У сильного всегда бессильный виноват:Тому в Истории мы тьму примеров слышим,Но мы Истории не пишем;А вот о том, как в Баснях говорят.___Ягнёнок в жаркий день зашёл к ручью напиться;И надобно ж беде случиться,Что около тех мест голодный рыскал Волк.Ягнёнка видит он, на добычу стремится;Но, делу дать хотя законный вид и толк,Кричит: «Как смеешь ты, наглец, нечистым рыломЗдесь чистое мутить питьёМоёС песком и с илом?За дерзость таковуЯ голову с тебя сорву». —«Когда светлейший Волк позволит,Осмелюсь я донесть: что ниже по ручьюОт Светлости его шагов я на сто пью;И гневаться напрасно он изволит:Питья мутить ему никак я не могу». —«Поэтому я лгу!Негодный! слыхана ль такая дерзость в свете!Да помнится, что ты ещё в запрошлом летеМне здесь же как-то нагрубил:Я этого, приятель, не забыл!» —«Помилуй, мне ещё и отроду нет году»,Ягнёнок говорит. «Так это был твой брат». —«Нет братьев у меня». – «Так это кум иль сватИ, словом, кто-нибудь из вашего же роду.Вы сами, ваши псы и ваши пастухи,Вы все мне зла хотите,И если можете, то мне всегда вредите:Но я с тобой за их разведаюсь
грехи». —«Ах, я чем виноват?» – «Молчи! устал я слушатьДосуг мне разбирать вины твои, щенок!Ты виноват уж тем, что хочется мне кушать».Сказал и в тёмный лес Ягнёнка поволок.
Обезьяны
Когда перенимать с умом, тогда не чудоИ пользу от того сыскать;А без ума перенимать,И боже сохрани, как худо!Я приведу пример тому из дальних стран.Кто Обезьян видал, те знают,Как жадно всё они перенимают.Так в Африке, где много Обезьян,Их стая целая сиделаПо сучьям, по ветвям на дереве густомИ на ловца украдкою глядела,Как по траве в сетях катался он кругом.Подруга каждая тут тихо толк подругу,И шепчут все друг другу:«Смотрите-ка на удальца;Затеям у него так, право, нет конца:То кувыркнётся,То развернётся,То весь в комокОн так сберётся,Что не видать ни рук, ни ног.Уж мы ль на всё не мастерицы,А этого у нас искусства не видать!Красавицы-сестрицы!Не худо бы нам это перенять.Он, кажется, себя довольно позабавил;Авось уйдёт, тогда мы тотчас…» Глядь,Он подлинно ушёл и сети им оставил.«Что ж», говорят они: «и время нам терять?Пойдём-ка попытаться!»Красавицы сошли. Для дорогих гостейРазостлано внизу премножество сетей.Ну в них они кувыркаться, кататься,И кутаться, и завиваться;Кричат, визжат – веселье хоть куда!Да вот беда,Когда, пришло из сети выдираться!Хозяин между тем стерёгИ, видя, что пора, идёт к гостям с мешками,Они, чтоб наутёк,Да уж никто распутаться не мог:И всех их побрали руками.
Синица
Синица на море пустилась;Она хвалилась,Что хочет море сжечь.Расславилась тотчас о том по свету речь.Страх обнял жителей Нептуновой столицы;Летят стадами птицы;А звери из лесов сбегаются смотреть,Как будет Океан, и жарко ли гореть.И даже, говорят, на слух молвы крылатой,Охотники таскаться по пирамИз первых с ложками явились к берегам,Чтоб похлебать ухи такой богатой,Какой-де откупщик и самый тароватыйНе давывал секретарям.Толпятся: чуду всяк заранее дивится,Молчит и, на море глаза уставя, ждёт;Лишь изредка иной шепнёт:«Вот закипит, вот тотчас загорится!»Не тут-то: море не горит.Кипит ли хоть? – и не кипит.И чем же кончились затеи величавы?Синица со стыдом в-свояси уплыла;Наделала Синица славы,А море не зажгла.___Примолвить к речи здесь годится,Но ничьего не трогая лица:Что делом, не сведя конца,Не надобно хвалиться.
