Лунный воин

– А как ты о нем узнал? – с невинным видом поинтересовался Имори.

– Прочувствовал на собственной шкуре. Я же знахарь. Я ощущаю подземные толчки, которые происходят в океане за тысячи ри отсюда. Когда в провинции Чирисан несколько лет назад случился крупный пожар – помнишь, начисто выгорел портовый город? – я в ту ночь не мог уснуть: мучился так, словно мои кости поджаривали на медленном огне…

– Вернемся на Стрекозий остров, – напомнил Имори, стараясь не демонстрировать интерес слишком явно. – Ты почувствовал выплеск – и?..

– Промаялся ночь, как пыльным мешком пришибленный, а утром стал собираться в дорогу… Вот на какие подвиги толкает людей праздное любопытство.

– Ого! – восхитился торговец секретами. – Двести ри за восемь дней!

– За пять, – скромно сказал сихан.

– Чтоб меня бесы живьем сожрали! Летел, что ли?

– Почему сразу «летел»? Нанял лодку и поплыл вниз по Микаве. Всю дорогу был сильный попутный ветер. Ничего особенного, просто повезло.

– Теперь понятно, почему в «Яшмовом чертоге» уже третий день нет свежих креветок, – пробормотал Имори. – Из-за твоего попутного ветра за последнюю неделю с низовий до Асадаля не мог добраться ни один корабль. Надеюсь, такая гонка не оказалась напрасной? Дело того стоило?

– Пока не могу сказать, – неопределенно ответил Кагеру. – Когда я разыскал этот остров, всё уже кончилось. Виновник событий отправился в Нижний мир, оставив мне только, образно выражаясь, остывшее пепелище. Чтобы не уходить с пустыми руками, я прихватил с собой мальчика – он был у этого шамана вроде как на побегушках. Попробую без суеты разобраться дома. Хотя он вряд ли мне чем-то поможет, маленький еще. А если окажется, что я вытянул пустышку – так лишние руки в лесу не помешают. Там Головастик уже третий месяц в одиночку тянет все хозяйство, как бы не надорвался…

«Как бы выяснить, что он там накопал?» – оставил себе закладку в памяти Имори.

Он действительно не особенно разбирался в самом процессе колдовства, зато «по долгу службы» часто сталкивался с его последствиями. С сиханом он вел взаимовыгодные дела уже несколько лет, и не только в области торговли тайнами. Кагеру был известен ему прежде всего как искусный врач, составитель зелий и пилюль с широчайшим спектром предназначения. Половина этих зелий была такова, что первая же попытка применения немедленно привела бы их обладателя на эшафот. Однако, к большому сожалению Имори, ему еще ни разу не удалось подловить знахаря ни на чем явно преступном. Большую часть года Кагеру сидел в своем лесу в компании зверей и учеников, и чем он там занимался – неизвестно. Сихан был для Имори самой интересной и трудной из всех его загадок. И, как он подозревал, – самой опасной.

– Мы закончили? – Кагеру отодвинул пустую чашку.

– Я тебе пришлю письмо с курьером, как только будет что посылать. Всё на то же имя?

– Да – префектура Мок, деревня Сасоримура, в дом старосты. Еще вопросы есть?

– Ага. Текущие расходы.

– Ах да, я и забыл, – сихан достал короб и выложил на стол связку серебряных монет. Потом еще две. Монеты были как на подбор – новенькие, блестящие.

– Достаточно?

Имори кивнул и спрятал деньги в рукав. Мотылек проводил их изумленным взглядом. Он и не подозревал, что нищий сихан носит с собой такую сумму. На три-четыре серебряные монетки можно было купить хороший дом на Стрекозьем острове, а за самого Мотылька не дали бы и одной.

На этом деловой разговор окончился. Кагеру и Имори недолго поболтали о столичных новостях, вспомнили добрым словом какие-то совместные дела и распрощались, вполне довольные друг другом.

– Пойдем, – сказал знахарь Мотыльку, когда Имори вышел. – Ты чего не ешь? Не нравится печенье?! Ну тебя и избаловала твоя бабка! Ничего, мы эту дурь выведем!

Мотылек, насупившись, смотрел в тарелку с нетронутой зеленой пастилой.

