Лучший коп Мегаполиса

— О, mon dieu, — прошептал Антуан. — Несколько миллионов этой саранчи на планете… Если вывезти хотя бы миллион, а суперлайнер вполне вместит десять тысяч этих дикарей, даже если им придётся сидеть друг на друге… Такая банда на свободе!

— Верховный вождь желает заполучить обратно свою армию? — Рэм усмехнулся. — Не выйдет… Мы на всякий случай подтянем к границам колонии наши звездолёты с других баз, но вы всё же постарайтесь удержать рубежи. Во что бы то ни стало.

— Ладно, — проворчал Лонго. — Как-нибудь удержим.

— Мы не прощаемся, — произнёс Антуан, глядя на экран, на котором уже светилась серебристая звёздочка пограничной станции. — И всё же, не поминайте лихом…

— Ну, ни пуха, ни пера!

— Пошёл ты…

Рэм отключил связь. Антуан повернулся к командиру крейсера, маленькому, страшненькому анубису в сверкающей форме.

— Эмон, ваш крейсер потянет против ста сорока грузовиков?

— Крейсер не потянет, инспектор, — проговорил тот, покачав лобастой собачьей головой. — Но станция, если она исправна, выдержит и не такой удар. Ставьте только на неё.

XXIII

Пограничная станция «Бордерстоун» представляла собой зрелище грозное и внушительное: сверкающая тиртанской непробиваемой бронёй плоская чаша диаметром более пяти километров была развернута в сторону Колонии. Вся её внутренняя поверхность служила одновременно рефлектором радиотелескопа и антенной комплексного назначения сложной системы сканирования и киберсвязи. Из центра выходил острый шпиль импульсного разрядника, а по диаметру станция щетинилась плотным частоколом подвижных стволов лазерных орудий.

— Пока она работает, можно считать, что с этой стороны возведена непроницаемая каменная стена, — произнёс за моей спиной Ле Соланж. Он стоял возле лобового экрана в командном отсеке крейсера, скрестив руки на груди и с какой-то непонятной тоской глядя на бронированную чашу. — Станция отслеживает свой участок, фиксирует приближающийся звездолёт и при отсутствии сигнала с паролем допуска атакует его. Мы ещё ни разу не применяли ни орудия, ни импульсный излучатель. Достаточно было силового удара, чтоб завернуть любого беглеца. А эти головорезы называют такие станции «Блюдами смерти». Неблагодарные…

— Как её можно отключить? — поинтересовался Лонго, который даже не попытался заглянуть в чертежи.

— Это можно сделать очень просто и быстро, если есть все компоненты этой операции: распоряжение должностного лица «Х», подтверждение центрального компьютера станции «Y» и приказ диспетчера Главного пульта пограничных станций «Z». Отдать такое распоряжение могут комендант колонии Торсум, его заместитель Керколди, начальник КОБЗИ комиссар Дайк и лично советник Леруа. Прежде, чем распоряжение будет принято их служебными компьютерами, охранные устройства идентифицируют их личность. «Y», прежде чем подтвердить это распоряжение, должен получить достоверную информацию о причинах открытия границы. Перечень таких причин является закрытым. Для проверки наличия причины отключения станции «Y» сам подключается к компьютерной сети и сличает полученные данные с теми, что имеются в памяти любого сервера колонии. Персонал группы «Z» подобран весьма тщательно и глубоко ментоскопируется перед каждой сменой.

— Это долго, — заметил Лонго. — А если необходимо сделать это в один момент?

— Это крепостная стена, лейтенант! — раздражённо воскликнул Антуан. — Тюремный забор! Но если очень нужно, то, ради бога! Эту стену можно пробить, как любую другую — орудийным залпом. Если найдеётся подходящее орудие.

— Я не хотел тебя задеть, — пожал плечами Лонго. — Просто подумал, что должен быть аварийный вариант.

— Его нет, — вздохнул Антуан. — Это просто стена. Все входы-выходы находятся в других местах. А этот участок всегда должен быть закрыт.

