Лучший друг брата - мой враг

— Очевидно, потому что ты даже не удосужился оплатить выписанные тебе штрафы.

— Хорошо, я выпишу чек в пользу городского бюджета.

— Дело не В этом, — бормочу я.

— А меня вот интересует вопрос, в чем собственно весь смысл.

— Дело в том, придурок, что…

Я замолкаю. Какой в этом смысл? Он наклоняет голову набок, ожидая, когда я закончу. Он не отпускает меня с крючка.

— Дело в том, что мы не нравимся друг другу и…

— Я никогда не говорил, что ты мне не нравишься, — перебивает Джек, и я закатываю глаза. Его это бесит.

— Я верну тебе рубашку позже. Я могу заскочить и оставить ее на ресепшене у Эмили.

— Я уже здесь.

— Разве она не ждет тебя внизу? Я знаю, что ты ведешь себя, как придурок по отношению ко мне, но тебе не стоит вести себя так по отношению к ней. Она милая.

— Так и есть, — соглашается он, и меня пробивает вспышка неконтролируемого гнева. Прежде чем я понимаю, что делаю, я толкаю Джека В Грудь.

— Убирайся отсюда. — Он не сдвинулся ни на дюйм. Из чего Джек сделан, из бетона?

— Я никуда не собираюсь уходить. По крайней мере, без моей рубашки.

— Прекрасно! — Я снимаю рубашку и бросаю в него, оставаясь стоять там в одних трусиках.

Джек хватает рубашку, а затем его глаза блуждают вверх и вниз по моему телу. Я отказываюсь прикрываться, потому что не доставлю ему такого удовольствия.

— Ты играешь с огнем.

— Прости, что? — Я кладу руки на бедра, гадая, что он имеет в виду под этим.

— Тинсел. — Мое имя звучит как предупреждение, и воздух в комнате меняется. Он каким-то образом уплотняется, и пространство становится меньше.

— Так меня зовут, — поддразниваю я. Не уверена, пытаюсь ли я его спровоцировать, но понятия не имею, чего ожидаю.

— Ты всегда так стремишься раздеться перед мужчинами?

— Ты всегда пялишься на голых женщин, когда твоя девушка ВНИЗУ?

Выражение его лица меняется на растерянное.

— Ты говоришь об Эмили? У нее есть парень. Всем это прекрасно известно.

Мои пальцы дергаются, и хотя становится действительно трудно не прикрываться, я не проигрываю эту битву. Джек не прилагает усилий, чтобы отвести взгляд или уйти. На самом деле, его глаза все еще путешествуют вверх и вниз по моему телу, снова и снова.

— А ее парень в курсе, что она приходит и уходит от тебя, и вы двое завтракаете вместе каждое утро?

— Во-первых, Эмили мне как сестра. Во-вторых, я не переманиваю женщин, которые состоят в отношениях.

— Как благородно с твоей стороны. Приятно, что ты сначала спрашиваешь разрешения, прежде чем трахнуть их.

— Тинсел, твое отношение ко мне сейчас не сработает.

— Что ты собираешься… — мои слова обрываются, когда Джек нависает надо мной.

Я в таком шоке, что не понимаю, что происходит, пока он не наклоняет меня к краю дивана и мои руки не оказываются связаны за спиной его рубашкой. Я пытаюсь приподняться, но это бесполезно. Его рука на моей спине прижимает меня к дивану, в то время как другая стягивает мои трусики с бедер. Я пытаюсь свести ноги вместе, но он останавливает меня, блокируя мои попытки своей ногой.

— Что, черт возьми, ты делаешь? — Мой голос дрожит, когда дрожь возбуждения прокатывается по моему телу.

— Честно говоря, я ни хрена не понимаю, что делаю, но ты сама напросилась. — Его рука опускается на мою задницу, и я громко выдыхаю.

— Ты не посмел проделать это со мной, — шиплю я. — Ты только что отшлепал меня? — Его рука потирает место, которое он шлепнул, прежде чем Джек проделывает это снова с другой моей ягодицей. — Я служитель закона. — Мой протест звучит слабо.

— Выпиши мне штраф. — Джек снова потирает место, по которому шлепнул меня, и, хотя я говорю себе бороться, я не двигаюсь. Его рука скользит дальше, меж моих бедер, и я закрываю глаза, зная, что он собирается там найти. — Черт, думаю, тебе это нравится почти так же сильно, как и мне.

Его палец скользит по складкам моего лона, чтобы нежно погладить мой клитор. Слишком нежно. Этого давления недостаточно, чтобы довести меня, только чтобы подразнить.

— Такая мокренькая. — Он говорит это так, будто удивлен.

— Прошло много времени, а у девушки есть потребности. У меня не было возможности их удовлетворить.

— Любимая, тебе лучше бы не дразнить меня. Его палец скользит ниже, и я прикусываю внутреннюю сторону щеки, чтобы не закричать.

— Думаю, я выясню это сам.

Он раздвигает мои бедра до тех пор, пока трусики вокруг моих колен не препятствуют им раздвинуться еще шире. Когда я чувствую, как он перемещается позади меня, я оглядываюсь через плечо и вижу, что он стоит на коленях.

— Джек? — шепчу я.

— Ты заставила меня сделать это, любимая. — Он медленно вводит палец внутрь меня и издает стон. — Ты маленькая лгунья. Никто не был внутри тебя. — Мое естество сжимается вокруг его пальца, и я борюсь с тем, чтобы не оттолкнуть Джека, чтобы он вошел глубже внутрь.

— Пожалуйста.

Одно слово слетает с моих губ, и мой клитор начинает пульсировать. Я отворачиваю лицо, чтобы Джек не мог видеть, как я покраснела, потому что теперь я практически задыхаюсь.

— Пожалуйста, засунуть в тебя мой член?

Звук расстегивающейся молнии громко разносится по комнате. О боже, неужели это происходит на самом деле?

— Поскольку в кои-то веки ты вежливо попросила меня об этом.

Я хнычу, когда Джек вдавливает головку своего члена внутрь меня, затем его рука обхватывает меня, и его пальцы гладят мой клитор.

— Джек, — издаю я стон.

Его толчки неглубоки, и на самом деле он не входит в меня глубже. Его пальцы потирают мой клитор, пока я не вскрикиваю от удовольствия. Тепло разливается по моему телу, когда я кончаю, и оргазм такой сильный, что мне приходится хватать ртом воздух, прежде чем мое тело обмякает.

Джек издает стон, а затем я чувствую, как его член выскальзывает из меня. Поток теплой жидкости стекает по моим бедрам, и я задаюсь вопросом, от кого это — от меня или от него. Я не спрашиваю, потому что у меня все еще кружится голова.

Он развязывает мои руки, затем поднимает меня, чтобы я повернулась к нему лицом. Джек не произносит ни слова, когда его губы опускаются на мои в жестком поцелуе.

— Попробуешь избегать меня еще раз, и я вернусь, чтобы отшлепать тебя снова. — Я таращусь на Джека, пока он поправляет свою одежду. — Можешь оставить рубашку себе, любимая.

Это последнее, что Джек говорит, прежде чем повернуться и выйти за дверь.

Что. Это. Еще. За. Черт.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