Осёл
Когда вселенную Юпитер населялИ заводил различных тварей племя,То и Осёл тогда на свет попал.Но с умыслу ль, или, имея дел беремя,В такое хлопотливо времяТучегонитель оплошал:А вылился Осёл почти как белка мал.Осла никто почти не примечал,Хоть в спеси никому Осёл не уступал.Ослу хотелось бы повеличаться:Но чем? имея рост такой,И в свете стыдно показаться.Пристал к Юпитеру Осёл спесивый мойИ росту стал просить большого.«Помилуй», говорит: «как можно это снесть?Львам, барсам и слонам везде такая честь;Притом, с великого и до меньшого,Всё речь о них лишь да о них;За что ж к Ослам ты столько лих,Что им честей нет никаких,И об Ослах никто ни слова?А если б ростом я с телёнка только был,То спеси бы со львов и с барсов я посбил,И весь бы свет о мне заговорил».Что день, то сноваОсёл мой то ж Зевесу пел;И до того он надоел,Что, наконец, моления ословаПослушался Зевес:И стал Осёл скотиной превеликой;А сверх того ему такой дан голос дикой,Что мой ушастый ГеркулесПораспугал было весь лес.«Что то за зверь? какого роду?Чай, он зубаст? рогов, чай, нет числа?»Ну только и речей пошло, что про Осла.Но чем всё кончилось? Не минуло и году,Как все узнали, кто Осёл:Осёл мой глупостью в пословицу вошёл.И на Осле уж возят воду.___В породе и в чинах высокость хороша;Но что в ней прибыли, когда низка душа?
Мартышка и очки
Мартышка к старости слаба глазами стала;А у людей она слыхала,Что это зло ещё не так большой руки:Лишь стоит завести Очки.Очков с полдюжины себе она достала;Вертит Очками так и сяк:То к темю их прижмёт, то их на хвост нанижет,То их понюхает, то их полижет;Очки не действуют никак.«Тьфу пропасть! – говорит она: – и тот дурак,Кто слушает людских всех врак:Всё про Очки лишь мне налгали;А проку на волос нет в них».Мартышка тут с досады и с печалиО камень так хватила их,Что только брызги засверкали.___К несчастью, то ж бывает у людей:Как ни полезна вещь, – цены не зная ей,Невежда про неё свой толк всё к худу клонит;А ежели невежда познатней,Так он её ещё и гонит.
Безбожники
Был в древности народ, к стыду земных племён.Который до того в сердцах ожесточился,Что противу богов вооружился.Мятежные толпы, за тысячью знамён,Кто с луком, кто с пращей, шумя, несутся в поле.Зачинщики, из удалых голов,Чтобы поджечь в народе буйства боле,Кричат, что суд небес и строг и бестолков;Что боги или спят, иль правят безрассудно;Что проучить пора их без чинов;Что, впрочем, с ближних гор каменьями нетрудноНа небо дошвырнуть в боговИ заметать Олимп стрелами.Смутяся дерзостью безумцев и хулами,К Зевесу весь Олимп с мольбою приступил,Чтобы беду он отвратил;И даже весь совет богов тех мыслей был,Что, к убеждению бунтующих, не худоЯвить хоть небольшое чудо:Или потоп, иль с трусом гром,Или хоть каменным ударить в них дождём.«Пождём»,Юпитер рёк: «а если не смирятсяИ в буйстве прекоснят, бессмертных не боясь,Они
от дел своих казнятся».Тут с шумом в воздухе взвиласьТьма камней, туча стрел от войск богомятежных,Но с тысячью смертей, и злых, и неизбежных,На собственные их обрушились главы.___Плоды неверия ужасны таковы;И ведайте, народы, вы,Что мнимых мудрецов кощунства толки смелы,Чем против божества вооружают вас,Погибельный ваш приближают час,И обратятся все в громовые вам стрелы.
Орёл и куры
Желая светлым днём вполне налюбоваться,Орёл поднебесью леталИ там гулял,Где молнии родятся.Спустившись, наконец, из облачных вышин,Царь-птица отдыхать садится на овин.Хоть это для Орла насесток незавидный,Но у Царей свои причуды есть:Быть может, он хотел овину сделать честь,Иль не было вблизи, ему по чину сесть,Ни дуба, ни скалы гранитной;Не знаю, что за мысль, но только что ОрёлНе много посиделИ тут же на другой овин перелетел.Увидя то, хохлатая наседкаТолкует так с своей кумой:«За что Орлы в чести такой?Неужли за полёт, голубушка соседка?Ну, право, если захочу,С овина на овин и я перелечу.Не будем же вперёд такие дуры,Чтоб почитать Орлов знатнее нас.Не больше нашего у них ни ног, ни глаз;Да ты же видела сейчас,Что понизу они летают так, как куры».Орёл ответствует, наскуча вздором тем:«Ты права, только не совсем.Орлам случается и ниже кур спускаться;Но курам никогда до облак не подняться!»___Когда таланты судишь ты, —Считать их слабости трудов не трать напрасно;Но, чувствуя, что в них и сильно, и прекрасно,Умей различны их постигнуть высоты.
