Лунная радуга(дилогия)

– Разморило меня…– томным голосом сообщил Фрэнк.– Мартин, все претензии – шефу. Плесни-ка еще…Говоришь, дисциплина?– Фрэнк дунул на пену, хлебнул. – Там у нас тоже своя дисциплина, зря рычишь на ребят… они-то при чем? Дел у нас выше бровей. Гейнц, к примеру, висит на хвосте; Кьюсак и Лангер сушат болото. Хаст сушит где-то за горизонтом Видимо, скоро вернется… Позавчера шеф к мне выдал пере на болото.

Вебер спросил осторожно:

– Болото хоть с блеском? Впрочем, судя по твоему настроению…

– Хороший ты психолог,– похвалил Фрэнк.– Я ведь на Корк-Айленд летал – какой уж там блеск!

– Не был я на Корк-Айленде,– с сожалением сказал Вебер. – Я, признаться, ни в одной зоне СК еще не был.

«Нам, бедным реалигентам, неслыханно повезло»,– подумал Фрэнк. Глядя на собеседника поверх стакана, сказал:

– И не мечтай. В зону СК тебя не пропустят…А если пропустят, то уже навсегда. Тебе ведь не хочется навсегда?– Фрэнк развлекался.– Ну зачем тебе в зону?

– Мне интересно.

– Н-да… Знал бы ты, как там интересно. В морге тебе интересно? Так вот, на Корк-Айленде еще интереснее.

– Неужели настолько… гм… неприятно?

– Неприятно – не то слово, Мартин. Ты что... действительно не знаешь?

– Откуда ж мне знать? Кое-что слышал, конечно. В самых общих чертах. Корк-Айленд, «Энорис». Зоны «полного отчуждения»… Ведь толком никто ничего не расскажет. Попрыгают, постреляют– и след простыл.Все новости мимо проходят. Будто я не в одной конторе работаем. Вот как-нибудь соберусь и выскажу все это шефу.

– Не советую.

– Чтоб Тайна великая?

– Нет, но все равно не советую.То, чего ты не знаешь, не сможет тебе повредить.

– Тебе повредило?

– Не сомневайся. Вояж на Корк-Айленд по меньшей мере на месяц вперед обеспечил меня кошмарными сновидениями.

– Да? Это уже любопытно.

– Кому как… В этом мире, знаешь ли, все относительно.

В глубине большого экрана что-то мелькнуло сверкающей полосой, грохнуло и разлетелось звонкими брызгами. На фоне светлого пятна остывающего металла появилось искаженное гримасой лицо. Фрэнк с трудом узнал Эгула и стал наблюдать.

Эгул тяжело дышал.Дико озираясь, он смахивал пот с лица рукой с зажатым в ней бластером. Чаще всего он оглядывался назад, палил из бластера и спешил дальше Во время бластерных вспышек Фрэнк видел его спину. Воротник куртки полуоторван, на спине зияла прореха. Эгул остановился, неожиданно выстрелил вверх,бросил оружие в кобуру, подхватил конец перебитого троса. Фрэнк понял, зачем ему это нужно, когда заметил, что по вантовым переходам и перекладинам ферм растекаются языки зеленого пламени. Металл горел. Подергав трос, Эгул откачнулся и прыгнул в темный пролет между решетками ферм. Пылающий трос плавно вычертил огненную дугу и,освобожденный от груза, вернулся на середину пролета, закачался в воздухе, роняя огневые капли.Далеко внизу едва виднелась плохо освещенная фигурка Эгула.

– Отлично!..– Вебер стукнул кулаком в ладонь.– Джимми,– крикнул он,– убери «дождик» и постарайся вытряхнуть Эгула ближе к воронке!

Эгул на чем-то висел. Изображение укрупнилось. Он висел, уцепившись руками за одну из трех знакомых Фрэнку цепей…

Самостоятельность, трудно добытая Эгулом в честном бою, на этом заканчивалась. Все остальное от личной инициативы его теперь никак не зависело.Водоворот и труба водосброса…Эгул вынырнул в зале с ультрамариновым потолком и, заметив удобную лесенку, спешно к ней устремился, демонстрируя неожиданно мощный и по-спортивному очень техничный «дельфин». Шел, что называется, на гребне волны. Опасался, должно быть, очередного подвоха…

– Хорошо идет,– одобрил Вебер.– Красиво. Король полигонов!

