Лучший частный детектив

Я почему-то не думаю, что с этим аппаратом он сидит на ближайшем заводе, подворовывая электричество. То есть если такой гений и существует, то он находится где-то неподалёку, на расстоянии, может, нескольких сотен метров. В этом случае нам следует увезти Ирину куда-то за город, а самим вернуться и попытаться найти источник излучения. Что скажете, Ватсон?

— Неплохой образец дедуктивного мышления, Холмс, хотя есть и слабые места, например, с заводом. Мы же не знаем, а может, он купил его? В наше время это несложно сделать. Да и с радиусом действия предполагаемого устройства может оказаться не всё так просто. Фантазия у тебя, конечно, Игорёк, богатая, но она хотя бы позволяет объяснить происходящее, не прибегая к наличию потусторонних сил. И это уже хорошо.

Уверен, если такой гений существует, мы его найдём. Предлагаю подумать ещё над этим не спеша, а пока разойтись и попытаться уснуть. Завтра мы увезём Ирочку на мою фазенду. Это почти семьдесят километров от города. Думаю, что там она уж точно будет в безопасности под присмотром Варвары и Прохора. Эту пару даже нечистая сила стороной обходит.

Мечта иметь загородный дом давно владела Успенцевым. И буквально два месяца назад он осуществил её, неожиданно для себя купив целое поместье в одном из окрестных сёл. Некто срочно уезжал вместе с семьёй куда-то за кордон, получив там наследство, а здесь за смешную цену продавал построенный для себя прекрасный дом среди практически нетронутой природы.

Впервые увидев гектар огороженной земли, оканчивающийся берегом красивой речушки с очаровательным названием Орель, хвойный лес на противоположном берегу, пирс, огромный сад и гостевой коттедж со всеми удобствами, мы обмерли. Красного кирпича двухэтажный дом со спутниковой антенной, интернетом, газом и собственным водоснабжением был просто неподражаем. Рядом по улице, разделённые каменными заборами, виднелись такого же уровня особняки.

Короче, Лёшка, заняв у меня часть денег, купил его, не раздумывая, и теперь мы всё свободное время старались проводить в Бабайковке: так называлось это село. Гостевой домик, в котором было три спальни и зал с камином, не считая огромной мансарды, по договорённости, стал моей собственностью. Окружённый старыми ореховыми деревьями, он утопал в тени, был прохладен летом и, по уверению хозяев, хорошо держал тепло зимой.

Заботу обо всём этом неслабом хозяйстве за умеренную плату взяла на себя семейная пара местных жителей — Варвара и Прохор. Им было слегка за сорок, оба имели просто богатырские размеры и невероятную работоспособность. При этом Варвара могла с утра до вечера говорить, не переставая, Прохор же за день едва в состоянии был вымолвить пару слов. Я не представляю, чтобы кто-то мог безнаказанно сунуться в сад, где регулярно с двустволкой в руках бродил заросший бородой по самые глаза здоровенный неулыбчивый мужик.

Туда, под их крыло, и намеревался Успенцев спрятать Ирину от злых происков невидимого злодея.

3

В небольшой комнате царит полумрак. Единственным источником света является окно, за которым на противоположном берегу реки раскинулся на холмах огромный город. Мегаполис красив днём, но всё же наибольшее впечатление он производит в такие минуты, когда темнота окутывает его, пряча несовершенства, свойственные любой структуре, сотни лет создаваемой руками человека, и подчёркивая изящную геометрию башен, мостов, парковых зон.

С наступлением ночи в домах зажигаются огни, включается подсветка зданий, и загораются фонари на самой длинной в Европе набережной. Золотым пятном выделяется купол церкви на острове. Вдали проносятся огни автомашин и мотоциклов, белеют на тёмной воде паруса уже немногочисленных яхт, мужчины и женщины в предвкушении завтрашней субботы заполняют многочисленные рестораны. Там, за рекой, ощутимо кипит жизнь.

