Лука

Лука коротко кивнул и пошёл прочь.

За дверью не сразу расслабился. Отправился обратно в каюту.

Вроде всё логично. И всё же кое-что не складывалось.

Фамилькин был назначен главой экспедиции тем же самым человеком, который подписал приказ Луки о назначении его консультантом. Причём военным консультантом. Это оговорено отдельно, при этом выяснилось, что слово «военный» в данном случае несёт лишь юридическую нагрузку, так как военное ведомство не имеет полномочий нанимать гражданских. То есть действующее военное лицо не может числиться гражданским. Не берите в голову, это просто фраза такая, ничего не значит…

Ладно, пусть.

Цель экспедиции, по уверениям Фамилькина — попытка вступить в повторный контакт с расой Чернышки, которую с лёгкой руки курсантов прозвали Радужными людьми. Они ведь принимают форму гуманоидов? Значит, люди.

Ладно, и это пусть.

Но почему все эти научные лаборатории курирует военный, и не абы какой, а из секретной службы? Понятно было бы, будь он сторонним наблюдателем, без них экспедиция такого уровня, конечно же, не могла осуществляться. Но он ею управляет! Принимает конечные решения!

Когда военный управляет научными подразделениями, это означает, что действовать он намеревается в интересах военных. А в каких случаях соблюдаются военные интересы? Уж точно не в мирных переговорах.

Фамилькин хотел, чтобы Лука придумал, как можно вызвать радужных людей на контакт. Вернее, у них уже имелись определённые планы. Радиопередача с предложением переговоров, отправка на поверхность специальных автоматических дронов и поиск этих самых радужных людей. Как они рассчитывали их искать, Лука не понял. Фиксировать излучения и выбирать из них нетипичные. Что-то на научном.

Лука сразу сказал, что это всё пустая затея. Максимум, что имеет смысл в данной ситуации — отправить местным предложение о переговорах, необязательно для этого собирать целую экспедицию и тащить корабль к Чернышке. Если радужные люди захотят, в чём конкретно сомневался не только Лука, а и все остальные, кто там был, то ответят.

Но его стали слушать? Нет, конечно, они там наверху посовещались и собрали экспедицию. Проблемную. Дорогую, долгую и бессмысленную.

И этот последний вариант, который озвучил Фамилькин. Бред! Жестокий бред, который тот вполне может осуществить, и Лука ничего не сможет поделать.

И ещё Ксения… Лука вспомнил, как долго в прошлом пытался выйти с ней на связь. Конечно, ему удалось узнать, что Ксения в порядке, живёт обычной жизнью, если и посещает врачей, то по крайней мере не находится взаперти. Но не больше.

А теперь, когда он бросил это гиблое дело, судьба завернула хвост винтом — и вот они, оба, на одном корабле, летят к Чернышке.

И хорошо это быть не может.

* * *

Когда профессор отпустил всех на обед, Ксения от радости чуть не завопила. Второй день работы стал для неё просто пыткой. И кажется, дальше будет только хуже.

Заниматься бесполезным делом, оказывается, очень тяжело. Она поняла, что деятельность всей этой лаборатории, а может и всех прочих лабораторий на корабле, не имеет смысла. Алина и прочие сотрудники тратили часы на то, что никому не нужно.

Знал ли об этом профессор?

По сути, какая разница? Хотя, наверное, всё же нет, не знал, уж очень увлечённо он работал. Ксении было сложно представить человека, который будет делать вид упорной работы так долго.

Ей было жалко их времени. И конечно, своего. Но рассказать о своих наблюдениях она, понятное дело, не могла. Только и оставалось, что терпеть.

И вот обед всё же наступил. Ксения встала и, подгоняемая Алиной, пошла на выход. Они были последними, остальные сотрудники, включая профессора, ушли вперёд.

«Ну, сейчас начнёт приставать»! — подумала Ксения.

Та и, правда, начала. Только вот сказала совсем не то, что ожидала Ксения.

— Ты слышала? Про снимок радужного человека?

— Что?

Ксения чуть на ровном месте не споткнулась.

— Ты слышала, что есть снимок инопланетянина? Вчера в лаборатории Эркина показывали.

— Нет, не слышала. Правда, что ли?

— Конечно! Я сама видела.

— Откуда?

— Ещё от первых исследователей. Только те вначале не поняли, что на снимке и только недавно, после рассказов потерпевших крушение, разглядели.

— И какой он?

Ксения даже остановилась, чтобы не пропустить ни слова из описания.

— Он… это будто радугу размазали в форме человека. Только еле заметную. Её усиляли в графических редакторах. Вышло очень даже… впечатляет, в общем.

— И как можно на него посмотреть?

— Сейчас на обеде попрошу знакомого… он у Эркина работает… мы вместе учились.

Глаза Алины уехали куда-то вниз, а нос покраснел, будто она вспомнила что-то нескромное.

Столовая была забита под завязку. Видимо, пришли все и сразу. Ксения посмотрела по сторонам, но Луку не увидела. Зато Фанчик был тут как тут! И он не просто присутствовал, а пристально наблюдал. Сидел за столом уже с набранной едой и был очень недоволен.

Ксению его недовольство не слишком-то волновало. Пусть хоть на голове стоит, её это не касается.

Но кажется, сам Фанчик думал иначе. Стоило встать на раздачу, как он вскочил со своего места и подошёл к Ксении. Прошипел недовольно:

— Удели, будь добра, мне после обеда немного времени.

— Зачем?

— Ты же хочешь знать о планах Крошки?

— Я о них знаю. — Ксения усмехнулась. — Иначе бы меня здесь не было.

— Возможно, ты знаешь не обо всех. Жду в уголке с цаплями.

— Не уверена, что буду.

— А я уверен.

Фанчик усмехнулся, будто действительно мог знать, что там себе надумает Ксения.

— Это разве не тот твой друг, у которого ты ночевала? — Спросила Алина, когда он отошёл.

— Боже упаси!

— Хорошо. А то он какой-то стрёмный.

— Правда? — Ксения улыбнулась Алине. — Ты тоже заметила?

— Да. У меня хороший детектор на людей. Этот парень внешне симпатичный, даже очень, но что-то в нём не так.

— Да, мне тоже так кажется.

— А вот тот, который записку тебе приносил, тот совсем другой.

— Ой, не напоминай. — Ксения отвела глаза и скорчила такую физиономию, будто у неё зубы разболелись.