Лужок черного лебедя (Блэк Свон Грин)

— Когда они подъехали, он уронил винчестер из окна моей спальни.

— Но это же второй этаж!

— Я знаю. Ты бы слышала, как грохнулся монитор! Папа сказал курьеру: «Передайте Крэйгу Солту мое почтение!»

— Господи! Вот уж действительно, «и червь, коль на него наступят, вьется».

— Он еще и ремонт затеял. Твоя комната была первой на очереди.

— Да, мама сказала.

— Ты обиделась?

— Не то чтобы. Я, в общем, не ожидала, что они сохранят мою комнату навеки как святилище Джулии. Но такие вещи очень доходчиво говорят: «Так, тебе уже восемнадцать, свободна. Лет через тридцать можешь навестить нас в доме престарелых, если будешь проезжать мимо». Джейс, не обращай внимания, это я что-то раскисла.

— Но ты ведь приедешь домой на Рождество?

— Послезавтра. Стиан меня привезет. Его семья владеет усадьбой в темных дебрях Дорсета.

— Стэн?

— Нет, Сти-ан. Он норвежец, пишет диссертацию по дельфиньему языку. Я разве не упоминала про него в последнем письме?

Джулия прекрасно знает, что упоминала в письмах, а что нет.

— Ух ты. Что, он с тобой по-дельфиньи разговаривает?

— Нет, но он пишет программы для компьютеров, которые когда-нибудь смогут разговаривать с дельфинами.

— А что случилось с Эваном?

— Эван — лапочка, но он в Дарэме, а я здесь, так что… ну… я прибила это в зародыше. В конечном итоге так будет лучше.

— Эх, — но ведь у Эвана серебристый «MG»! — Эван мне нравился.

— Не вешай нос. У Стиана «Порше».

— О боже! Какой? «GT»?

— Не знаю! Черный. Так что нам дарят на Рождество?

— Трубочку «Смартис», — это древняя семейная шутка. — На самом деле я не посмотрел.

— Так я и поверила! Ты всегда заранее вынюхиваешь все подарки.

— Честно, не смотрел. Скорее всего подарочные карточки в книжный магазин. Или в магазин пластинок. Я ничего не просил. Ну, ты понимаешь, из-за папиной работы. И они меня не спрашивали. И вообще, уж кто бы говорил. Помнишь, как ты уже в ноябре крутила свои рождественские диски, а меня ставила на часах на случай, если родители вдруг раньше времени вернутся из магазинов?

— А тот раз ты помнишь? Как родители поймали меня и Кейт, когда мы надели мамины свадебные тряпки и танцевали под «Knowing Me, Knowing You»? А кстати, рождественская дискотека Лужка Черного Лебедя, единственная и неповторимая, остерегайтесь подделок, уже прошла?

— Она примерно через час начинается.

— Ты уже выбрал, с кем пойти?

— Дин Дуран пойдет. И несколько ребят из моего класса.

— Эй! Я ведь тебе рассказала про свою личную жизнь.

Я еще не привык делиться с Джулией такими вещами.

— Это потому, что она у тебя есть. Мне вроде как нравилась одна девочка, но она… — (сейчас помогает своему возлюбленному осваивать ходьбу на пластиковой ноге), — не заинтересовалась.

— Ей же хуже. Бедненький.

— Кстати, очень странно — я ее видел в школе на прошлой неделе, и…

— Оказалось, что ты к ней остыл?

— Угу. Целиком и полностью. Отчего это бывает?

— Ах, маленький братик. Не знаю, хоть обыщи. Можешь обыскать не только меня, но и Аристофана. Данте. Шекспира. Берта Бакарака.

— Может, я и вовсе не пойду на дискотеку.

— Чего так?

«Потому что из-за меня Энта Литтла и Уэйна Нэшенда отстранили от занятий, а Нила Броза сегодня исключили, и они, скорее всего, там будут».

