Любимая школа

– Как это? Женя, в чём дело?

– Сынок ты куда?
– Крик Карины Антоновны гулко разнёсся над некрополем, но Женя даже не оглянулся.

Автобусная остановка вплотную прилегала к северному сектору кладбища. Она же была конечная, поэтому освободившиеся машины продолжительное время простаивали на обочине, ожидая следующих пассажиров. Женёк быстрым шагом приближался к транспорту с нужным номером, на ходу отсчитывая мелочь за проезд. Как раз ровно на одну поездку. Он сжал монеты в кулаке и взмахом руки показал водителю чтобы он открыл двери, как откуда-то сзади его окликнул незнакомый голос:

– Женя! Белер!

Юноша обернулся. Обладателем бархатного баритона был молодой мужчина спортивного телосложения в пальто мышиного цвета и приталенных брюках. Несмотря на лёгкую щетину, Женя узнал в нём своего нового классного руководителя.

– Давай знакомиться - меня зовут Аркадий Вячеславович Добронравов, я буду курировать ваш класс и параллельно преподавать вам историю.

– Приятно.
– Кротко кивнул Женёк и протянул Добронравову руку.
– Как вы меня нашли?

– Это было не трудно. Женя, ты в курсе того, что произошло?

Классрук говорил спокойно, но в тоже время, в его тембре чувствовались стальные нотки. Стало немного не по себе.

– Не совсем понимаю вас.

– Хорошо, я тебе объясню. Садись в машину, поехали.

– Куда?

– Пока прямо, а там посмотрим.

Аркадий Вячеславович приземлился за руль солидного внедорожника и открыл переднюю дверь. Женя на секунду засомневался, но в итоге сел рядом с Добронравовым. Преподаватель не мешкая выжал сцепление и мягко надавил на педаль газа. Автомобиль плавно сдвинулся с места и за пару секунд набрал скорость. Шоссе серой лентой стелилось под колёсами, оставляя за собой метры, а затем и километры на удивление ровного асфальта. Вскоре, они свернули на набережную.

– Расскажи мне пожалуйста, - не отвлекаясь от дороги прямо в лоб спросил Аркадий Вячеславович, - кто начал драку в том клубе?

Женька стал судорожно перебирать в голове варианты ответов. Он не планировал сразу доверяться малознакомому человеку и раскрывать перед ним все карты.

– Я не видел.

– Зато на камерах всё было видно, - попытка запутать молодого, но опытного педагога не увенчалась успехом.

– Зачем вы меня тогда об этом спрашиваете?

– Чтобы понять, мы с тобой в одной команде или нет.

После непродолжительной паузы, Женя пошел на попятную Добронравову.

– Думаю, в одной.

– Раз так, тогда слушай, - отхлебнул минералки из бутылки Аркадий Вячеславович и перешел к главному, - сегодня с утра перед уроками, в школу прибыли полицейские. Они взяли под стражу Юру Евсеева и Ваню Игнатова по обвинению в разбое и нанесению тяжких телесных повреждений...

– Подождите, как разбое? Какие повреждения?
– Побелел Женя.

– Попей, - Добронравов протянул ему открытую бутылку.
– Один из охранников клуба сейчас находится в больнице с серьёзной травмой черепа, ему требуется операция. Понимаешь, к чему это всё может привести?

Женёк всё прекрасно понимал. От страха, он с силой вжался в кожаное кресло, тело свело судорогой. Жадными глотками он поглощал воду, но легче не становилось.

– Этого не может быть.

– Женя, я сам не могу поверить, но, к сожалению это конкретные факты!
– Сокрушенно покачал головой Добронравов, затормозив на светофоре.

– Что теперь делать?

– Я не смогу вам помочь, если ты мне не расскажешь всей правды. Выбор за тобой.
– Развёл руки в стороны Аркадий Вячеславович.

– Сколько у меня времени?

– Его нет совсем. То, что ты сейчас не в полиции просто стечение обстоятельств. Сегодня, в крайнем случае завтра, тебя найдут и тогда я точно ничего не смогу сделать.
– Добронравов повторил свою основную мысль, которую хотел донести до Женька, - Пока же есть шанс, подумай о парнях. И о себе.

Долго думать не пришлось. Аргументы преподавателя были слишком весомы, а перспектива оказаться в колонии вполне реальна.

– Хорошо, я согласен.

Он подробно в деталях изложил события в клубе, изредка прерываясь по просьбе Аркадия Вячеславовича на небольшие дополнения. Закончив повествование, Женя посмотрел на учителя. Добронравов молча гнал вперёд, анализируя услышанное. Наконец, он начал говорить.

– Это всё?

– Да.

– Хорошо. Возьми в бардачке бумагу и ручку. Напиши всё, что сейчас рассказал.

– Зачем?

– Так надо. Не бойся, это никуда дальше не уйдёт.

Сомнения стали снова одолевать юношу, но он решил быть последовательным и выполнил указания преподавателя до конца. Терять ему уже было нечего.

– Молодец. Сейчас мы поедем в полицию, и там ты будешь давать показания. Запоминай, что нужно говорить, и как отвечать на вопросы следователя.

Добронравов очень подробно описал подопечному правила поведения на допросе. Он настолько уверенно оперировал данными и формулировками, что Женя не смог не озвучить свои возникшие подозрения относительно истинной профессиональной принадлежности классрука.

– Вы случайно адвокатом не подрабатываете?

Добронравов улыбнулся:

– Да брось ты, просто чуточку увлекаюсь юриспруденцией. Вот мы и приехали.
– Припарковался рядом с серым трехэтажным зданием Аркадий Вячеславович, - ты всё запомнил?

– Вроде да.

– Тогда идём! И ничего не бойся, я буду рядом.

Они синхронно покинули автомобиль, подошли к входу в отдел и нажали кнопку домофона.

– Дежурный лейтенант Юров, слушаю.
– Заголосил динамик.

– Мы к следователю, нас ждут.

– Проходите.

Электронный замок запищал, и металлическая дверь податливо открылась.

Сумерки незаметно опустились на город, и наступило время привычного дорожно-транспортного коллапса. Граждане спешили поскорее вырваться из невесёлой урбанистической реальности и разбежаться по родным уголкам, туда, где их ждал душ, горячий ужин и любимое ток-шоу на первом канале. Женя не был исключением в ряду соотечественников. После тяжелого дня его глаза предательски слипались, и чтобы не проехать нужную остановку, ему пришлось трястись в переполненном троллейбусе стоя. Беседа в кабинете уполномоченного дознавателя затянулась, и отняла слишком много сил, в первую очередь душевных.

– "Улица Захаржевская, следующая станция Кадетский бульвар" - Бодрый голос контролёра оповещал обо всех запланированных остановках в пути. Женька шагнул с подножки троллейбуса, на ходу поднимая ворот куртки - к вечеру похолодало. Ничего не поделаешь, капризная питерская погода. Хорошо, что до дома рукой подать. Вот уже видно до боли знакомую цифру четыре, выведенную чёрной краской на углу многоэтажки из красного кирпича. А вот и родная парадная. У входа в подъезд, на скамейке, Женю дожидался дядя Митя.