Лучшее за год 2006: Научная фантастика, космический боевик, киберпанк

— Безусловно, милорд.

— И при том я не хочу шума. Устал от парадов. Нельзя ли нам отправиться вдвоем, раз уж вы мой гид?

В ответе Ахмета Мартинес явственно различил торжествующие ноты:

— Конечно, лорд капитан! Проще простого!

На строительство их доставил поезд, подвозивший припасы для рабочих. Мартинес ехал в кабине. Он оделся в штатское, натянул высокие сапоги и, кажется, сильно разочаровал Ахмета, которому хотелось представить сослуживцам героя войны при полном параде. В наказание Мартинесу пришлось выслушивать, как Ахмет громко предается воспоминаниям о службе на «Короне» и о сражении при Хонбаре, причем создавалось впечатление, что под чутким руководством Ахмета Мартинес успевал разделаться с полчищами наксидов до завтрака.

— Тогда мы легли на новый курс и ослепили наксидов огнем выхлопа, так что им не видны были корабли резерва, — провозгласил Ахмет и доверительно подмигнул Мартинесу. — Верно, милорд?

— Да, — сказал Мартинес и, взглянув в окно, спросил: — Что это там впереди?

Линия для сверхзвуковых поездов должна быть как можно более прямой и ровной. Вблизи гор рельсы поднимались на гигантскую эстакаду, возводившуюся столь же гигантскими машинами. Для рек и будущих дорог под эстакадой оставляли арочные проходы. В склонах гор прокладывали террасы, достаточно широкие для рельсового пути, а в твердой скале бурили туннели. Мосты через широкие долины издали казались паутинками, но вблизи стало видно, что они покоятся на фермах шириной с автобус, удерживаемые тросами толще ноги Мартинеса. Поезда, плывущие в магнитном поле над рельсами, снабжались стабилизаторами, гасившими ударную звуковую волну, и тем не менее вдоль туннелей приходилось тянуть линию отражательных экранов и глушителей, чтобы звуковые колебания не обрушили гору.

Добравшись до конца проложенных путей, Мартинес увидел гигантскую буровую установку, прокладывающую туннель, и другие машины, отвозившие щебень, выравнивающие стены и укладывающие рельсы. Механизмы были вполне современны, рабочие — вполне опытны, и никто явно не сомневался, что стыковка с южной веткой, долбившей ту же стену с другой стороны, произойдет с опережением графика.

— И все получат солидную премию от «Чи Девелопмент Компани», — ухмыльнулся Ахмет. — Верно, милорд?

— Рад за вас, — сказал Мартинес. Прежде чем задать следующий вопрос, он дождался, пока они с Ахметом останутся наедине. — Кажется, в прошлом месяце возникла серьезная задержка? Нельзя ли на обратном пути остановиться на том участке?

Ахмет подмигнул:

— Сейчас предупрежу машиниста.

Обратно они ехали на маленькой дрезине, подвозившей на строительство рельсы, и механик лай-он не возражал против небольшой задержки.

— У отметки пятьсот девяносто три, — велел ему Ахмет.

Дрезина замедлила ход и встала. Ахмет выскочил в темноту туннеля с электрическим фонарем в руке. Мартинес услышал всплеск.

— Осторожней, милорд, — предупредил Ахмет, — здесь сыровато.

Мартинес спустился на рельсы и пошел за подпрыгивающим впереди огоньком фонаря. Подъем коры поставил здесь геологические слои почти вертикально.

— Они это называют интрузией, или лакколитом, что-то в этом роде, — рассказывал Ахмет. — Как ни называй, штука чертовски твердая. Бур не берет. Вот оно. — Он поднял фонарь повыше.

Вдоль слоев тянулась темная серая полоса, в ней звездами сверкали вкрапления слюды.

— Вот это? — переспросил Мартинес.

Слой был не толще размаха его рук. Никак не назовешь интрузией.

— Да, милорд. Им пришлось разрабатывать новую буровую фрезу.

«А взорвать не могли?» Мартинес прикусил язык.

Конечно, можно было взорвать, думал он, но взрывные работы не оправдали бы серьезного повышения конечной стоимости работ. Мартинес припомнил разговор между лордом Па и Мукержи на приеме в его честь в Рио-Хондо. Что-то относительно геологической сводки…

Мартинес задумался вдруг, мог ли Мукержи — азартный игрок — обеспечивать одобрение постоянных перерасходов представителем «Чи Девелопмент Компани». Как-никак он президент компании: вполне мог одобрить. Но Мукержи не бывал на Чи — он занимался обеспечением фондов, и запросы ему пришлось бы слать через всю империю. Он не бывал на Чи и не мог подписывать самых дорогостоящих запросов.

Если только… Если Мукержи не состоит в заговоре. Если заговорщики не оплачивают его игорные долги.

— Интересно, — сказал Мартинес.

У Ахмета в свете фонаря блестели глаза: вор восхищался ловкой работой другого вора.

— Замечательная штука, верно? — сказал он. — Геология!

* * *

Он не мог придумать, как Скорлупкин мог узнать об отношениях между лордом Конфеткой и леди Модницей. Камердинер Кадавр мог бы ему рассказать, но тогда Скорлупкин догадается насчет Кадавра, а догадываться об этом ему пока рано. Но как же тогда устроить, чтобы ко времени Большого Бала Скорлупкин узнал?..

«Знак, — думал Северин. — Таинственный знак, значение которого поймет Скорлупкин, и никто другой. Но кто пришлет его?»

В такт своим мыслям Северин тихонько постукивал о подлокотник перстнем леди Льяо. Приходилось признать, что сюжет завис. Шел третий от полуночи час корабельных двадцатидевятичасовых суток, и Северин устал. «Можно попросить чашечку кофе из дежурки, — прикинул он, — но тогда кому-то придется просыпаться».

Пожалуй, следовало забыть на время о куклах и занять мысли чем-нибудь другим. Скажем, управлением кораблем.

Рубка «Разведчика» была полна обычных устройств: навигация, контроль двигателей, коммутаторы для капитана и штурмана, экран системы слежения. У каждого прибора стояло кресло, тщательно уравновешенное в противоперегрузчной клети, а перед каждым креслом висела откидная панель управления.

В данный момент экран системы слежения был занят страшно скучающим уорент-офицером второго класса Чамчей, который вывел на дисплей отнюдь не потрясающие виды звездного скопления Чи, а игру, которую называли «мозготрах», да и ту он проигрывал по рассеянности. Устав требовал держать дежурного на экране системы слежения, а также и на контроле двигателей — сейчас там сидела Лили Бхагвати, еще одного на коммутаторе — стажер-сигнальщик Джайе Нкомо, и еще одного, полноправного вахтенного, в капитанском кресле — им был сам Северин.

Час, выделявшийся в каждой смене на ускорение, давно прошел, а до завтрака было еще далеко. Северин лениво разглядывал фотографии улыбающегося семейства лорда Го, приклеенные капитаном к контрольной панели, — на этот счет капитан был снисходителен, и все панели в рубке были украшены мелкими сувенирами, принадлежавшими дежурным этих служб. Семейные фотографии, любовные записки, бумажные цветы, шутки, стихи, фотографии актеров, певиц и моделей — все, о чем приятно помечтать, когда до ближайшей кольцевой станции три месяца пути.