— Что-то у меня не праздничное настроение в этом году.

— Ерунда! Ступай! И надень туфли, а не кроссовки. Начисти их как следует. Те черные джинсы, что мы купили тебе в Регентовом пассаже. И горчичный свитер с V-образным вырезом, если он чистый. Под него — простую белую футболку. Логотипы — это пошло. Ничего пастельного, ничего спортивного. Ни в коем случае не надевай тот уродский галстук-пианино. Самую капельку папиного «Живанши» на жабры. Не «Брюта», «Брют» — это вчерашний день. Сопри у мамы геля для укладки волос и сделай «иголки», чтобы челка не липла ко лбу, как у сопляка. Танцуй так, чтобы подметки горели, и пусть синяя птица счастья влетит к тебе в нос.

— Ладно, — если я не пойду, значит, победили Броз, Литтл и Нэшенд, — командирша.

— А что толку с юриста, если он не умеет командовать? Слушай, тут уже очередь на телефон. Скажи маме, что я звонила. Скажи, что я буду весь вечер проверять доску сообщений. Пока.

* * *

Ветер колотил меня до синяков, толкая вперед. Каждый шаг приближал школьного стукача к Брозу, Нэшенду и Литтлу. Я уже миновал школу мисс Трокмортон, и общинный зал плыл передо мной в арктической тьме, как залитый светом ковчег. Окна в пятнах цветомузыки. Майкл Фиш сказал, что зона низкого давления, которая надвигается на Британские острова, идет с Урала. Урал — это горы в СССР. Они как Скалистые горы в Америке. Шахты межконтинентальных ракет и убежища на случай радиоактивных осадков зарыты глубоко у них под корнями. Там есть целые города секретных ученых — такие секретные, что у них нет имен и их самих нет на карте. Я представил себе часового-красноармейца на вышке, окруженной колючей проволокой, и мне странно было думать, что он дрожит на том же ледяном ветру. Может быть, я вдыхаю те же атомы кислорода, которые выдохнул он.

Джулия сплела весь этот разговор, чтобы меня от чего-то отвлечь.

* * *

В вестибюле стояли Плуто Ноук, Гилберт Свинъярд и Пит Редмарли. Я не пользуюсь у них популярностью с тех пор, как они вышибли меня из «Призраков» на следующий же день после того, как сами туда приняли. Они не шпыняют меня — просто не замечают, как будто меня нет на свете. Меня это обычно устраивает. Но сегодня с ними был еще один парень. Еще старше их, небритый, мрачный, в коричневой кожаной куртке и джерси команды «Олл Блэк». Плуто Ноук тронул его за плечо и показал на меня. Возникшая за спиной стайка девчонок отрезала пути к отступлению, но парень-«регбист» уже напирал на меня грудью.

— Это он?

— Да! — ответил Плуто Ноук. — Он!

В вестибюле стало очень тихо.

— Эй, ты, — он схватил меня за куртку так, что она поползла по шву. От него волнами исходила ненависть. Он говорил, не разжимая передних зубов — только губы дергались. — Ты не на того наехал сегодня, ты, говнюк сраный, дебил обоссанный, трусливый кастрированный…

— Джош! — Плуто Ноук схватил его за руку. — Джош! Это не Нил Броз. Это Тейлор.

Парень по имени Джош уставился на Плуто Ноука.

— Это не Нил Броз?

— Нет. Это Тейлор.

Пит Редмарли, который стоял, прислонясь к двери сортира, подбросил в воздух шоколадное драже и поймал его ртом.

— Это — тот самый Тейлор? — Джош грозно уставился на Пита Редмарли.

Пит Редмарли захрустел шоколадом.

— Угу.

— Ты тот самый Тейлор, — Джош отпустил мою куртку, — что настучал на этих гангстеров, недоделанных близнецов Крэев, которые выжимали деньги из моего брата?

— А кто… — мой голос сорвался, — кто твой брат?