Люби меня, девочка

О. Боже. Мой.

Можно я уйду?

Конечно же, ничего такого я не сделала.

Да и бежать как-то уже поздно.

Как и представляться.

Да и не хотелось, если честно.

Слишком жесткой и суровой выглядела родительница любимого.

Пусть он лучше сам меня представит, как вернется.

Вот да, стоило бы, наверное, написать ему. Предупредить.

Если, конечно, он сам не в курсе.

Да нет, о таких гостях он бы точно меня предупредил, не стал подставлять под удар. Наверняка у них просто тоже есть пропуск, вот и все.

Да, точно.

А значит, надо написать.

Но сперва чай.

— Наконец-то, я уж думала, ты там заснула, — всплеснула руками госпожа Манана, если это действительно она, когда я подошла к ним и принялась молча наполнять их пустые чашки напитком с ягодным привкусом.

Мать Дамира тут же забыла обо мне. Как и остальные. Лишь сестра посматривала то и дело, словно догадывалась, но сомневалась. А я решила, пусть лучше и правда пока думают, что я приходящая работница. Не готова я в одиночку знакомиться с такой властной женщиной.

Ну и пусть это выглядело трусливо.

Зато спокойно.

Так что, когда я поставила чайничек на середину стола, и мне благосклонно кивнули, отослав взмахом руки, не стала спорить и действительно отошла.

Но не много прошла. Остановила брошенная госпожой Мананой фраза:

— Думаю, сентябрь идеально подойдет для торжества. Любимый месяц Дамира. Да и вообще осень — это самая красивая пора. И подготовиться успеем.

— Да, я тоже думаю, что это идеальное время, — поддержала женщину другая. — И Теона тоже любит осень. Правда, милая?

— Да, мама, — тихо выдохнула в согласии та самая Теона с улыбкой в голосе.

На ее щеках вспыхнул румянец смущения, и она опустила глаза в пол. Вся такая из себя покорная и милая. Приторная. Прямо до зубовного скрежета. И…

Стоп!

Что они сейчас сказали?

Какие еще нахрен традиции?

А женщины все продолжали планировать торжество, не замечая, что я так от них толком и не отошла, застыв каменным изваянием за спинкой дивана. А я стояла, не в силах не то, чтоб пошевелиться, а просто вздохнуть.

— Платье, конечно, купит Дамир, — расписывала дальнейшие планы мать Дамира. — Все, как положено…

Платье?

Какое еще платье?!

Купит Дамир…

Ей.

Той, что сейчас сияла от счастья, пока я пыталась уложить в своем мозгу нехитрую головоломку. Которая отчаянно не желала складываться в полноценную картину. Но ровно до последующих слов:

— Свадьбу сыграем в Тбилиси!

И все.

Оглушило.

Ослепило.

Задушило.

Гостьи говорили что-то еще, но у меня в мозгу как на повторе заели слова матери Дамира про “все, как положено” и “свадьбу сыграем”. Вспомнились речи самого Дамира, когда он сказал, что согласен на свадьбу по традициям, если это доставит удовольствие его матери. И вот теперь… женился. По всем их традициям. А я…

Я, кажется, задыхалась.

В груди болезненно пекло. Было невыносимо душно. Перед глазами потемнело. А в мозгу все также на повторе принялся заново крутиться женский разговор.

Быть того не может.

Нет.

Я отказываюсь это понимать и принимать.

Невозможно.

Скорее всего, я все не так поняла. И это не Дамир женится, а один из его братьев. Дамир же просто оплачивает этот праздник. Да ведь? Да?

— Как же моему мальчику повезло с тобой Теона.

— Спасибо, госпожа Манона. Уверена, мне тоже повезло, что Дамир выбрал именно меня.

— А вот тут ты права, девочка. Тебе несказанно повезло.

О, Боже.

Нет!

Нет-нет-нет!

Не верю!

Не хочу.

Не буду.

Уйти. Нужно срочно уйти.

Туда, где много простора и воздуха. Где нет этих болтливых куриц.

Нужно…

К Дамиру.

Спросить обо всем у него лично.

Да, именно так и сделаю.

Хотя нет. Не так. Лично с ним точно лучше не встречаться. Он должен обо всем рассказать, но без возможности ко мне притронуться и отвлечь. Да. Точно. Пошлю ему сообщение.

А если правда?

Если он подтвердит?

Что тогда?

Что мне делать тогда?

Так, ладно, спокойно, Ира, рано паниковать. Сперва нужно дождаться ответа Дамира, все остальное потом.

Но кто бы знал, как же страшно было набирать те два слова, складывающиеся в роковой вопрос: “Ты обручен?!”

Глава 39

Прошло четырнадцать минут с тех пор, как я скрылась в уборной на первом этаже от любопытных глаз и отправила сообщение Дамиру, на которое он пока так и не ответил. И это порождало во мне такую панику, что я едва могла разумно мыслить. Меня буквально кидало от эмоции к эмоции. От надежды к злости, центром которой являлся банальный страх.

Вдруг правда?

И если да, то как мне тогда быть?

Что сказать?

Сделать…

И стоит ли?..

Эти вопросы беспрестанно крутились в голове, пока я стояла и смотрела на себя в висящее над раковиной зеркало, чувствуя, как меня начинает откровенно потряхивать.

— Неправда, — шептала тихо себе под нос. — Не может быть. Ты просто все не так поняла, — убеждала саму себя.

Хотя как можно иначе понять тот разговор?

И все равно.

Надежда цеплялась за малейшую возможность оправдать мужчину.

И вот он, наконец, перезвонил.

Едва телефон не выронила от неожиданности.

Вот только вместо конкретного ответа услышала хмурое:

— Что за странный вопрос, ванильная?

Странный — не то слово.

Дикий, ужасный, страшный — куда правильнее было бы сказать.

— Тебе кто-то что-то сказал? — продолжил допытываться Дамир.

И вот что сказать?

Правду?

А толку?

Разве это что-то изменит?

— Нет. Не мне. Но это не важно, — ответила на волне последней мысли. — Просто скажи мне правду. У тебя действительно есть невеста? — затаила дыхание.

Пожалуйста, скажи, что нет.

Или что это я.

И только не говори…

— Да.

Всхлип. Тихий. Наполненный безграничной горечью. Не удержала. Не смогла. Он вырвался из меня против воли. Вместе с дебильным уточнением:

— Да?

Будто от этого ранний ответ изменится.

— Да, — повторил негромко Дамир, даже не подозревая, что только что натворил этими двумя буквами.

Убил меня.

Иначе не скажешь.

Мои чувства. Мою веру. Мою жизнь.

Все обратилось в серый пепел.