Лучший экипаж Солнечной. Саботажник. У Билли есть хреновина

Причер взвалил на плечо баул с личными вещами и тяжело потопал к боковой дверце, за которой скрывалась малюсенькая квартирка – его новое жилище. Типовое, лишенное излишеств, казенное, но все–таки донельзя настоящее. Как все в армии. И хоть ты тресни, на расслабленной гражданке ничего подобного нет.

* * *

Суббота прошла без происшествий. Капеллан успел сделать все, что планировал, и даже сверх того. Он побывал на командном пункте и тщательным образом расспросил Кэссиди о том, чем и как на Кляксе занимается разведка. Узнал, что означает загадочная фраза «когда оно попрет», но не особенно в разъяснения поверил. Выходило, со слов Кэссиди, нечто феерическое, против чего весь опыт службы Причера на «кляксообразных» планетах восставал. Наслушался вдобавок местных сплетен. Затребовал из библиотеки кое–какие файлы. Зашел в арсенал и получил на руки комплект брони, рюкзак с «джангл–выживалкой», оружие и боеприпасы. Надавил слегка на кладовщика и выцыганил себе вдобавок к бластеру дальнобойную лазерную «пилу» – кургузое такое ружьецо, которое здесь отчего–то не жаловали. «Я же разведка, – объяснил Причер. – Это вы, пехтура, любите взрывными долбить с адским грохотом. Мне воевать нужно тихонечко, чтобы вжик – и нету дряни. А то, не ровен час, родственники погибшего толпой набегут». – «Здесь дрянь всегда толпой лазает, – сообщили ему. – Хоть шуми, хоть не шуми. Когда попрет, сами увидите». Капеллан от души поблагодарил кладовщика за то, как искренне тот пытается его, капеллана, запугать. Но, вернувшись на квартиру, тут же занялся подгонкой снаряжения. И очень правильно сделал.

Поперло в воскресенье на рассвете. Сначала Причер по простоте душевной решил, что это обещанная полковником учебная тревога – «совершенно внезапная, за час до подъема». Нажал кнопку подключения внешнего микрофона и обалдел. По всему периметру базы шла такая массированная пальба, какой он в жизни не слышал.

– Вот и накрылась моя проповедь… – пробормотал капеллан и потянулся за протезом.

На командном пункте в самом центре собранной и деловитой неразберихи восседал полковник. Морщась и иногда зажимая уши. Вид у него был помятый и невыспавшийся.

– Вовремя вы, падре, – сказал он Причеру. – Эй, Кэссиди! Разведка! Где ты там, отзовись, мать твою! Извините, святой отец. Кэссиди! Тебе капеллан нужен? Поможет он тебе?

– Мне уже сам Господь не поможет! – крикнул откуда–то сзади начальник разведки. – Все, отзывайте спасателя, пока и его не съели! Кончился первый взвод! Остальные выбрались, а первый – кончился!

– Спасательному транспорту немедленно разворот! Значит, так, святой отец. Будьте добры, смотайтесь на периметр. Там в шестом секторе ротного заплевали, а у меня сейчас замены нет. Примете командование. Задача ваша простая – чтоб все стреляли. Куда стрелять – увидите. Давайте, бегом. То есть не бегом, а машину возьмите какую–нибудь. Любую, кроме моей. На моей там написано… В общем, действуйте.

«Ну, помоги мне, Господи!» – подумал Причер, а вслух рявкнул: «Есть, сэр!» – и кинулся на улицу к машинам. Первым делом он наткнулся на командирскую амфибию, у которой поперек кормы было крупно нацарапано: «Полковнику никто не пишет». Вокруг нее в организованном беспорядке стояли джипы. Причер запрыгнул в ближайший, врубил навигационную систему, нашел шестой сектор и дал с места полный газ. Езды до шестого предстояло мили две, не меньше.

В плане военная база на Кляксе представляла громадную подкову, выдающуюся от линии воды глубоко в джунгли. Креатиновая шахта, на местном жаргоне – «скважина», примостилась на самом берегу, вокруг нее был разбит шахтерский лагерь, и все это хозяйство охватывала почти вкруговую, закрывая собой, база с хорошо укрепленным периметром. Со стороны океана шахтные постройки смыкались с портовой зоной, откуда ходили транспорты к плавучему космодрому. Здесь было относительно безопасно. Пешее местное зверье к морю–океану ближе чем на сто шагов не подходило; всякая летающая пакость тоже держалась лесов и болот. Порт чисто по–земному обнесли бетонным молом и таким образом защитили от джунглей. А с оранжевым планктоном, который имел обыкновение накатывать на берег и в него вгрызаться, поедая на ходу всю органику, расправлялась «Тревога». Она же прикрывала и космодром. Первоначально его чуть было не построили на суше, но вовремя передумали. Военные едва–едва справлялись с обороной шахты, не хватало им еще нескольких квадратных миль зоны ответственности для полного счастья. Причер не ошибся, когда в разговоре с командиром базы предположил, что на Кляксе должна быть «та еще мясорубка». Не ошибся в принципе. Только занизил масштаб. Основательно занизил. Теперь ему предстояло узнать, как здесь рубятся на самом деле.

