Любить не страшно!

Кейд посмотрел на ее гордый профиль и мысленно выругался. Он по глазам Энджи видел, что это еще не все. Может, ее изнасиловали? При мысли об этом у него сжались кулаки, но он решил, что спрашивать напрямик будет с его стороны верхом бестактности.

– Давно твоя мать страдала от депрессии?

– С тех пор, как отец бросил нас и ушел к своей секретарше. Это раздавило маму.

– Ты общаешься с отцом?

– Нет, он тоже умер.

Кейд нахмурился, немного помолчал, потом вдруг сменил тему допроса:

– Долго ты жила по соседству с Аллегрой?

– Около восьми лет.

Взгляд Энджи смягчился. Аллегра была из обеспеченной семьи и старше ее на пять лет, но они нашли друг в друге родственные души и очень сблизились. Аллегра опекала Энджи, как любящая старшая сестра.

Кейд откинулся на спинку дивана. Несмотря на потрепанный вид, диван был очень чистым, как и затертый до проплешин ковер на полу. Очевидно, Энджи немало потрудилась, приводя квартиру в божеский вид. Ему было больно видеть ее в убогой обстановке, но, не желая заострять на этом внимание, Кейд спросил:

– Какие у тебя планы на будущее?

Его любопытство переходит всякие границы! Энджи сердито стрельнула на него глазами и коротко ответила:

– Прежде всего, мне нужно найти работу.

Она поставила бутылочку с недопитым молоком на стол и приподняла Джинни, чтобы она срыгнула.

– Какую именно?

Энджи промолчала. Кейд показал на толстую книгу по цветоводству, лежавшую на полу возле дивана. На книге стоял штамп библиотеки.

– Вижу, ты интересуешься разведением цветов?

– Да, я люблю цветы. – Энджи погрустнела, вспомнив, что в детстве она мечтала изучать ботанику, потом ей хотелось стать биологом, но об этих мечтах пришлось забыть, когда выяснилось, что мать не может обходиться без ее помощи.

– Аллегра расстроилась бы, если бы увидела, как ты живешь.

Кейд сказал это так спокойно, что Энджи захотелось на него наорать. Понимает ли он, что больше всего Аллегра «расстраивалась» из-за его неверности? В порыве гнева она ответила резче, чем следовало:

– Аллегра уже два года как мертва.

Кейд на мгновение закрыл глаза, словно от боли, но, когда открыл их снова, они были непроницаемы. Из чего Энджи заключила, что он холодный, совершенно бесчувственный тип. О гибели Аллегры Кейд сообщил ей по телефону. Энджи тогда расплакалась, он же был очень сдержан. Подробности она узнала позже из газет. Маленький частный самолет, на котором Аллегра летела из своего поместья во Франции к мужу в Италию, врезался в склон горы в Южных Альпах.

– Мне очень жаль, я понимаю, как тебе ее не хватает, – тихо сказал Кейд.

Против обыкновения его голос прозвучал не бесстрастно, а почти нежно, Кейд даже дотронулся до руки Энджи. Его прикосновение заставило Энджи забыть обо всем, кроме сидящего рядом мужчины. Даже о погибшей подруге. Она вздрогнула, медленно подняла взгляд и посмотрела Кейду в глаза. Казалось, время остановилось. Но прежде, чем Энджи успела сделать какую-нибудь глупость, например прильнуть к Кейду, Джинни закашляла. Энджи быстро отвернулась от Кейда, подняла малышку и стала гладить ее по спинке.

Энджи подумала, что малышка, сама того не подозревая, ее спасла. Кейд Рассел существо из другого мира, почти с другой планеты, он богат, могуществен и привык вращаться в обществе себе подобных. Даже если он и испытывает к ней влечение, от этого разделяющая их пропасть не становится уже. Энджи встала.

– Джинни пора спать. – Она в упор посмотрела на Кейда, и сердце сдавила необъяснимая боль. – Еще раз спасибо за помощь.

Кейд встал одновременно с ней. Он возвышался над Энджи, подавляя ее своей мощью. Он прищурился, длинные темные ресницы скрыли выражение глаз.

– Ты можешь нанять ей няньку?

– А что? – вопросом на вопрос ответила Энджи.

– Не уходи от ответа.

Энджи дерзко вскинула голову.

– Я не обязана тебе отвечать. Я на тебя не работаю, ты мне не указ. Что касается няньки, в этом нет никакой необходимости, потому, что я не брошу Джинни.

Энджи надеялась, что Кейд не заметит, как она снова ушла от ответа. Она осторожно понесла засыпающую Джинни в спальню. У нее за спиной прозвучал голос Кейда:

– В таком случае, завтра утром я приеду и привезу завтрак для нас обоих.

Энджи застыла.

– Нет!

– Но почему?

Она яростно замотала головой, не смея повернуться и снова встретиться взглядом с Кейдом. Ни одного разумного довода в подкрепление убеждения, что им не стоит встречаться, у нее не было. Не оборачиваясь, Энджи открыла дверь в крошечный коридор и процедила сквозь зубы:

– Потому, что я не хочу видеть тебя в своей квартире.

Кейда ее отповедь нисколько не задела. Он как ни в чем не бывало заметил:

– Но нам нужно кое-что обсудить.

Не выдержав, Энджи все-таки повернулась к нему.

– Что мы с тобой можем обсуждать, скажи на милость? Нас связывала только Аллегра, а ее больше нет.

Кейд окинул ее оценивающим взглядом и с непрошибаемой самоуверенностью возразил:

– Ошибаешься. Но сейчас ты слишком озабочена болезнью Джинни, чтобы говорить о чем-то еще. Утром ей наверняка станет лучше, тогда и продолжим разговор.

Он ушел и закрыл за собой дверь, как Энджи и просила. Она подошла к окну и осторожно выглянула в просвет между занавесками. Кейд шел по тротуару к своей машине – высокий, энергичный, целеустремленный, казалось, он самим своим присутствием преображал все вокруг, заряжая пространство энергией. Во всяком случае, Энджи он точно зарядил, после его ухода все ее тело гудело от каких-то смутных, потаенных желаний, и это ее пугало.

Энджи поспешно отошла от окна и стала укладывать Джинни в кроватку. Поправляя одеяльце, она думала об Аллегре. Первыми подозрениями об отношениях Кейда и Селин подруга поделилась с ней через два года после замужества, позвонив из Нью-Йорка. Дело было вскоре после того, как отец Энджи ушел к своей секретарше.

– Брось его! – сразу сказала Энджи.

– Это было бы глупо, – возразила Аллегра. – Подумаешь, всего лишь интрижка!

Энджи была потрясена беспечностью подруги.