Лунная радуга(дилогия)

– Повторим,– заверил командир.– Организуем новый десант и повторим.

– Хочешь сказать, не сегодня?

– Да.Сегодня нам нужны в основном образцы ледорита со всей территории района А.Все наши дальнейшие планы зависят от того, найдем ли мы в образцах изотопные микроследы работы двигателей «Леопарда».

Во время переговоров Элдера с координатором Меф усиленно жмурился и моргал,пытаясь избавиться от мелькания этой чертовой зелени. И вдруг ощутил два толчка. Катер сильно шатнуло, и автоматика ступоходных движителей заставила «Казаранг» немного попятиться с дифферентом на корму. Окрик Элдера:

– Меф, что происходит?!

– Не знаю. Похоже, наледь дала осадку.

Он видел в зеркало, как Элдер нетерпеливо подтолкнул Винезе к выходу.

– Командир!– снова ударил в уши голос Накаямы.– Бакулин просит слова.

Элдер замер в проеме люка.

– Юс,– проговорил Бакулин, с трудом (это чувствовалось) ворочая языком, – прикажи парням… ближе к «Циклону». С Обероном шутки, видать, плохи. Кажется, я догадался: лед с планетоида унесло не… не взрывом. И вообще никуда его не уносило– карст поглотил. Ледовая Плешь– это ледовый карст. Кратер – ледово-карстовая яма, провал…– Переводя дыхание, Бакулин сделал паузу, которой никто не воспользовался.– Понимаешь, вся масса льда– внутрь… Как в прорву.

– Бред, – пробормотал кто-то.

И тут все заговорили разом:

– Почему «бред»?

– Вот именно. Мысль интересная…

– А известно тебе, сколько миллиардов тонн льда было в сегментной шапке, которую потеряла Ледовая Плешь? И вся эта масса ухнула внутрь Оберона?!

– Почему обязательно «ухнула»? Может быть, в процессе… постепенно…

– Ты мог бы представить себе необходимое количество внутренних вместилищ с достаточным для этого объемом?

– Пустот?

– Не пустот, не прорв, а именно вместилищ. Какие, к черту, пустоты внутри полужидкого планетоида! Прорва– это, конечно, впечатляющее понятие, но я хотел бы знать ее физический механизм.

– Ишь чего захотел!..

– Как ни вертите, а проблему эту Мстислав ковырнул глубоко. Никуда ведь не денешься– Кратер действительно здорово смахивает на карстовый провал. Необычайная глубина при сравнительно небольшом диаметре, почти отвесные стенки и нет обязательного для взрывных и ударно-взрывных кратеров кольцевого вала…

– …Зато есть совершенно необязательный для карстовых пропастей залп из придуманного Рамоном ледазера.

– Напрасно иронизируешь над моим ледазером, напрасно.Если у вас нет здоровья придумать что-нибудь иное, пусть будет ледазер.

– А мне, парни, тоже не нравится сейсмоактивность этой ледяной тарелки. Что-то слишком долго бродит подо льдом эхо нашего взрыва… Смотрите-ка, опять тряхнуло!..

– Но ведь Клим говорил: вся луна гудит как надтреснутый колокол.

– Погудит– перестанет.

– Она-то пусть себе гудит. Нам бы не загудеть.

– За разговором не забывай о деле– и дрожь в коленках пройдет.

– Ты нам свое бесстрашие не показывай– таких храбрецов на кладбище тринадцать на дюжину.

– Верно.Эта луна, парни, выглядит сверхподозрительно. Избыток странностей. Если не сказать– чудес…

– А что о чудесах думает сам Мстислав?

– Не дергай ты его зря!Он,между прочим, впервые на этой луне и не виноват, если процессы тут протекают такие… своеобразные. Скажем, лед сжимается, погружаясь куда-то внутрь, а излишек энергии– наружу… залпами.

– Сжимается?

– Отстань, я не гляциолог.

– Вот именно.

– Меф, слышишь меня?– голос Бакулина.

– Да.

– В глазах тоже зеленые просверки?

– Да…

– Может, это нам теперь на всю жизнь, а?– Мстислав тихо и нехорошо, неестественно рассмеялся.

Он не ответил.Справа,в той стороне, где невидимо затаилась среди наледей и торосов исполинская пропасть, мельтешили вспышки зеленых зарниц. В районе Кратера… впрочем,как и везде на просторах Ледовой Плеши, что-то происходило. Непонятно что… Ледовую равнину словно бы затягивало дымной пеленой – все там шло морщинами,складками,шевелилось,горбатилось. Лица замершего в проеме люка Элдера видеть он, конечно, не мог, но почему-то был уверен: Юс в состоянии шока. Командир не был готов к осложнениям. Они застали командира врасплох. Лед вздрагивал под ступоходами «Казаранга», быстро сгущалась мгла – возникло почти мистическое ощущение, будто Ледовая Плешь расправляет черные крылья…

– Полундра!.. – прошептал кто-то.

– Работу отставить!– встревоженным голосом приказал Асеев.– Элдер, где ты? Все по машинам! Аганн, освещение!

Он врубил всю бортовую иллюминацию и увидел,что Юс успел уже спрыгнуть к стоящим группкой Нортону, Винезе, Кизимову. Сильный боковой толчок заставил машину качнуться на левый борт.Вторым толчком,еще более мощным,ее развернуло градусов на шестьдесят вправо; четверых десантников опрокинуло – они падали друг на друга, как падают шахматные фигуры с наклоненной доски.

– Всем к «Циклону»! – выкрикнул Элдер. – Бросай оборудование! Стартовая готовность!

Освещенную фарами поверхность наледи пересекла, отделив десантников от «Казаранга», сабельно-кривая трещина. В поисках Рамона он повел лучом прожектора по краю террасы и обомлел: террасы не было – курилась струями снежной пыли обширная яма, с морскую бухту величиной, а из мутных глубин этой ямы невесомо всплывал, уходя верхушкой в черное небо, рог ледяного утеса…

– Командир!– крикнул он.– Джанелла исчез!!!

– Всем на «Циклон»!– яростно командовал Элдер, подталкивая десантников. – Меф, мы с тобой стартуем после «Циклона».

Потрясенный реакцией командира, он проводил взглядом длинные, уродливо деформированные тени Винезе, Нортона и Кизимова, прытко уползающие под зеленоватый свет фар и прожекторов «Циклона». «Как же так?!– думал он в совершенном ошеломлении.– Выходит, все они мгновенно примирились с гибелью Рамона? Или я чего-то не понимаю?..»

– Рамон!– позвал он без всякой надежды,сознавая уже,что чуда не произойдет и Джанелла не откликнется.

Серия ударов снизу. Впереди взлетел фонтан осколков льда, и сквозь эту сверкающую в луче прожектора россыпь было видно, как временный обелиск-рог над могилой Рамона внезапно разрушился и глыбы, странно меняя свои очертания в момент вспышек зеленых зарниц, отваливались и отплывали в стороны. Ледовая Плешь,быстро потемневшая и помутневшая от снежной пыли,ощетинилась султанами газовых и осколочных выбросов, айсбергоподобными громадинами выдавленных из трещин кусков наледей, кусками и плитами ледового панциря. Он смотрел, как обозримое пространство Ледовой Плеши быстро тонет во мгле, как все вокруг ломается,дыбится и крошится,чувствовал дрожь ступоходов,а потом почувствовал невесомость– несколько мгновений невесомости и удар – катер словно бы по собственной инициативе спрыгнул в глубокую яму и сильно ударился днищем.Удар был страшный. Действительно, будто с размаху коленями в подбородок – искры из глаз…