Лучшие сказки русских писателей

Прикрикнул. И взвился могучий конь,

От радости заржавши, на дыбы;

Бьет по крутым бедрам его седок;

И конь бежит, под ним земля дрожит;

Несется выше он дерев стоячих,

Несется ниже облаков ходячих,

И прядает через широкий дол,

И застилает узкий дол хвостом,

И грудью все заграды пробивает,

Летя стрелой и легкими ногами

Былиночки к земле не пригибая,

Пылиночки с земли не подымая.

Но, так скакав день целый, наконец

Конь утомился, пот с него бежал

Ручьями, весь был окружен, как дымом,

Горячим паром он. Иван-царевич,

Чтоб дать ему вздохнуть, поехал шагом;

Уж было под вечер; широким полем

Иван-царевич ехал и прекрасным

Закатом солнца любовался. Вдруг

Он слышит дикий крик; глядит… и что же?

Два Лешая дерутся на дороге,

Кусаются, брыкаются, друг друга

Рогами тычут. К ним Иван-царевич

Подъехавши, спросил: «За что у вас,

Ребята, дело стало?» – «Вот за что, —

Сказал один. – Три клада нам достались:

Драчун-дубинка, скатерть-самобранка

Да шапка-невидимка – нас же двое;

Как поровну нам разделиться? Мы

Заспорили, и вышла драка; ты

Разумный человек; подай совет нам,

Как поступить?» – «А вот как, – им Иван-

Царевич отвечал. – Пущу стрелу,

А вы за ней бегите; с места ж, где

Она на землю упадет, обратно

Пуститесь взапуски ко мне; кто первый

Здесь будет, тот возьмет себе на выбор

Два клада; а другому взять один.

Согласны ль вы?» – «Согласны», – закричали

Рогатые; и стали рядом. Лук

Тугой свой натянув, пустил стрелу

Иван-царевич: Лешие за ней

Помчались, выпуча глаза, оставив

На месте скатерть, шапку и дубинку.

Тогда Иван-царевич, взяв под мышку

И скатерть и дубинку, на себя

Надел спокойно шапку-невидимку,

Стал невидимым и сам и конь и дале

Поехал, глупым Лешаям оставив

На произвол, начать ли снова драку

Иль помириться. Богатырский конь

Поспел еще до захождения солнца

В дремучий лес, где обитала Баба

Яга. И, въехав в лес, Иван-царевич

Дивится древности его огромных

Дубов и сосен, тускло освещенных

Зарей вечернею; и всё в нем тихо:

Деревья все как сонные стоят,

Не колыхнется лист, не шевельнется

Былинка; нет живого ничего

В безмолвной глубине лесной, ни птицы

Между ветвей, ни в травке червяка;

Лишь слышится в молчанье повсеместном

Гремучий топот конский. Наконец

Иван-царевич выехал к избушке

На курьих ножках. Он сказал: «Избушка,

Избушка, к лесу стань задом, ко мне

Стань передом». И перед ним избушка

Перевернулась; он в нее вошел;

В дверях остановясь, перекрестился

На все четыре стороны, потом,

Как должно, поклонился и, глазами

Избушку всю окинувши, увидел,

Что на полу ее лежала Баба

Яга, уперши ноги в потолок

И в угол голову. Услышав стук

В дверях, она сказала: «Фу! фу! фу!

Какое диво! Русского здесь духу

До этих пор не слыхано слыхом,

Не видано видом, а нынче русский

Дух уж в очах свершается. Зачем

Пожаловал сюда, Иван-царевич?

Неволею иль волею? Доныне

Здесь ни дубравный зверь не проходил,

Ни птица легкая не пролетала,

Ни богатырь лихой не проезжал;

Тебя как Бог сюда занес, Иван-

Царевич?» – «Ах, безмозглая ты ведьма! —

Сказал Иван-царевич Бабе

Яге. – Сначала накорми, напой

Меня ты, молодца; да постели

Постелю мне, да выспаться мне дай,

Потом расспрашивай». И тотчас Баба

Яга, поднявшись на ноги, Ивана-

Царевича как следует обмыла

И выпарила в бане, накормила

И напоила, да и тотчас спать

В постелю уложила, так примолвив:

«Спи, добрый витязь; утро мудренее,

Чем вечер; здесь теперь спокойно

Ты отдохнешь; нужду ж свою расскажешь

Мне завтра; я, как знаю, помогу».

Иван-царевич, Богу помолясь,

В постелю лег и скоро сном глубоким

Заснул и проспал до полудня. Вставши,

Умывшися, одевшися, он Бабе

Яге подробно рассказал, зачем

Заехал к ней в дремучий лес; и Баба

Яга ему ответствовала так:

«Ах! добрый молодец Иван-царевич,

Затеял ты нешуточное дело;

Но не кручинься, всё уладим с Богом;

Я научу, как смерть тебе Кощея

Бессмертного достать; изволь меня

Послушать: на море на Окиане,

На острове великом на Буяне

Есть старый дуб; под этим старым дубом

Зарыт сундук, окованный железом;

В том сундуке лежит пушистый заяц;

В том зайце утка серая сидит;

А в утке той яйцо; в яйце же смерть

Кощеева. Ты то яйцо возьми

И с ним ступай к Кощею, а когда

В его приедешь замок, то увидишь,

Что змей двенадцатиголовый вход

В тот замок стережет; ты с этим змеем

Не думай драться, у тебя на то

Дубинка есть; она его уймет.

А ты, надевши шапку-невидимку,

Иди прямой дорогою к Кощею

Бессмертному; в минуту он издохнет,

Как скоро ты при нем яйцо раздавишь.

Смотри лишь не забудь, когда назад

Поедешь, взять и гусли-самогуды:

Лишь их игрою только твой родитель

Демьян Данилович и всё его

Заснувшее с ним вместе государство

Пробуждены быть могут. Ну, теперь

Прости, Иван-царевич; Бог с тобою;

Твой добрый конь найдет дорогу сам;

Когда ж свершишь опасный подвиг свой,