Львов под русской властью. 1914–1915

(В опубликованном тексте этого распоряжения было напечатано: Сергей Шереметьев.)

Был также издан приказ, грозящий за нарушение порядка, а в особенности за кражи и грабежи, наказанием по законам военного времени:

«Приказ!

Все ослушники закона и порядка, а также грабители и воры будут наказаны по законам военного времени.

Львов 21 августа / 3 сентября 1914 года.

Военный Губернатор Полковник

Сергей Шереметев».

Тексты этого распоряжения и приказа были опубликованы также на польском языке с датой 22 августа (4 сентября).

Во втором приказе военного губернатора С. Шереметева говорилось о том, что никто не имеет права брать в магазинах, складах или у частных лиц города Львова имущество, вещи, лошадей, скот или что-либо иначе как за деньги.

Заложники весь день 4 сентября находились в ратуше, откуда вечером в сопровождении офицеров их проводили в гостиницу “Жорж”, где разместили в 16 приготовленных номерах. Питались они в отеле, получая к столу, в соответствии с антиалкогольными требованиями русских властей, минеральную воду. Около 10 часов вечера в двери каждого номера постучал офицер и, желая “спокойной ночи”, потребовал ключ. На следующее утро в 10 часов, после завтрака, заложников вновь проводили в ратушу.

Вечером в субботу 5 сентября по желанию военного губернатора С. Шереметева Т. Рутовский созвал в ратуше заседание городского Совета. Радные явились в черных костюмах со знаками отличия, на груди членов президиума красовались цепи с гербом Львова – символ их власти. Когда все собрались, военный губернатор в полевом мундире, в сопровождении генерала Микулина и подполковника Иванова вошел в зал. Т. Рутовский произнес речь сначала по-польски, а затем по-французски. Он кратко рассказал о событиях последних дней, представил губернатору радных и обратился с просьбой о сохранении благожелательного отношения к городу и его жителям.

Военный губернатор Шереметев отвечал по-французски. Заметив, что будущее в руках Божьих, он сказал, что ныне видит свою главную задачу в сохранении нормальной жизни города, и в сотрудничестве с городским Советом намерен сделать все возможное для облегчения положения “вашего прекрасного города”. Пожелав городскому Совету успехов в этой деятельности, С. Шереметев поклонился и покинул зал. Затем он перешел в зал заседаний магистрата, где посетил заложников и беседовал с ними до 9 часов вечера, после чего объявил, что они могут идти по домам, но прежде должны дать слово, что не покинут город, а выходя из дома, обязаны оставлять записку с указанием, куда идут.

Вступление русских войск во Львов

Распоряжение военного губернатора полковника С. Шереметева

Проходя через Львов, русские войска направлялись дальше на запад, навстречу новым сражениям.

После сдачи Львова австро-венгерское командование отвело свои войска за реку Верещица и приступило к организации обороны на правом, западном ее берегу. Здесь, в районе населенных пунктов Гродек Ягеллонский, Добростаны, Янов, на так называемых Гродекских позициях, австрийцы намеревались, подтянув резервы, дать русским войскам решающее сражение, разбить их и возвратить Львов. О подготовке австрийцев к наступлению свидетельствовал тот факт, что они исправляли мосты на Верещице, вначале разрушенные при отступлении и устраивали новые переправы, а несколько сильных авангардов перешло на левый берег Верещицы.

Утром 26 августа (8 сентября), не дожидаясь, когда австрийцы начнут наступление, Брусилов атаковал неприятеля, стремясь навязать ему встречный бой, и тем самым спутать его планы. В тот же день австрийские войска также перешли в наступление, имея приказ, во что бы то ни стало взять Львов. Началось сражение на Гродекских позициях.

Снова доносился до Львова гром канонады, временами он был настолько сильным, что дрожали стены домов; снова люди, поднимаясь на Высокий Замок, вглядывались в горизонт, только теперь их взгляды были обращены не на восток, а на запад.

С запада, со стороны Яновской и Городецкой рогаток на санитарных повозках, фурах, грузовиках везли во Львов раненых – русских и австрийцев – военная судьба объединила здесь недавних противников. В большом благоустроенном городе была возможность удобно разместить несколько тысяч раненых. Их принимали во львовских госпиталях, как постоянных, так и временных, устроенных в некоторых школах и казармах.

Прежде всего это были госпитали Красного Креста, которые располагались в десяти помещениях, а именно: в санатории Красного Креста – прежнем санатории д-ра Солецкого на улице Лычаковской, № 107, предназначенном исключительно для офицеров, как русских, так и австрийских, затем в пяти клиниках университетских в пределах львовского общедоступного госпиталя, в мужской и женской школах св. Антония на улице Гловинского и улице Лычаковской, в интернате марианок на улице Слодовой, и в еврейском госпитале на улице Раппапорта.

Приказ военного губернатора полковника С. Шереметева

Приказ № 2 военного губернатора полковника С. Шереметева

Также имелись военные госпитали: гарнизонный – на улице Лычаковской, госпитали в Политехнике и в Доме инвалидов. Далее, в связи с большим наплывом раненых были устроены временные военные госпитали: в Кадетской школе и в казармах на улице Курковой.

Русский Красный Крест устроил свои госпитали на вокзале станции Подзамче и в школе Марии Магдалины на улице Потоцкого, а затем приступил к устройству большого госпиталя на 400 коек в школе им. Собесского на улице Замарстыновской.

Кроме того имелись частные госпитали, за которые Красный Крест не нес ответственности.

Поскольку денежных средств, которыми располагало краевое общество Красного Креста, хватило только до середины сентября, все расходы по содержанию его госпиталей взял на себя русский Красный Крест.

Управление русского Красного Креста разместилось в здании бывшего командования корпуса на Бернардинской площади, № 6.

В госпиталях совместно работали и русские, и австрийские врачи. Жалование австрийских врачей, оставшихся во Львове, было повышено до уровня окладов, установленных врачам в России.

Жители Львова охотно помогали в уходе за ранеными, и военный губернатор С. Шереметев во время конференции редакторов львовских газет обратился к ним с просьбой выразить в газетах от его имени благодарность населению Львова за помощь, оказываемую раненым.

В самом очаге ожесточенных боев оказалась насосная станция львовского водопровода, расположенная в Воле Добростанской. Несмотря на то, что над зданием пролетали пули и снаряды, персонал с риском для жизни продолжал работу. Ни русские, ни австрийцы не ставили своей целью уничтожение водокачки, но это не избавляло от угрозы случайного попадания. Особые опасения вызывала 50-метровой высоты дымовая труба, которая при попадании в нее снаряда могла обрушиться и завалить машинный зал. Только когда стрельба стала особенно сильной, работники водокачки, остановив машины, ушли в укрытие, но уже через несколько часов вернулись к исполнению своих обязанностей и подача воды во Львов возобновилась. То, что войска старались уберечь водокачку от разрушения, подтверждалось характером полученных повреждений, которые в основном ограничивались выбоинами в стенах и разбитыми стеклами, тогда как окрестным лесам и полям был причинен значительный ущерб.