– Учитель Кагеру…

– Что?

– Я не хочу плыть с вами дальше.

Сихан пристально посмотрел на мальчика.

– Понятно. Наслушался чужих разговоров. Я же сказал – ничему не верь! И что дальше? Побежишь во дворец к наместнику – «папа, папа, вот и я, твой пропавший сын!»

– Нет, – мрачно сказал Мотылек. – Отпустите меня домой. К бабушке.

– Не отпущу, – спокойно сказал Кагеру. – Везти тебя обратно мне некогда, а сам ты не доберешься. Так что бери с собой свою пастилу – и пошли в порт.

– Вы сказали, что силой никого не держите!

– За тех, кого я беру в ученики, все решения я принимаю сам.

Мотылек неожиданно сорвался с места и попытался проскочить мимо знахаря к двери. Но сихан, который был готов к такому повороту событий, поймал его за руку.

– Ну, убегай, – издевательски прошептал он. – Я же сказал – силой не держу. Что же ты не вырываешься?

Мотылек закусил губу от боли. Сихан едва придерживал его кисть двумя пальцами, слегка вывернув ее наружу. Но Мотыльку казалось – если сихан повернет ее еще чуть-чуть, запястье переломится, как сухая камышинка.

– Только заори – и ты еще долго не сможешь пользоваться этой рукой, – едва слышно добавил сихан. – Иди за мной.

На этот раз Мотылек и не думал сопротивляться. Так они шли до самого порта. Со стороны казалось, что наставник ведет своего ученика, заботливо держа его за руку, только по щекам ученика почему-то ползли слезы.

Глава 16 Пешком через лес. «Уважаемый Господин Холера»

После Асадаля Кагеру перестал торопиться. Теперь они позднее отплывали утром и раньше устраивались на ночной отдых, иногда даже сходили на берег просто так, размять ноги. Несколько раз менялся ветер – тогда они приставали к ближайшему берегу и сидели там, ожидая низовки. Мотылек разводил костер, перетаскивал с лодки небольшую переносную жаровню и под руководством знахаря готовил горячий обед. Вообще на привалах дел у Мотылька было невпроворот: он наводил порядок в лодке, стирал одежду, собирал плавник на растопку, мыл котелки, варил суп, заваривал чай. Питались они сытной, хоть и совсем простой пищей. Волка не кормили, а потому он бегал по окрестностям, сам добывая себе пропитание, – в основном мышей и ящериц. Однажды принес себе на ужин жирного домашнего кота, за что знахарь устроил ему жестокую выволочку.

Кагеру не делал ничего – отдыхал, валяясь на траве, о чем-то размышлял, часами болтал с Мотыльком. Мальчик и сам не заметил, как выложил ему всё о смерти Хару, о той страшной ночи в святилище, когда видения и явь слились в единое целое, о вани, который ворвался в храм, невзирая на заклятия… Какое-то внутреннее чутье подсказывало Мотыльку, что он рассказывает это сихану совершенно напрасно. Но ему нужно было выговориться. А Кагеру был благодарным слушателем. Он сразу объявил Мотыльку, что верит ему и не считает его речи болезненным бредом, и с одобрением отозвался о его храбрости.

– Вступить в единоборство с таким сильным демоном, да в дни Голодных Духов – для этого нужно большое мужество, – сказал он. – На такое способен не всякий взрослый, даже опытный шаман. Может, я и не прогадал, когда решил взять тебя, короеда, в ученики. Но, скорее всего, там была поставлена какая-то защита против подобных тварей. Все же это храм, а не пограничная сторожевая будка. Потому вани и не добрался до тебя.

– Как это? – хмуро спросил Мотылек.

– Это значит, что на самом деле тебе ничто не угрожало. Кроме опасности умереть от страха. Но в будущем, – со значительным видом добавил знахарь, – может статься, что ты наткнешься на такого же сильного квисина где-нибудь в лесу, где стены храма тебе не помогут. И тогда тебе очень пригодится то, чему я собираюсь тебя учить. А ты учиться не хочешь, упорно желая остаться мальчиком на посылках. Ведь не хочешь? Ну признайся, мне же проще будет!