Бочка
Приятель своего приятеля просил,Чтоб Бочкою его дни на три он ссудил.Услуга в дружбе – вещь святая!Вот, если б дело шло о деньгах, речь иная:Тут дружба в сторону, и можно б отказать;А Бочки для чего не дать?Как возвратилася она, тогда опятьВозить в ней стали воду.И всё бы хорошо, да худо только в том:Та Бочка для вина брана откупщиком,И настоялась так в два дни она вином,Что винный дух пошёл от ней во всём:Квас, пиво ли сварят, ну даже и в съестном.Хозяин бился с ней близ году:То выпарит, то ей проветриться даёт;Но чем ту Бочку ни нальёт,А винный дух всё вон нейдёт,И с Бочкой, наконец, он принужден расстаться.___Старайтесь не забыть, отцы, вы басни сей:Ученьем вредным с юных днейНам стоит раз лишь напитаться,А там во всех твоих поступках и делах,Каков ни будь ты на словах,А всё им будешь отзываться.
Волк на псарне
Волк, ночью, думая залезть в овчарню,Попал на псарню.Поднялся вдруг весь псарный двор.Почуя серого так близко забияку,Псы залились в хлевах и рвутся вон на драку;Псари кричат: «Ахти, ребята, вор!»И вмиг ворота на запор;В минуту псарня стала адом.Бегут: иной с дубьём,Иной с ружьём.«Огня!» – кричат: «огня!» Пришли с огнем.Мой Волк сидит, прижавшись в угол задом.Зубами щёлкая и ощетиня шерсть,Глазами, кажется, хотел бы всех он съесть;Но, видя то, что тут не перед стадом,И что приходит, наконец,Ему рассчесться за овец, —Пустился мой хитрецВ переговоры,И начал так: «Друзья! К чему весь этот шум?Я, ваш старинный сват и кум,Пришёл мириться к вам, совсем не ради ссоры;Забудем прошлое, уставим общий лад!А я, не только впредь не трону здешних стад,Но сам за них с другими грызться рад,И волчьей клятвой утверждаю,Что я…» – «Послушай-ка, сосед»,Тут ловчий перервал в ответ:«Ты сер, а я, приятель, сед,И волчью вашу я давно натуру знаю;А потому обычай мой:С волками иначе не делать мировой,Как снявши шкуру с них долой».И тут же выпустил на Волка гончих стаю.
Ручей
Пастух у ручейка пел жалобно, в тоске,Свою беду и свой урон невозвратимый:Ягнёнок у него любимыйНедавно утонул в реке.Услыша пастуха, Ручей журчит сердито:«Река несытая! что, если б дно твоёТак было, как моёДля всех и ясно, и открыто,И всякий видел бы на тинистом сём днеВсе жертвы, кои ты столь алчно поглотила?Я, чай бы, со стыда ты землю сквозь прорылаИ в тёмных пропастях себя сокрыла.Мне кажется, когда бы мнеДала судьба обильные столь воды,Я, украшеньем став природы,Не сделал курице бы зла:Как осторожно бы вода моя теклаИ мимо хижинки и каждого кусточка!Благословляли бы меня лишь берега,И я бы освежал долины и луга,Но с них бы не унёс листочка.Ну, словом, делая путём моим добро,Не приключа нигде ни бед, ни горя,Вода моя до самого бы моряТак докатилася чиста, как серебро».Так говорил Ручей, так думал в самом деле.И что ж? Не минуло недели,Как туча ливная над ближнею горойРасселась:Богатством вод Ручей сравнялся вдруг с рекой;Но, ах! куда в Ручье смиренность делась?Ручей из берегов бьёт мутною водой,Кипит, ревёт, крутит нечисту пену в клубы,Столетние валяет дубы,Лишь трески слышны вдалеке;И самый тот пастух, за коего рекеПенял недавно он каким кудрявым складом,Погиб со всем своим в нём стадом,А хижины его пропали и следы.___Как много ручейков текут так смирно, гладко,И так журчат для сердца сладко,Лишь только оттого, что мало в них воды!
Лисица и Сурок
«Куда так, кумушка, бежишь ты без оглядки!»Лисицу спрашивал Сурок.«Ох, мой голубчик-куманёк!Терплю напраслину и выслана за взятки.Ты знаешь, я была в курятнике судьёй,Утратила в делах здоровье и покой,В трудах куска не доедала,Ночей не досыпала:И я ж за то под гнев подпала;А всё по клеветам. Ну, сам подумай ты:Кто ж будет в мире прав, коль слушать клеветы?Мне взятки брать? да разве я взбешуся!Ну, видывал ли ты, я на тебя пошлюся,Чтоб этому была причастна я греху?Подумай, вспомни хорошенько». —«Нет, кумушка; а видывал частенько,Что рыльце у тебя в пуху».___Иной при месте так вздыхает,Как будто рубль последний доживает:И подлинно, весь город знает,Что у него ни за собой,Ни за женой, —А смотришь, помаленьку,То домик выстроит, то купит деревеньку.Теперь, как у него приход с расходом свесть,Хоть по суду и не докажешь,Но как не согрешишь, не скажешь:Что у него пушок на рыльце есть.