Эгул взобрался на парапет,срывая на ходу мокрую куртку и портупею. Короля полигонов изрядно шатало…

Экраны погасли, на потолке проступили рыжие пятна неяркого света.Джимми адресовал Фрэнку прощальный кивок и ушел встречать Эгула. Операторы, сворачивая свое хозяйство, издали поглядывали на Фрэнка и чего-то там пересмеивались. Вебер сделал им знак удаляться. Помещение опустело, чуть слышно прошелестел убегающий лифт.

– Не торопишься?– Вебер наполнил стаканы.

– Нет.– Фрэнк посмотрел на часы и позволил себе приятно расслабиться.– Пока нет.

– Пока…Недавно ведь как было: утром сделал свой полигон– и катись на все четыре стороны, отдыхай.

– Что было, то было,– рассеянно ответил Фрэнк.– Но есть основания думать, больше не будет.

Вебер быстро взглянул на него:

– То-то я и смотрю: в последнее время засуетились…

– Давай о чем-нибудь другом,– попросил Фрэнк.– О чем это мы с тобой так интересно беседовали?..

– О Корк-Айленде.

– Дался тебе этот Корк-Айленд.

– Может, расскажешь подробнее?

– Расскажу. Но этого словами не… Это надо собственными глазами. А лучше бы и не надо… Ну остров. Хороший остров.Прочный, зеленый. В прежние времена, говорят, база там военная была, для подводных лодок-ракетоносцев… Крохотный городок. Тоже с виду обыкновенный. Веселенький такой, разноцветный. Пляжи роскошные… В общем, приятно с воздуха посмотреть. Ну сели. Прямо на крышу лечебно-экспериментального корпуса. Пилот двигатели остановил, дверцу кабины отодвинул и на меня странно так смотрит. Включил какую-то музыкальную звукозапись на полную мощность.«Я,– говорит,– лучше здесь посижу». «Чудак, – думаю,– вышел бы ноги размять перед обратной дорогой». Дело у меня было несложное, и через час нам надлежало снова на материк…

– Какое дело, если не секрет?

– Не секрет. Выполнял подстраховку одной гипотезы шефа согласно его хитромудрому императиву: «Отсутствие ожидаемого результата есть уже результат».

– Понятно…– Вебер хлебнул из стакана.– Зря, значит, летал?

– Нет, отчего же зря? В силу вышеупомянутого императи…

– Ладно, я понял. Сочувствую. Продолжай.

– Ну выпрыгнул я из кабины. В ушах… сам знаешь… после высоты и свиста двигателей этакая мутная неопределенность. Однако слышу: бьют барабаны. «Бум-бу-бум, бум-бу-бум»,– в таком вот ритме. Повертел головой– крыша просторная, ничего не видать, кроме верхушек деревьев и синего неба. «Что за черт,– думаю,– праздник у них какой, что ли? Нет, непохоже– ритм барабанного боя не тот. Под этот ритм праздновать разве что День тоски и печали…» А барабаны лупят и лупят. Не по себе мне стало, мурашки по телу… «Так-так,– думаю,– не рановато ли я пилота в чудаки записал?» Потом уже, когда я с крыши спустился и синюков увидал, мне врачи объяснили про барабан. «Единственное средство, говорят.– Больше ничего не помогает. Синюк,– говорят,– барабанному ритму только и подчиняется». Вот и лупят ночью и днем, без передышки. Особенно важно в лунные ночи… Бьют, конечно, не в натуральные барабаны, а просто транслируют звукозапись на всю территорию…

– Погоди, погоди!– Вебер недоуменно поморщился.– Синяк… это как понимать?

– Синяк? Посиневший кровоподтек от ушиба за человеческом теле. Хочешь, брюки сниму и покажу сегодняшний свежий синяк величиной с чайное блюдце?

– Ну этот… как его? А, черт! Синюк!..

– Синюк– дело другое.– Фрэнк пристально посмотрел в глаза собеседника. – Синюк– это свежий кровоподтек на теле нашей цивилизация. И не единственный, между прочим.

– Ладно, разницу я уловил. Только мне все равно ни черта…