Лучший экипаж Солнечной. Саботажник. У Билли есть хреновина

– А не ваше дело, господин майор!

– Да ну! А какое же тогда мое дело? Что – пропустить над базой две цели без объявления тревоги?! Была малая воздушная или нет, господин Джефферсон? Была! В журнале оперативного зафиксировано! А хоть и журнал сотрите – у меня свидетелей тысяча человек! Ясно вам, господин мошенник?!

– Только без рук! Только без рук, господа офицеры!..

– Господин майор! – позвал один из механиков, непонятно к кому из майоров обращаясь. – У нас тут пришел вызов в шестой. Может, мы быстренько?..

– А ну, сгинули все! – рявкнул Лурье. – Вон туда, в тот угол плаца! И там стоять! Ждать команды!

Механики быстро запрыгнули на свою «техничку» и покатили в указанном направлении. Дневальные принялись будить мусорщика. Тот дрыгал ногами и злобно шипел.

– Ну поймите же, Лурье, этот протокол никто не увидит! – умолял Джефферсон. – Просто нужно как–то машину закрыть!

– Вы ее уже… Закрыли к чертовой матери. Повезло, что сами не закрылись навеки. Это ж надо! У него отчетность, а у меня? Служебная халатность! Которую я должен собственным кодом заверить! Как мог на вашу тачку свалиться «дракон», если я не объявлял тревоги, – ну как?!

– Ну, летел… И упал! Что он, сам по себе упасть не может?

– Без моего приказа – не может! Тьфу! Я в смысле – здесь не может! Пусть он в болото сам по себе падает! А в моей зоне ответственности – только сбитый! Вот как этот! Что доказано наличием пробоин! Раз сбили, значит, тревога была! Раз была тревога – так какого хрена вы, господин майор, поперлись в закрытый сектор? А раз поперлись, так сами и отвечайте! И липовые протоколы ваши я подписывать не намерен!

– Допустим, пробоины у зверя от ручного бластера, – вступил Виллис. – Караул постарался.

– А кто дал команду стрелять караулу?! – У Лурье от негодования сорвался голос.

– Лучше б не давали, – буркнул в сторону Джефферсон. – Летела бы себе животина мирная, безвредная, никого не трогала. Ну, насрала бы, допустим, мне на голову. Ничего, я бы пережил как–нибудь. Противно, зато не смертельно. И без такой порчи имущества.

– Не имею права! – заявил Лурье, гордо расправляя плечи. – Права не имею, ясно вам?! Задача у меня. Чтоб ни одной дряни над базой!

– Помнится, стояла ваша батарея на профилактике – и все было нормально. И дряни летали себе, и воздушную не объявляли, и техника оставалась цела… Он же новый совсем, джип–то, поймите! Вообще нехоженый! Двадцать тысяч, мать–перемать, крокодилу под хвост! Вы что, хотите, чтобы эти деньги, да еще в трехкратном размере, на мне повисли?

– А вы не ездите, когда объявлена воздушная! – сообщил Лурье с явным удовольствием. – Сидите тихо и ждите отбоя, а я уж позабочусь, чтобы вам на голову не срали и уж тем более не падали на нее!

– Короче, Лурье, сволочь вы последняя.

– Только без рук, господа! Я вам не позволю…

– Знаете, Джефферсон, лучше б он вас задавил на хрен! Нет, вы поглядите, Виллис, каков фрукт! Чудом ведь живой остался и еще хорохорится – ну скажите, Виллис!

– Не чудом, а реакция у меня хорошая. Полсекунды бы еще – и хлоп! Всмятку! А может, это вы меня убить хотели, Лурье?

– Чего–о?..

– Того–о! Чтобы некому было пролить свет на ваши собственные темные делишки!

– Это какие же у меня делишки–то, а, господин майор?!

– Я кому сказал – без рук!

На этот раз окрик Виллиса был по делу – Лурье с Джефферсоном и вправду начали опасно жестикулировать. Тут–то, к счастью, рядом притормозил Причер.

– Мир вам, дети мои! – провозгласил капеллан с таким сумрачным видом, что оба майора сочли за лучшее придержать конечности.

– Здравствуйте, падре! – воскликнул радостно Виллис, избавленный от необходимости растаскивать собственноручно двоих заместителей командира базы. – А мы вот… Тут. Вот.

