран стал темным, потом появилась надпись:
Компания "Меркьюри". Постановщик Орсон Уэллс.
Дальше шло название:
ГРАЖДАНИН КЕЙН
Раздалась зловещая музыка. Ночь, металлическая ограда с табличкой "Посторонним вход запрещен".
– Что за черт… – начал Уэллс.
Я нажал на "паузу", изображение замерло на экране.
Уэллс взял плоский экран в руки, потряс его – экран был твердым, словно сделанным из картона, он перевернул его и внимательно осмотрел с другой стороны.