Лягушка-нецаревна

Даша неслышно фыркнула. Вот что значит родная кровь, они с отцом и думают, и выражаются одинаково.

– Прямо сейчас подойди к генеральному директору, познакомься. Надеюсь, диплом у тебя с собой?

Даша захватила с собой все документы, что могли понадобиться для трудоустройства, и охотно уверила в этом папочку.

– Это хорошо. Ну, успехов на новом поприще! Кстати, я сказал, что ты моя племянница.

Даша бесшумно рассмеялась. Как же похожи ее родители! Мама тоже употребляет данную степень родства.

Будто услышав ее мысли, отец спросил с неожиданной неуверенностью:

– Даша, а как там мама?

Даша удивилась. Раньше отец никогда о бывшей жене не заговаривал.

– Мама? А с чего это вдруг ты о ней вспомнил?

– Да вот был на днях в Москве и видел ее.

– А что же не подошел и не спросил?

– Да как-то неудобно было.

– Понятно. Был с очередной подружкой.

Касаткин повторил уже настойчивее:

– Ну, так как там мама?

– Хорошо. У мамы всегда все хорошо. Думаю, она тоже была не одна.

Максим Владимирович сердито подтвердил:

– Вился около нее какой-то тип.

Даша ответила с нарочитым легкомыслием:

– Да, мама всегда нравилась мужчинам.

Отец вскипел:

– Мужчинам? Это не мужчина, это молокосос какой-то!

Даша небрежно заметила:

– Мама говорит, что мужчины с возрастом киснут, как простокваша, и с ними попросту скучно. Ну, спасибо за помощь, мне пора.

Она не видела, как в своем кабинете Касаткин тупо смотрел на телефонную трубку, которую держал в руках. Потом предельно осторожно, как стеклянную, положил ее на место.

– Киснут? Простокваша? Скучно? Ну, Яна, погоди!

Отец отключился, а Даша, отсмеявшись, снова подумала, насколько же похожи ее родители. И зачем они только разошлись? Парой они были хорошей. Во всяком случае, друг друга понимали с полуслова. Похоже, дядя был прав, говоря, что отца сбили спонталыку большие деньги.

Подойдя к НИИ, скептически оглядела здание. Длинное, плоское, неказистое. Типичный образчик постройки экономной экономики. Единственное, что радует – долго она здесь не задержится. От силы месяц. Если этого времени не хватит для вразумления Рокшевского, придется поменять и тактику, и стратегию.

Внизу на вахте долговязый охранник с прищуром ее оглядел, и Даша поняла, что информация о ее появлении достигла всех заинтересованных ушей. Записав в огромный кондуит данные паспорта, охранник пропустил ее внутрь.

Кабинет Генерального директора располагался на пятом этаже в самом конце коридора. Секретарша, молодая девчонка с острым любопытным носиком, с загоревшимися глазками уставилась на посетительницу, даже не пытаясь скрыть повышенного интереса.

Ага! Наверняка подслушала разговор отца с генеральным и сделала далеко идущие выводы. И сообщила о них паре-тройке доверенных подруг, от которых информация разошлась по НИИ. Но это хорошо, чем больше шума вокруг ее появления, тем лучше для выполнения поставленной цели. – Даша была вполне довольна началом своей миссии.

Секретарша, приветливо улыбаясь, суетливо указала на кресло и предложила подождать.

– У Сергея Михайловича посетитель. Но вы не беспокойтесь, он быстро. Это наш завлаб, Артем Александров. Беспокойная личность. Умный, талантливый, но сладу с ним никакого нет. Все воюет.

Даша лениво осведомилась:

– Из породы непризнанных гениев, что ли?

Секретарша, привычно доставая из шкафчика баночку кофе, печенье, коробку конфет, чашки и ложки, небрежно, как о само собой разумеющемся, ответила:

– Да нет. Он и в самом деле талантливый. Кандидат физико-математических наук, скоро докторскую защитит. Автор множества открытий и прочее и прочее.

Даша удивилась.

– И такое дарование всего лишь завлаб?

Секретарша снисходительно пожала плечами.

– Эта лаборатория с особым статусом, поважнее иных отделов. А вообще-то у Александрова бзик. Он считает, что административная работа убивает творчество.

Почувствовав родственную душу, Даша решила пристальнее посмотреть на этого Артема. Она тоже задыхается в тесных рамках работы под чьим-то началом.

– Меня Мария Степановна зовут. А вы, как мне сказал Генеральный, Дарья Алексеевна Яковлева?

Даша кивнула.

– Можно просто Даша.

Мария Степановна, которой было лет двадцать, не больше, опасливо оглянувшись на кабинет начальника, негромко предложила:

– А меня можно просто Маша. Это Сергей Михайлович считает, что на службе все должны обращаться друг к другу по имени-отчеству. Хотя наши специалисты между собой не чинятся. По имени и на «ты». Так что не стесняйся. Но дресс-код у нас строгий. Даже в брюках ходить нельзя, а в джинсах тем более.

Даша скептически окинула взглядом свои черные джинсы и понятливо кивнула головой.

Не успели они выпить по чашечке кофе, как из кабинета директора выскочил высокий спортивный парень в джинсах и синей толстовке. Даша отметила, что двигается он ловко и грациозно, подобно леопарду. Не обратив внимания на сидевших в приемной девушек, пронесся мимо них и исчез в коридоре, что-то сердито бурча себе под нос.

– Ну, я же говорила, что он ненадолго. Они с Сергеем Михайловичем не очень ладят. Оба таланты, а они всегда друг с другом конкурируют. Так Сергей Михайлович говорит. Хотя он Артема ценит и уважает, но тот похож на необструганное полено, ко всему цепляется.

– А почему в джинсах? Для него дресс-код не писан?

– А это он назло боссу. Не подчиняется дурацким указаниям. Говорит, что ходил, ходит и будет ходить в том, в чем удобно ему, а не какому-то там дресс-коду.

По громкой связи раздался голос Генерального:

– Мария Степановна, Яковлева подошла?

Приложив палец к губам, Маша громко ответила:

– Да, Сергей Михайлович.

– Проси ее ко мне.

Раздался щелчок, и Маша с облегчением сказало уже нормальным голосом:

– Ну, удачи, Даша!

Подняв в ответ крепко сжатый кулак, та прошла в святая святых этого светоча науки.

Кабинет директора ее не впечатлил. Стандартный уголок руководителя, состоящий из компьютерного и письменного столов, да еще длинного стола для заседаний посредине узкого, как трамвайный вагон, помещения, был явно бедноват для руководителя такого уровня. Хотя, с другой стороны, приятно, что Генеральный не гоняется за показушным престижем.

Сам Генеральный, оказавшийся полноватым высоким мужчиной с упрямым умным лицом, встал ей навстречу и вежливо усадил в кресло.