Львиная доля серой мышки

– Давай все же сначала сходим в квартиру, – попросил Иван. – Вдруг нам что-то не понравится? Тогда надо будет кое-что переделать.

На следующий день мы втроем – пригласили и Рину, которая тоже ни разу не спускалась в апартаменты банкира, – вошли в холл нашей будущей квартиры. Иван щелкнул выключателем, и мне на секунду показалось, что вокруг вспыхнул огонь. Я зажмурилась, потом осторожно приоткрыла один глаз и ахнула. Вокруг сверкало золото: шкафы, обои, вешалка, стены – все покрывала роспись, сделанная золотистой краской. Пол оказался паркетный, но и в него были вделаны желтые кусочки металла. От фрески на потолке захватывало дух: три толстые обнаженные тетушки и с ними не менее тучный юноша тоже без признаков одежды. Парень держал в руках фрукт (угадайте, какого цвета), отдаленно напоминающий яблоко. Похоже, художник пытался изобразить иллюстрацию к древнегреческому мифу про Париса. А под этой красотой висела люстра – скопище хрусталя, позолоченных трубок и керамических медальонов, на каждом из которых виднелись буквы.

– Что там написано? – прошептала я, почти лишившись голоса при виде такого умопомрачительного великолепия.

– «А» и «В», – тоже тихо ответила Ирина Леонидовна. – Наверное, инициалы хозяина, они тут повсюду, посмотри на коврик у двери.

Я перевела взгляд на коврик и нервно захихикала. На половике, сотканном из парчовых нитей, была такая же монограмма, что и на светильнике.

Мы с Ириной Леонидовной схватились за руки и вошли в санузел при большой спальне. Интерьер его заставил нас со свекровью содрогнуться. Краны в ванной комнате были выполнены в виде золотых русалок. При повороте ручки хвост полудевушки-полурыбы слегка задирался, и из-под него начинала бить струя воды.

– Ну как? – бодро осведомился Иван. – Если ноги от восторга не держат, на пол не падайте, лучше на пуфик обе опуститесь.

Я посмотрела на круглую тумбу, обитую чем-то смахивающим на золотую фольгу, и увидела в центре большой медальон с буквами «А» и «В».

– Ну как? – повторил муж.

– Ужас, – придушенным хором ответили мы с Риной.

Потом свекровь обрела дар речи:

– Надо делать ремонт.

– Да! – воскликнула я. – Иначе я с ума сойду в этом золотом кошмаре. Хотя… Ваня, ты же купил апартаменты со всем содержимым?

– Только не подумай, что я пришел в восторг от владений царя Мидаса [1] , – сказал муж. – Хотел приобрести голые стены, но риелтор объяснил: «Хозяин отдает квартиру с обстановкой. Иначе не соглашается ее на торги выставлять».

– Получается, что нас вынудили взять золотую пещеру, – расстроилась я.

– Мой агент прилично сбил цену, – похвастался супруг, – но, конечно, пустое жилье могло обойтись дешевле. Не переживай, Танюша, мы все выломаем, сделаем как нам нравится.

1

Мидас – царь Фригии. Он пожелал, чтобы любой предмет, которого касается его рука, становился золотым. (Здесь и далее прим. авт.)

– Жаль потраченных денег, – расстроилась я. – А может, привыкнем к этому убранству? Ну, знаешь, как бывает: сначала кажется ужасным, а потом даже нравится.

– К сожалению, эта квартира наиболее удобный вариант, – вздохнула Рина. – А все из-за меня, потому что я не хочу уезжать из дома, в котором живу много лет.

– Нет, из-за того, что у тебя невестка ленивая, – возразила я. – Нам предлагали отличные квартиры на соседней улице, но мне подумалось: ведь каждый раз, когда я захочу с тобой чайку попить, придется одеваться. Поэтому я попросила Ивана поговорить с соседями. И вот что вышло. Куча денег на ветер улетела.

Муж обнял меня.

– Не переживай. Еще заработаем. Найдем бригаду ремонтников, выломаем всю блестящую жуть…

– Погоди! – остановила сына Рина. – Ведь можно попробовать эту красоту продать. Я имею в виду мебель, светильники, сантехнику.

– Ну кому такое понадобится… – пригорюнилась я. – Неужели может найтись человек, которому придется по вкусу белый стол, на котором выложен ярко-желтыми пластинами вензель: «АВ»?

– Одного я уже знаю, – хихикнула Ирина Леонидовна.

– Правда? – воспряла я духом. – И кто он?

– Бывший хозяин квартиры, в которой мы сейчас находимся, – расхохоталась свекровь, – а по моему опыту, дураки роятся стаями. Где один появился, там второй и третий отыщутся.

– Хорошо бы, – вздохнула я, весь мой оптимизм иссяк.

Рина подбоченилась.

– Вот увидишь, непременно найдется человек, который заберет все: люстры, занавески, позолоченные дрова, потолок…

Мне стало смешно.

– Роспись не отковыряешь, ее придется просто замазать.

– Только в спальне, – уточнил муж. – В остальных помещениях потолок натяжной, его можно срезать.

– Из всего кошмара останется наверняка только это, – усмехнулась Ирина Леонидовна и показала пальцем за мою спину. – Сей красавец точно не имеет шансов найти нового хозяина.

Я обернулась и ойкнула. Между двумя креслами, обитыми розовым атласом с узором из геральдических лилий королевского рода Бурбонов, стояла на задних лапах фигура странного зверя. Морда у него смахивала на тигриную, но имела оранжевый окрас без полосок, туловище было темно-коричневое, в животе оказалось окно, сквозь которое виднелись разноцветные шарики размером с картофелину, задранные передние лапы явно принадлежали белому медведю, а макушку нелепого создания, ростом примерно метр семьдесят, украшала огромная треуголка, наподобие той, что носил Наполеон.

– Это торшер, – объяснил мой муж.

– Почему ты так решил? – удивилась я.

– Мама, будь добра, подойди к монстру и дерни его за любую лапу, – попросил Иван.

Рина быстро выполнила его просьбу, и сооружение на голове невиданного зверя вспыхнуло зеленым светом.

– Ух ты! – восхитилась свекровь.

– Постучи ему по носу, – приказал сын.

После этого действия цвет треуголки стал красным. А при поглаживании правого уха зверюги загорелся белый свет.

– Откуда ты знаешь, как управлять этим монстром? – пришла в недоумение Ирина Леонидовна.

– Ты ничего не помнишь? – усмехнулся Иван. – А ведь ранее ты видела сей забавный торшерчик.

– Где? – изумилась его мать. – Когда?

– Мы с тобой поехали отдыхать на море в дом отдыха, мне тогда исполнилось десять лет, – пояснил Иван. – Нас поселили в номере люкс с громадными шкафами, которые по ночам сами по себе с отвратительным скрипом открывались. Но главной фенькой был этот монстр. Когда я его увидел, меня парализовало от восторга. Не хотелось ничего – ходить на море, обедать, пить чай, посещать достопримечательности. Какие там экскурсии, на фиг все музеи – в гостинице есть Федя!

– Ты ему имя дал? – рассмеялась я.

– Ничего не помню, – развела руками Рина.

– Я умолял маму увезти Федю в Москву, – продолжал мой Иван, – и очень расстроился, когда она сказала доверчивому и простодушному сыну, что на Феде держится потолок, его нельзя уносить.

– Интересно, это тот самый Федя? Или у него родились братья? – веселилась я.

– Не знаю, – хмыкнула Рина. – Зато понятно, что красавчика никто не заберет…

– Таня! – крикнул мне прямо в ухо голос свекрови. – Таня! Поторопись!