— Где она берёт энергию?

— От звёзд. На всякий случай на станции есть аварийный запас гелиотила на двадцать пять лет.

— Как туда можно попасть?

— Ангар открывается только по формуле «Х»-«Y»-«Z»… В общем, любая внешняя команда принимается только по этой схеме.

— А если эта автоматика сойдёт с ума и начнет палить в кого попало?

— Нечего соваться, значит! — разозлился Антуан, но тут же взял себя в руки. — Извини, Лонго. Там многократный запас прочности всех систем. Сложная система самоконтроля, которая моментально пе­реключает забарахливший блок на дублирующий… Нет, так просто её из строя не вывести.

— Внимание! — раздалось от командирского пульта. — «Бордерстоун» номер 235/32 запрашивает нас о цели полета и о пароле для движения в пограничном секторе.

— Передайте пароль, Эмон… И свяжитесь с Керколди. Пусть от­крывают ангар.

Командир крейсера кивнул. Ле Соланж отвернулся от экрана и поправил металлический пояс, на котором висела кобура и портатив­ная рация.

— Крейсер не может состыковаться со станцией. Это не преду­смотрено конструкцией. Он может подойти вплотную к поверхнос­ти и остаться под прикрытием орудий. Мы пойдем на станцию на пассажирском боте. Сколько людей будем брать?

— Чем больше, тем лучше, — ответил Лонго, снова берясь за свой многострадальный карабин.

— Вряд ли он там тебе понадобится, — болезненно поморщился Антуан, — а, впрочем, как знаешь. Эмон, узнайте, кто из экипажа и име­ющихся в наличии спецназовцев зарегистрирован по шифру «МС». Пусть передадут все данные идентификационных карт «Y».

— Ты хочешь сказать, что он впускает только тех, кто зареги­стрирован по этому шифру? — изумился Лонго.

— «МС» — это особо надёжный, многократно проверенный контингент служащих колонии, люди, которым можно доверять в любой ситуа­ции. Не беспокойся, ты значишься в этом списке уже около года. А станция впустит тебя только в том случае, если твои идентификационные параметры будут переданы ей по программе «Х»-«Y»-«Z». Есть ещё вопросы?

— Пока нет, — усмехнулся Лонго. — Но расслабляться не советую. Я человек любознательный.

— Да… Это я уже заметил.

— А у меня есть вопрос, — встряла я. — Как я туда попаду?

— Не знаю, возможно, твои данные временно внесены в список регистрации по шифру «МС», чтоб обойти это условие. В любом случае, мне приказано включить тебя в группу.

— Ценный кадр, — проворчал Лонго, покосившись на меня.

ХХIV

Мы смогли взять с собой пятерых «лепестков» и двенадцать специалистов из экипажа крейсера. Крейсер подошёл к поверхности станции. При взгляде из командного отсека казалось, что под нами огромная металлическая планета, конца-края которой не видно. Но долго любоваться этим странным и захватывающим зрелищем было некогда. Мы спустились в ангар и по гулкому трапу поднялись на борт большого пасса­жирского бота. Спецназовцы и члены экипажа крейсера расположились в салоне, а мы втроём прошли в пилотскую кабину. Антуан сел за штурвал и привычно защёлкал тумблерами, но неожиданно вздрогнул и за­стучал по клавише интеркома.

— Эмон, а данные по боту они ей передали?

— Да передали! — раздражённо залаял командир. — В любом случае, не взорвётесь!

Антуан отключил связь и опустил голову.

— Что это с тобой? — спросил Лонго, положив руку ему на плечо — Я тебя таким ещё не видел.

— Ничего, всё в норме, — Ле Соланж похлопал его ладонью по руке и завёл двигатель. Бот плавно соскользнул по наклонному пандусу в глубину космоса, потом изящно развернулся и полетел к прямоугольной заслонке ангарных ворот. Через какое-то время заслонка отодвинулась в сторону, открывая нам путь внутрь станции.