Человек в инвалидном кресле горько усмехается. Его губы беззвучно шепчут: «А здесь, внизу, — на серой занавеске — проходят тени в призрачной игре». Он включает мотор, который отзывается слабым гудением. Кресло отодвигается от окна, разворачивается и приближается к столу. Он сделан по спецзаказу. Кресло с сидящим в нём человеком заезжает под столешницу так, чтобы ему было удобно дотянуться до клавиатуры компьютера, до книг на полках справа, до приборов, установленных слева, внизу и даже на полу. Под рукой находятся выключатели. Щелчок — и над столом вспыхивает неяркий свет сорокаваттной лампочки накаливания. Человек не любит современных газоразрядных светильников, их неестественный свет вызывает у него чувство дискомфорта.

Над столом в деревянной рамке висит портрет Николы Теслы. На нём совсем ещё молодой человек вполоборота смотрит на зрителя. Густые тёмные волосы с прямым пробором посередине зачёсаны назад, небольшие аристократические усы, тонкие черты лица. В его глазах таится лёгкая усмешка. «Вам никогда не разгадать моей самой сокровенной тайны», — словно говорят они.

Сделать этот портрет человек в инвалидном кресле попросил отца много лет назад, будучи ещё пятнадцатилетним мальчишкой. Тогда в Интернете ему случайно попалась статья о необыкновенных опытах гениального серба с электричеством. То, что подросток тогда прочитал, походило на волшебство. С тех пор он по крупицам стал собирать материалы, имеющие хотя бы отдалённое отношение к экспериментам Теслы.

Директор музея Теслы в Белграде, с которым он связался по интернету, проявил особое отношение к подростку, изначально поставленному судьбой в неравное положение по отношению к большинству сверстников. Острый, не боящийся экспериментов ум с неожиданной логикой, великолепнейшая память и одновременно с этим искалеченное, подверженное частым судорогам тело, возможность передвигаться самостоятельно только на костылях и в пределах комнаты. Детский церебральный паралич — так называлось это заболевание.

Прочитав много книг по этому поводу, пройдя через бесконечные больницы и санатории, человек давно понял, что современная наука весьма далека от понимания причин, вызывающих это отклонение от нормы. А без этого понимания не может быть эффективного лечения. Следовательно, он сам должен найти выход из этого тупика либо смириться с тем, что ему было уготовано свыше. То, что парню удалось увидеть в опытах Теслы, давало такую призрачную возможность, причём настолько необычную, что понимание её граничило с мистикой.

За эти годы из Белграда в сканированном виде было получено всё, что его интересовало в опытах Теслы. Сейчас на полках и в памяти мощного восьмиядерного компьютера хранится едва ли не самое полное собрание статей, заметок и дневников этого необыкновенного человека, открытия которого намного опередили время.

Тогда же, десять лет назад, он стал самостоятельно изучать математику, физику и, особенно, ту её часть, что касалась электротехники. Ему пришлось основательно изучить английский, немецкий, французский и сербский языки, поскольку именно на них были сделаны записи в письмах и дневниках учёного. Любопытно, что болезнь, основательно изуродовав его тело, словно в качестве компенсации подарила человеку мозг, способный практически мгновенно усваивать новую информацию, стыковать необходимые её элементы и делать на этой основе необычные выводы. Постепенно интерес человека сосредоточился на одном из направлений, которое он сам условно назвал «пространственно-временной резонансный феномен Теслы».

Толчком к этому послужило письмо, случайно обнаруженное директором музея в одной из книг, среди присланных вещей учёного, которые долгое время лежали невостребованными в камере хранения отеля «Нью-Йоркер». Адресованное Эйнштейну, оно так и не было отправлено, скорее всего, по причине смерти автора.

«Сэр, — писал Тесла, — меня восхитила простота и изящество формулы, в которой Вам удалось связать воедино энергию и массу, приравняв их посредством коэффициента, которым служит квадрат скорости света. При этом сама скорость света рассматривается как некоторая константа. Я долго думал над этой зависимостью и пришёл к выводу, которым хочу поделиться с Вами. А что, если вместо константы рассмотреть скорость света привычным образом, то есть как отношение расстояния между двумя точками пространства, заполненного эфиром, в существовании которого я убеждён, ко времени его прохождения фотоном? Ведь то, что является константой в нашем трёхмерном мире, может совсем не являться таковой в мире с иной размерностью, с иными свойствами эфира. Тогда предложенная Вами зависимость объединит в одном соотношении массу, существующую во времени и пространстве, и энергию, необходимую для этого существования.