ГЛАВА 4

Над периметром стояло зарево. С высокой бетонной стены так отчаянно палили вперед и вниз, что казалось, будто вся она содрогается в эпилептическом припадке. Там, наверху, шло безостановочное сложное движение, и только стационарные автоматические пушки выглядели в этой кутерьме островками хотя бы относительного спокойствия. Их всего лишь трясло. А люди вокруг так и мельтешили. Причер увидел ведущий на стену транспортер – рядом стоял грузовик боепитания, с него градом сыпались зарядные ящики. Капитан запарковал джип поодаль, чтобы тот не помешал разворачиваться громоздкой машине тыловиков, бросился к транспортеру, запрыгнул на ленту, и его понесло вверх. Над ухом просвистела скинутая со стены пустая коробка, потом еще одна.

Наверху оказалось по щиколотку скользкой зеленой слизи. Двое солдат, перемазанных этой гадостью с ног до головы, ухватили Причера за бока и, как пушинку, отшвырнули в сторону. Не ожидавший такого приема капитан неловко упал на груду упаковочных ящиков, развалил ее до основания и заскреб ногами, пытаясь встать. Еще одна могучая рука сцапала его за шиворот, выдернула из ловушки и отставила подальше. Транспортер заскрипел – оглушительно даже сквозь грохот канонады – и начал выхаркивать на площадку новые порции боеприпасов.

Причер обернулся к непрошеному спасителю – им оказался еще один донельзя замызганный солдат в массивном комбинезоне–погрузчике. Из его правой руки так и хлестала кровища. Фонтанировала. «Гидравлическая жидкость, – мелькнуло у Причера в голове. – Сколько же они успели патронов истратить, если у этого от натуги привод разорвало?!»

– Отойди! – проорал боец. – В сторону, в сторону!

– Где старший?!

– Там! В сторону!

– Где «там»?! Я новый ротный! Капитан Причер!

– Очень хорошо, сэр! А теперь в сторону, сэр! Ой…

Причеру чувствительно въехали твердым пониже спины. От удара он поскользнулся и снова упал – на прилетевшее твердое.

– Я же сказал – отойди! – Ослабевшей правой рукой солдат придал капитану вертикальное положение, а левой одновременно задвинул куда–то за спину прилетевший контейнер. – Зашибут! На краю старший, на краю! Лейтенант Тэйлор!

– Спасибо! – хмуро бросил Причер и поспешно удалился «на край», туда, где у бортика, обрамлявшего стену, рассредоточились стрелки. Капитану вдруг стало жарко. Он не пробыл на стене и двух минут, а уже совершенно оглох и… э–э… «Офонарел, – подсказал себе Причер. – Ничего, привыкну».

Под ногами чавкало и хрустела пластмасса. Вдоль линии стрелков пробежал солдат, толкающий нечеловеческих размеров скребок. Перед собой он гнал мутную волну слизи и плавающих в ней опустошенных пластиковых обойм. Капитан проводил «мусорщика» взглядом и понял, что самое время брать себя в руки и выполнять поставленную задачу.

– Эй! – крикнул Причер, вклиниваясь между двумя стрелками. – А где у вас… – И тут язык капитана прилип к нёбу. Он увидел, что творится внизу, под стеной.

Оттуда перло. По искусственно созданной равнине, отделяющей непролазную зеленую чащобу от периметра, сплошным потоком шло кошмарное зверье. Потрясающее зверье, будто из фантастического кино про мезозой с палеозоем. В совершенно невероятном количестве. И мало того, что оно шло, так оно еще и плевалось какой–то мерзостью, обильно летевшей через головы солдат. Недаром бортик слегка отгибался вперед – издали звери не доплевывали, а вблизи им приходилось завышать траекторию. И все–таки как минимум десятая часть плевков достигала цели – бойцам на стене то и дело приходилось уворачиваться. Все они были в защитных масках, но подставляться тем не менее не желали. Причер их понимал.

– Матерь Божья! – потрясенный до глубины души, воскликнул Причер.

– Срань Господня! – поправили его сзади. Причер оглянулся. Там уже в другую сторону удалялся «мусорщик», по–прежнему гоня волну.

Пушечная турель справа тяжело подалась вперед и начала долбить прямо вниз. Солдаты, как по команде, шагнули к бортику вплотную и опасно перевесились через край. Тут же кто–то истошно завопил, выронил оружие, повалился в зеленую лужу и принялся по ней кататься, зажимая руками лицо. Значит, ядовитый плевок разъел защиту. На пострадавшего моментально напрыгнули двое соседей, не без труда разжали ладони, содрали маску и плеснули в глаза белой пеной. «Четко работают, – оценил Причер. – Молодцы». Он перекрестился и вслед за стрелками тоже сунулся вперед.

Звери были очень разные, от совсем больших до совсем маленьких. И отнюдь не все умели плеваться. Но все они лезли вперед, и под стеной уже образовался солидный курган из бурой пузырящейся биомассы. Микроскопические пульки бластеров разрывали зверей на мелкие клочки, из–под стены просто хлестало живым мясом. Но мяса этого уже набралось достаточно, чтобы по нему карабкались, скользя, довольно крупные и очень зубастые экземпляры. И на место каждого изничтоженного тут же пер следующий.

Они были уже близко. С тупым упорством лезли на стену. И некоторые – это было видно – легко запрыгнули бы на край, окажись у них под лапами надежная опора.