– Святой отец! – воззвал Джефферсон. – Вас–то нам и надо! Войдите на пять минут в комиссию по списанию техники! Вместо Лурье. А уж моя благодарность…

– Не имеет права, – мгновенно среагировал Лурье. – У него подчинение неподходящее. Он формально вообще как прикомандированный.

– Действительно не имею права, – кивнул Причер. – Извините.

– Так что не фига радоваться, – сообщил Джефферсону Лурье. – И давайте–ка прикроем дискуссию. Все, стоим, ждем полковника.

– А может, не надо? – попросил Джефферсон тоном нашкодившего мальчишки. – Ладно, хрен с вами, я виноват. Признаю. Ну и хватит. Подведу машину под аварию в прошлом месяце. Задним числом. Правда, у меня там и без нее уже пять единиц набежало… Ничего, извернусь. Раз вы такие принципиальные. В общем, господа офицеры, топайте по своим делам. А за материальную помощь и моральную поддержку спасибо вам охренительное. Невыразимое. Патетическое спасибо, я бы сказал. Ну? Давайте, валите отсюда.

– Ни–ког–да! – отрезал Лурье. – Будем стоять. Полковник уже едет. И я потребую, чтобы был составлен приказ по базе. Соответствующий – ясно вам, Джефферсон?

Джефферсон поискал глазами хоть одного сочувствующего, не нашел и потупился.

– Чуть не убило по вашей милости – и на меня же приказ, – буркнул он. – Ну–ну. Будет вам в следующий раз керосин ворованный.

– Жить захотите – достанете, – уверенно заявил Лурье.

– Это наезд?! – обрадовался Джефферсон, воинственно подтягивая рукава.

– Не от меня. Из джунглей будет вам наезд.

Причер разглядывал крокодила на флагштоке. Тот подергивал лапами и пытался жевать стальную трубу, пронзившую его насквозь, отчего сползал по ней все ниже и ниже.

Из пасти зверя тонкой стуйкой текла кровь.

– Он живой, что ли? – спросил капеллан.

– Да так, серединка на половинку, – оглянулся на крокодила Лурье. – Ничего, полчасика еще протянет. Красиво сел, ага?

– Надо дострелить. Что за живодерство?

– Полчаса еще протянет, – сказал Лурье жестко. – Мы полковника ждем. И… Не мешали бы вы нам, святой отец, а? У нас тут, видите ли, демонстрация протеста. Скандала хотим. Международного.

Причер молча вытащил из–под сиденья бластер и направил ствол на крокодила, целясь в голову.

Лурье сделал шаг и встал перед капотом, мешая выстрелить.

– Не валяйте дурака, святой отец, – сказал он. – Я вам это запрещаю как заместитель командира базы. Уберите пушку.

– Какого хрена, сын мой? – поинтересовался капеллан ровным голосом, и не думая опускать ствол.

– А такого, чтобы этот кошмар увидел полковник. Я хочу довести старика до белого каления. Поймите, святой отец, у меня осталась только одна батарея. Я половину базы физически не могу прикрыть. А у русских на «Тревоге» вся надстройка в старых «Вулканах», которые гарантированно берут любую воздушную цель с десяти миль. Когда старик увидит это, – Лурье дернул головой в сторону крокодила на флагштоке, – с ним будет истерика. И он перестанет с русскими цацкаться. Заставит взять на себя три наших сектора. Они же нарочно не хотят стрелять, им одно удовольствие видеть, как мы тут в дерьме и крови тонем! Уберите пушку, капитан Причер. Это приказ. Я тоже не живодер. Мне просто надоело, что мы беспомощны перед угрозой с воздуха.

Причер медленно опустил бластер. Позади раздался облегченный вздох майора Виллиса.

– Благодарю, святой отец. – Лурье кивнул. – А чего это вы злой такой? Не обедали?

– Да так… Прихожанин один нахамил.

– Сочувствую. У всех сегодня нештатные ситуации.

– Скажите, майор… – Причер глядел под ноги, чтобы не видеть крокодила. – А что, сбивать их с курса никакого способа нет?

– Только пулей. Конечно, теоретически можно поднять несколько машин, загрести стаю неводом и оттащить в сторону. Но повторяю, это чистая теория. И потом, вы же знаете, как у нас с топливом для истребителей.